Чживэй отошла и покрасовалась перед ним.
Наряд для дня мести был готов! Чживэй излучала силу, ярость, непоколебимость – на ее лице появилась высокомерная усмешка. Она достала теневой меч и, не отрывая взгляда от зеркала, провела пальцами вдоль его острия, которое от ее касания распадалось в черный туман.
Чжао Юхэ, твоя смерть все еще будет слишком легкой для тебя, но она случится сегодня.
Вдоволь налюбовавшись собой, Чживэй подошла к столику, взяла с него записку, которую ей дал Шэнь. При помощи его же магической этикетки, Чживэй создала почтовую птицу, подвязала записку и, прошептав имя Чжао Юхэ, отправила птицу.
– Я пришел сказать тебе кое-что, как твой учитель.
Чживэй пропустила Бо Миньчжуна в комнату.
– Мне это не понравится?
– Боль, Лю Чживэй, предполагает два пути: сочувствие и рост над собой или гнев и передача боли другим. Ты вправе выбрать свой путь.
– Это многое объясняет, – вздохнула Чживэй почтительно, но сразу же насмешливо продолжила. – В основном, конечно, любовь Чжао Шэня к философии.
– Тобой руководит тьма, – все еще серьезно говорил учитель Бо.
– А тобой руководит желание учить. Похоже, мы удачно совместили наши умения.
На лице легендарного появилась улыбка. Чживэй уже давно отметила, что ему не чуждо чувство юмора.
– Будут ли еще наставления? Потому что мне совершенно неважно, кого ранит смерть Чжао Юхэ.
– Даже если это будут близкие тебе люди? Месть очень редко решение проблемы.
– И все же, Учитель Бо, вы здесь, чтобы обучить мне армию для мести.
– Ты права, – Учитель вздохнул. – Раз уж ты уходишь воевать, я останусь выпить чая. Скучаю по тишине бессмертных пустошей.
– Располагайтесь, – хмыкнула Чживэй.
* * *
Чживэй устроилась на дереве, скучающе оглядывая проблески солнца сквозь зеленые лепестки. Казалось, сама погода радовалась вместе с ней и одобряла скорую месть. После всех этих пасмурных дней солнце выглянуло именно сегодня.
Дерево это Чживэй выбрала неспроста: с него открывался вид на тракт, на котором должен был появиться Чжао Юхэ. И почему-то Чживэй нисколько не сомневалась, что сегодня все пройдет идеально. За последние недели она столько раз прокрутила в голове этот момент, что порой могло казаться, что месть уже случилась.
Раздался топот копыт, и Чживэй подобралась, выпивая остатки экстракта, сила сразу же забурлила в ней.
Когда Юхэ появился в поле зрения, Чживэй спрыгнула с ветки, сбивая врага с лошади. Тот покатился по земле, однако в мгновение поднялся на ноги.
Чживэй окружила их теневым куполом Непроницаемости.
– Тебе некуда бежать, – предупредила она его.
Юхэ отпрянул, но, не обратив на нее толком внимания, попытался переместиться. Чживэй терпеливо ждала, когда он поймет, что они опять заперты вместе. После он огляделся, ожидая увидеть подмогу, еще не понимая, что записка была ложная.
– Как ты мне надоела! – воскликнул он.
– А я только начинаю получать удовольствие, – улыбнулась Чживэй.
В прошлом она хотела убить Чжао Юхэ мгновенно, но сегодня она собиралась насладиться своей местью. Она хотела увидеть ужас осознания от скорой смерти. Она хотела увидеть настолько жалкое выражение лица, чтобы оно навсегда перечеркнуло в ее памяти выражение глаз Чжуньяна за мгновения до его смерти.
– Это наша битва, один на один, Чжао Юхэ. Ты поплатишься за каждого члена моей семьи.
Вытянув руку вперед, она резко выпустила теневой меч, и тот полоснул Юхэ по плечу. Он схватился за место раны и посмотрел по сторонам, еще надеясь убежать.
Чживэй не торопилась. Она позволила ему убедиться, что они действительно заперты на этот раз.
– Ты не понимаешь, с кем имеешь дело, – смирился со своей участью Чжао Юхэ. – Даже если я не могу перенестись, я совершенствовался всю свою жизнь.
– Тем хуже для тебя, – усмехнулась Чживэй; он все еще не знал, что его ци могло превратиться в ее силу.
Юхэ скрестил руки и резким движением выпустил в нее десятки световых мечей. Чживэй взметнулась в воздух, а затем, наступая на меч за мечом, она побежала к нему. В прыжке она ранила второе плечо и приземлилась за его спиной.
– Как ты… Это невозможно! – резко обернулся он.
– Честно, Юхэ, то, как ты недооцениваешь меня, уже начинает утомлять. Я могу не только это…
Чживэй настроилась на мир энергий, схватилась за нити ци Юхэ и потянула их на себя, выжимая из него силу, словно сок из мандарина.
Юхэ захрипел, падая на колени.
– О, – Чживэй довольно улыбнулась и остановила давление. – Какая знакомая поза.
Она постучала пальцем по подбородку.
– Что-то она мне напоминает. Ах, точно!
Чживэй подошла ближе.
– Кто еще есть в твоей семье?
– Что? – синие глаза Юхэ горели от ненависти.
– Ты спросил у меня: кто еще есть в моей семье? Теперь я спрашиваю тебя. Молчишь? А если я обменяю твою жизнь на жизнь твоей матери?
Чживэй присела на корточки перед ним.
– Видишь ли, я много думала об этом. Я могу убить тебя… Но какое в этом удовольствие? Я получу больше удовлетворения, убив твоих близких, но оставив тебя в живых.
Вены на висках Юхэ вздулись, он всматривался в ее выражение лица, словно пытался разгадать, не врет ли она.
– Чего-то не хватает, – пробормотала Чживэй. – Ах, да!
Она схватила его за волосы, резко опуская в грязь, после чего опять подняла так, чтобы видеть лицо. Ненависть в его взгляде была для нее слаще спелого персика.
– Вот теперь безупречное сходство, – усмехнулась она. – Я считаю до пяти и отменяю нашу сделку. Пять, четыре, три…
– Сглсен, – сквозь зубы пробормотал Юхэ.
– Что? – Чживэй поднялась и рассмеялась и, даже не выдержав, похлопала в ладоши от удовольствия. – Повтори, четко и ясно. И тогда мы заключим сделку.
– Я согласен, – вырвалось у него в раздражении.
– Согласен на что? – давила Чживэй.
– Я меняю свою жизнь на жизни своих родных.
Чживэй выдержала паузу.
– Вот как. Полагаю, не каждая собака растет верной, если ее хорошо кормить.
– Как ты смеешь, – в ненависти прорычал Юхэ, не в силах пошевелиться, потому что Чживэй сковала его силу.
Чживэй вдруг легонько хлопнула себя по лбу.
– Ничего не получится! – воскликнула она.
– Ты, дрянь, – зашипел в испуге Юхэ, поняв, что с ним игрались.
– Дослушай, – Чживэй закрыла ему рот его собственной силой. – Ничего не получится, потому что твою мать убивают прямо сейчас.
Юхэ этого явно не ожидал, он замер.
– Шэнь передаст твоей матери привет от тебя.
Чживэй надеялась увидеть ужас, но раздался только булькающий смех. Это не то, на что она рассчитывала, поэтому сняла с него печать молчания.
– Что смешного?
– Глупая, глупая девчонка. Ты когда-нибудь задавалась вопросом, почему мы пришли в дом Лю? Чжао
