– Почему оскорбление? – поразился Гордей.
– Потому что я слишком незаметная персона, – со вздохом признался Винсент. – Я слишком молод, не имею веса в нашем обществе. Фантазер и прожектер, пятое колесо в телеге, интересующийся странным и ненужным.
– А сколько тебе лет, по вашим меркам? – спросил пораженный Гордей, считавший эльфа весьма знатной персоной.
– По нашим? – Винсент усмехнулся. – По меркам бессмертных? Я молод. Может, немного старше тебя. По нашим меркам.
– Понятно, – протянул Гордей. – А отец тебе, случайно, перед отъездом ничего не говорил?
– Отец. – Эльф печально пожал плечами. – Я был бы счастлив услышать от него хотя бы слово. Думаю, он забыл о моем существовании. Нет, меня послал брат. Оторвал от моих повседневных забот и швырнул к гибберлингам – просто как ненужную тряпку. Никто не ожидал от этого посольства результатов, никто не хотел связываться с заранее провальным делом. Поэтому послали меня, моей карьере такой провал не повредит. У меня ее просто нет.
– Но я смотрю, вы с Эриком неплохо ладите, – осторожно произнес охотник.
– Эрик! – Винсент широко усмехнулся. – Сумасшедший гибберлинг, последний из ростка, и бездельник эльф – отличная компания. Ну да, мы поладили. Меня впечатлила его страсть, с которой он пытается изменить судьбу целого народа. Это настоящее дело, стоящее. Понимаешь, это не баллада о временах героев, это настоящие герои. Это не проект, который должен занять полсотни лет и в результате привести к незначительному изменению политики. Нет, это резкий поворот, взрыв! Здесь и сейчас. Это – живая история.
– Понимаю, – зачарованно произнес Гордей, чувствуя, как по спине бегут мурашки. – Возможно, кто-то много лет спустя сложит балладу об Эрике Резаке.
– Или не сложит, – сухо отозвался эльф и резко обернулся. – Э, дружище. Да у тебя глаза слипаются. Что-то мы разоткровенничались, а нам пора отдохнуть после приключений. Пойдем-ка в трюм, хватит на сегодня впечатлений.
Гордей уныло кивнул – дружеский тон Винсента его не обманул. Охотник прекрасно понял, что эльф просто обрывает разговор, и, возможно, уже жалеет о том, что разоткровенничался со случайным знакомым. И все же разговор вышел очень познавательным.
– Пойдем, – мягко сказал Винсент и положил руку на плечо охотника. – Сегодня будем отсыпаться как короли древности. Нам выделили целую каморку. Правда, постелили на полу, кроватей и гамаков таких размеров у гибберлингов не водится.
– А тот гибберлинг, Тон, я, кажется, проснулся у него в каюте…
– Тон – лекарь, – устало произнес Винсент. – В некотором смысле. Он просто тебя осматривал. И, кстати, он как раз говорил, что тебе нужно хорошенько выспаться. Ну и мне заодно.
– А вещи? – запоздало спохватился Гордей. – Подожди, я совсем забыл… Мое оружие!
– Все уже там, – сказал эльф, подталкивая охотника к резной двери. – Мои тоже. Наши гостеприимные хозяева позаботились и об этом.
Гордей обернулся и бросил взгляд на глубины астрала, сдержанно переливающиеся всеми цветами радуги. Ему очень не хотелось уходить с палубы. Хотелось постоять здесь еще немного, поговорить о важных вещах, почувствовать себя частью большой жизни, частью великого приключения, о котором он так мечтал дома.
Но Винсент, к сожалению, был прав. Глаза слипались, ноги подкашивались, набитый желудок намекал на то, что пора бы прилечь. Гордей тяжело вздохнул, отвернулся от чудес астрала и, отчаянно зевая, побрел следом за эльфом в недра волшебного корабля гибберлингов.
Проснулся Гордей от того, что кровать под ним заходила ходуном, пытаясь сбросить своего владельца. Охотник спросонья раскинул руки, пытаясь уцепиться за края, и понял – никакой кровати нет. Он лежит на полу в каюте, а пол пляшет под ним, как норовистая лошадка.
– Что за шутки, – пробормотал охотник, спросонья таращась в темноту.
– Тихо! – прошипел невидимый в темноте Винсент, коротавший ночь в соседнем углу каюты. – Что-то случилось.
– Я догадался, – мрачно отозвался Гордей, пытаясь нашарить штаны, брошенные им около импровизированного ложа.
На секунду в каюте стало тихо – и эльф и человек затаили дыхание, вслушиваясь в темноту. Охотник слышал лишь скрип дерева да мерное урчание каких-то механизмов, ну еще и лязг чего-то железного, то ли цепей, то ли колес… Винсент, видимо, услышал больше, чем сосед по комнате.
– Вставай, – отрывисто бросил эльф. – Одевайся. Надо узнать, что случилось.
Гордей не ответил – он возился в темноте, пытаясь натянуть на себя штаны. К тому времени, как он добрался до надевания сапог, Винсент успел распахнуть дверь в коридор и застыл в проеме черной тенью. В каюте стало светло – тусклый свет фонариков из коридора лег на пол желтым квадратом, и в его зыбком свете Гордей в мгновенье ока натянул сапоги и накинул на плечи куртку. Пристроив за голенище сапожный нож и мимолетом пожалев о большом охотничьем, сгинувшем во время сражения на берегу астрала, охотник вскочил на ноги и подошел к двери.
Винсент, раздраженно мнущий в руках охвостье пояса, успел выбраться в пустой коридор и даже пройти несколько шагов к деревянной лестнице, ведущей наверх, к жилым помещениям корабля. Гордей нагнал спутника и стал быстро подниматься следом по мелким деревянным ступенькам. Одолев первый пролет, охотник насторожился – теперь и он услышал пронзительные голоса гибберлингов. Слов он не разобрал, но хорошо расслышал звучащую в голосах тревогу.
Когда эльф и человек взобрались по лестнице в большой зал, из которого расходились двери к капитанскому мостику и в зал управления, корабль вновь содрогнулся – не сильно, но довольно ощутимо. Гордею даже пришлось опереться рукой о стену, чтобы сохранить равновесие. Эльф же легко удержался на ногах и, не обращая внимания на такие пустяки, бегом бросился к двери капитанского мостика. Гордей, решив, что сейчас не до церемоний, побежал следом и быстро, как только мог, скользнул в приоткрытую дверь следом за Винсентом. И застыл на пороге.
Рубка корабля впечатляла. Это была огромная комната, размером, наверно, со всю хижину Гордея, с высоким, вполне человеческим потолком и – прозрачной стеной. Два огромных круглых окна занимали почти всю поверхность одной из стен, так что все находящиеся в рубке могли смотреть прямо в бездну астрала, туда, куда направлялся корабль. А посмотреть было кому – вся рубка была забита гибберлингами. Тут их собралось не меньше пяти троек, и все одновременно что-то кричали, перебивая друг друга. Спокойствие сохраняли только три рослых гибберлинга, стоявшие у самого окна и напряженно всматривавшиеся в астрал. Позади них стоял Эрик, которого Гордей сразу узнал по рыжему оттенку. Кроме того, рядом стоял, согнувшись пополам, Винсент. Оба друга тихо переговаривались, не обращая внимания на крики остальных семеек.
