Север помнил, как искренне удивился, впервые попав на улицы города, который поразил его своими размерами и неожиданно большим числом жителей. А это означало, что предположения, которые они строили в Логове, оказались совершенно неправильными. Вовсе не йезмиты, выходцы из ущелья Духов, заселили опустевший город. Скорее уж, наоборот: янайдарцы помогли йезмитам восстановить сожженные деревни. По прикидкам Вожака, Янайдар если и был меньше Шадизара, в котором он также побывал лишь единожды, то совсем не намного. А ведь Уру говорил и о полях, и о рудниках. С полями-то все просто и понятно: город большой, жителей необходимо кормить. А вот копи… О том, что в них добывали, Север мог только догадываться.
Огромный до уродливости воин, которого Вожак видел уже в ущелье Духов, а теперь повстречал и здесь, мало интересовал его. В отличие от Уру. В повелителе Янайдара чувствовалась жестокость, от него веяло злом, и в то же время от него исходила огромная сила, а колючий взгляд черных глаз светился умом. Кто он вообще, этот Уру? Север не верил в разговоры о его божественности просто потому, что вообще не верил в существование богов. По крайней мере, ни одна религия хайборийцев не нашла отклика в его душе. Уру, скорей всего, опытный колдун, которому нравится чувствовать себя божеством.
Как бы там ни было, но владычицам в Похиоле есть над чем призадуматься. Похоже, здесь, на юге, происходит много такого, о чем на севере и не подозревают. Впрочем, это уже не его заботы. Он честно служит Логову, но служба его продлится лишь до тех пор, пока их пути совпадают. Как только дороги разминутся, он будет считать себя свободным от всех обязательств. Впрочем, для того чтобы это произошло, он должен выбраться из Янайдара, а эту задачу, судя по всему, решить не так просто.
Эту безрадостную истину Север усвоил в первые же дни. Все двери, что вели в подземелья, как и дверь в его комнату, закрывались только снаружи, так что ни о каких ключах не могло быть и речи. Если он решится на побег, то двери придется выламывать, а на это мог пойти лишь глупец. К тому времени как он выберется в коридор, сюда уже сбежится стража со всего дворца, и ни одному воину, даже опытному, ловкому и умелому, с такой толпой не справиться.
Тем не менее Вожак неустанно искал пути к свободе, ибо понимал: в любой день все может измениться. Ясно, что Уру не поверил ему, но также не подлежало сомнению, что его люди обыщут каждый локоть из тех сорока лиг, что отделяют ущелье Духов от Янайдара. Наверняка они и сейчас занимаются этим, и если обнаружат спрятанные документы, головы Северу не сносить. Это означает, что время работает не на него. К тому же неизвестно еще, что там с Соней… Вожак упрямо тряхнул головой, отгоняя воспоминания о возлюбленной.
Итак, ему необходимо получить разрешение выходить в город. Север уже знал, что не все гладиаторы живут в подземельях. Те, кто выдержал не менее полусотни боев, живут в городских казармах и в свободное от поединков время могут гулять по Янайдару. Казалось бы странно, что никто не пытается убежать, но Север не удивлялся. Он знал, что подавляющему большинству гладиаторов высокого ранга даже нравится такая жизнь. У публики были свои любимцы, и потому те, даже проиграв бой, оставались в живых, чтобы снова и снова собирать зрителей.
Вожак прекрасно понимал, что должен приобщиться к ним. Это был кратчайший путь на свободу. С Пагом у него сложились почти приятельские отношения. Для тюремщика его подопечный стал воистину золотым дном: ставя на него солидные суммы, Паг ежедневно пополнял свой карман. Но ускорить ход событий тюремщик не мог. Оставалось только ждать.
Соня долго смотрела вслед бородачам, но возлюбленный так и не подал признаков жизни. Немного успокаивало красавицу лишь то, что его все-таки привязали к коню, а покойников так не возят. Когда отряд латников скрылся из виду, разбойники подняли Соню и тоже привязали к седлу. При этом они суетились, отпускали гнусные замечания, без стеснения обсуждая многочисленные достоинства девушки и то, что каждый из них с удовольствием проделал бы с ней. Они искоса посматривали на пленницу и отрывисто похохатывали, видимо желая показать, что шутят. Глаза их восторженно горели, и в них читались и похоть, и страх.
Соню окружало человек тридцать, остальные уехали раньше. Все на конях, с сетями и арканами, повешенными на луки. «Снаряжение не убрали, значит, ехать им недалеко»,— подумала пленница. Конечно, трудно ждать от тупых дикарей аккуратности, но их начальник, туранец, которого Соня разглядела только сейчас, производил впечатление человека опытного и серьезного. Ту-ранцы же, воительница знала это не понаслышке, не терпят расхлябанности. Он слегка покачивался в седле, с легкой ухмылкой прислушиваясь к разговорам, не осуждая и не одобряя их.
Всю дорогу Соня молчала. Она стиснула зубы и уставилась на приплюснутый затылок ехавшего впереди нее разбойника. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, воительница сосредоточенно прикидывала, с каким наслаждением переломила бы ему шею. Она прекрасно понимала, что все эти похотливые взгляды и скабрезные замечания рассчитаны именно на то, чтобы унизить ее, а значит, лучшее, что она может сделать,— просто не обращать на них внимания. Очень скоро разговоры утихли, шутки перестали казаться удачными самим шутникам, и поток пошлостей иссяк.
Как же глупо все получилось! Они-то думали, что самое трудное — проникнуть в замок, найти бумаги и выбраться живыми назад! Оказалось, что это всего лишь начало… Знать бы заранее, что на них начнут охотиться все кому не лень, ушли бы по руслу Безымянной… Да хоть в Зембабве! Там-то уж их наверняка никто не ждал! При мысли о том, что их не только преследовала погоня, но и поджидала засада, Соня разозлилась. Ну, с погоней все понятно. Рано или поздно, йезмиты должны были попытаться настичь беглецов и вернуть похищенное. С Юргом и Ярой тоже все более или менее ясно. Не до конца, конечно, но все же именно их люди помогли отбиться от йезмитов. Правда, девушка подозревала, что стрела, которая унесла жизнь Мурзио, предназначалась ей, но над вопросом, кому это было нужно, голову пока ломать бессмысленно.
А вот дальше события разворачивались все более и более странно. Никак она не ожидала нарваться на засаду, устроенную широкоплечими коротышками, никак не думала, что у них на это хватит ума. Похоже, стычка в Яме кое-чему научила их. Притащили сети, арканы и вооружились пращами… Поняли, что Севера на расстояние удара подпускать нельзя. Впрочем, быть может, это замысел туранца? Соня задумалась. Эти разбойники ведь не сами пришли сюда. Не устроили же они погоню, когда Север, Гана и Соня покинули Яму. Что же им понадобилось теперь в Иранистане? О боги! Ханторэк! Шадизарка почувствовала, как злость волной поднимается в душе. Они-то с Севером посчитали его просто завистливым дураком…
