Голова Кривого дернулась, он успел выстрелить в ответ, но его дротик унесся в ночное небо.
Спустя полчаса Каспар, герцог и мессир Маноло сидели в одном из уцелевших номеров, который был любезно предоставлен герцогу хозяином гостиницы.
В комнате горело множество свечей – его светлость избегал полумрака.
К расставленным на столе угощениям никто не прикасался. Все обсуждали недавнюю схватку.
В результате этого столкновения было убито и ранено несколько десятков человек с обеих сторон. По приказу герцога раненых в плен не брали и добивали на месте. Остальных, кого удалось схватить, вязали по нескольку человек и увозили в подвалы замка Ангулем.
На площадь продолжали прибывать вызванные войска и гвардия.
Солдаты Каспара возвратились в свои апартаменты и ждали там распоряжений своего командира. Он навестил их. Раненых, к счастью, не оказалось, а настроение у всех было приподнятое. Только эльф пожаловался Каспару, что у него осталось мало стрел.
– Об этом не беспокойся, стрел я заготовил много и разных. Что-нибудь подберем и для тебя, – пообещал ему Каспар. – И спасибо, что помог. Твой лук оказался весьма кстати…
На эти слова благодарности Аркуэнон никак не отреагировал, если не считать едва заметного пожатия плечами.
Каспар заметил, что эльф по-прежнему не отходил от разбитого окна, откуда, по всей видимости, он и расстреливал самых активных участников нападения на герцога.
– Я шел сюда, Фрай, чтобы посмотреть на твоих бойцов. Я не был уверен в их профессионализме, однако то, что они сделали, – это великолепно. И этот маленький… как его…
– Фундинул, ваша светлость, – подсказал Каспар.
– Да, Фундинул. С этим своим топором… – Герцог восхищенно покачал головой. – Просто убийца какой-то, сожри меня огры. Я вот подумал: что, если мне сделать из этого парнишки палача, а? По-моему, недурно получится. Он такой квадратный, маленький. Он бы наводил на висельников ужас еще до казни…
– Вы можете сделать ему это предложение, как только мы вернемся из похода, ваша светлость. Сейчас мне бы не хотелось лишаться такого ценного солдата.
– Да, конечно. Дело превыше всего, Фрай. Помни, мне очень нужен этот документ… Кстати, а этот здоровенный орк! Он тоже очень хорош. Очень хорош. Я даже подумал о том, чтобы подобрать себе сотню таких огромных мерзавцев и сделать из них отдельную гвардейскую роту. Я бы и мундиры для них придумал какие-нибудь особенные! – Его светлость настолько увлекся своими фантазиями, что уже напрочь забыл о недавней битве. – Не такие, как у моих гвардейцев, а, скажем, зеленые. Как тебе зеленый цвет, Фрай?
– По-моему, то, что нужно, ваша светлость.
– Ему я тоже сделаю предложение, как только вы вернетесь… Кстати, этот молодой дворянин тоже неплохо проявил себя. Пожалуй, его я тоже возьму на службу. Мне кажется, у него отличные манеры. Как его славное имя?
Каспар не успел ответить на этот вопрос, поскольку мессир Маноло неожиданно зашелся сильным кашлем. Каспару даже показалось, что он сделал это намеренно.
Устав наводить в ночном городе порядок, герцог в своей карете и под сильной охраной убрался к себе в замок, пожелав на прощание Каспару и мессиру Маноло удачи.
Фрай не решился покинуть своих солдат и заночевал вместе с ними в гостинице. Одного из оставленных герцогом гвардейцев он отослал к Генриетте сказать, чтобы та не переживала – с ним все в порядке.
– Пусть, как начнет светать, привезет за реку к Старой дороге все мои вещи. Она знает какие.
Гвардеец поклонился и убежал исполнять приказание.
Утром чуть свет отряд пешком отправился к Южным воротам города.
Чтобы удостовериться, что они без проблем доберутся до назначенного места, где получат лошадей, амуницию и провизию, герцог отдал приказ одному из своих капитанов обеспечить сопровождение Каспара и его людей, однако делать это по возможности незаметно.
За несколько ночных часов на Рыночной площади произошли большие изменения. Тела всех погибших были вывезены на телегах, а перепачканную кровью мостовую драили метлами и водой десятка полтора городских дворников.
О вчерашних происшествиях напоминали только выбитые окна домов и гвардейцы герцога, которые были расставлены по периметру Рыночной площади, чтобы все воры видели: один неверный шаг – и у герцогского палача прибавится работы.
Каспар шел по улице во главе отряда. Рядом с ним – Бертран, позади них – гном Фундинул и орк Углук. Мессир Маноло плелся следом за ними, уставив взгляд в мостовую, а Аркуэнон шел последним.
Это несколько удивило Каспара. Он полагал, что эльф будет все время забегать вперед.
Появление на улице столь пестрого по составу и живописного отряда пугало ранних прохожих.
Какой-то мужчина с тюком на плече остановился и проводил взглядом странную процессию. Работница с корзиной громко вскрикнула и убежала с улицы, спрятавшись в узком переулке.
Далеко впереди, указывая дорогу, шли двое гвардейцев. Их пурпурные мундиры не позволяли сбиться с пути.
Еще несколько гвардейцев вместе с капитаном следовали далеко позади. Таким образом исполнялся приказ герцога сопровождать отряд наемников.
Когда Фрай со своими товарищами выходил через городские ворота, предупрежденные гвардейцами стражники ни о чем его не спросили, лишь проводили гнома, орка и эльфа удивленными взглядами.
Недалеко от крепостной стены мощеная дорога закончилась, началась выбитая грунтовая. Гвардейцы отстали.
– Как хорошо, – нарушил сосредоточенное молчание Фундинул.
– Что хорошо? – спросил Фрай.
– По земле идти хорошо. Я не люблю, когда все время камень.
– А когда у нас завтрак, ваша милость? – поинтересовался Углук.
– Мы перекусим за рекой, на месте встречи с нашими поставщиками.
– Река? – переспросил Углук. – Надеюсь, она недалеко?
– Она даже ближе, чем ты думаешь. Потерпи, мы скоро будем на месте… Мессир Маноло, с вами все в порядке? – спросил Фрай, обращаясь к колдуну.
Тот тряхнул головой. Фрай понял, что мессир дремал на ходу.
– Да, спасибо. Я чувствую себя неплохо, несмотря на то что облака имеют такой нехороший цвет…
– Нехороший цвет? – удивился Каспар и посмотрел на небо. Начинавшийся рассвет окрашивал облака розовым, однако это не показалось Каспару чем-то нехорошим. Напротив, по утрам он чувствовал прилив сил.
Наконец они вышли к реке, которая здесь, в долине, была тихой и спокойной.
Чуть выше, как раз там, где начиналась Старая дорога, среди холмов и вымытых из земли гранитных скал она шумела как настоящая горная река, подпрыгивая на порогах и обрушиваясь с высоких карнизов.
