— На этом основана магниторазведка полезных ископаемых.
— Совершенно верно, мой генерал. Преклоняюсь перед Вашей эрудицией. Я еще только позволю себе добавить, что помимо так сказать общего геомагнитного поля Земли, существуют, в известном смысле, локальные поля. Нам важно, как они взаимодействуют.
Тут научный руководитель вынул из ящика директорского стола два магнита. — Вот, — ученый соединил красную и синюю стороны, — поля притягивают друг друга. А так, — он свел две синих, — отталкивают.
— Благодарю Вас, профессор, но эти опыты я помню еще со школы.
— Прошу прощения, это я для наглядности. Так вот и информационное поле имеет весьма сложную структуру. Оно индуцируется множеством разномасштабных объектов — от вируса до Вселенной, может быть, всех множеств вселенных. Каждый человек, каждая общность людей — социальная, профессиональная, религиозная, этническая, малые страны и великие государства, целые цивилизации, все обладают своими информационными полями. Взаимодействиями индивидуальных полей объясняется неосознанное влечение отдельных людей друг к другу, или их взаимная нетерпимость. Тоже самое мы наблюдаем во взаимоотношениях народов и региональных сообществ. Этот же эффект проявляется и в проводимых лабораторией К-7Б экспериментах. Непроникновение в некоторые пространственно-временные континуумы обусловлено именно силами отталкивания. С другой стороны, во многом, связь с чужими вселенными осуществляется благодаря именно этим информационным полям.
Зиберовича это заинтересовало. Как разведчик, он постоянно имел дело с информацией и знал ей цену. Но в такой мере!
— Значит вся человеческая история это борьба разных полей?
— Да, в общих чертах, это так. Влияние полей огромно, и не только для человеческой истории, а и развития всего мира. Вот, возьмите реакцию человека на вмешательство в его информационное поле: «Я поражен этим известием, сражен на повал, ошарашен, выбит из колеи, я убит». Видите как: «я — УБИТ». Таким образом, люди, еще с донаучных времен, интуитивно чувствовали то влияние, которое оказывает на индивидуум информационная нагрузка. А вот более глобальный пример. Испанцы, вторгнувшись в Америку, оказались в чужом информационном пространстве. Вам никогда не приходилось задумываться о феномене невиданных успехов горсток конквистадоров Писсаро и Кортеса, сокрушивших могучие империи инков и ацтеков?
Зиберович с позиций генерала разведки и д-ра Аматора много раз ломал себе над этим голову, но на ум ничего путного не приходило. Толкового объяснения он найти не мог.
— Так вот, все дело в том, что испанцы победили индейцев, разрушив в первую очередь их информационное поле. С собой в Новый Свет они привнесли много невиданного — и бороды и коней и огнестрельное оружие, но с этим, аборигены еще могли бы совладать. Главным, определившим результат столкновения различных культур являлось то, что в Америку был занесен один из важнейших элементов европейской цивилизации — а именно колесо. Да, да — колесо, столь привычное для, нас и обусловило падение великих империй, крах многовекового образа жизни.
— Колесо?
— Да, самое что ни наесть обычное колесо.
— Именно так?
— По всей видимости — да. По крайней мере это единственное рациональное объяснение. Можно привести и обратный пример. Китай, огородившись стеной от всего мира, закрыв свои порты, сохранил по сей день свою цивилизацию. И такого рода процессы мы можем найти на протяжении всей известной нам человеческой и естественной истории. В прошлую нашу встречу, мы говорили об аномалиях геохронополя, которые соответствуют ключевым моментам развития Земли и человечества. Так вот, в эти периоды, как не трудно убедиться, происходила и коренная перестройка информационных полей.
— Так значит все таки — колесо? — Не мог успокоиться Зиберович.
— Да колесо, колесо! Что тут непонятного? — Наконец и, как обычно, не самым лучшим образом, вступил в разговор завлаб, не обращая внимание на предупредительную жестикуляцию научного руководителя.
— Вы стопроцентно уверены в этом? — На всякий случай переспросил генерал.
— Нет. — Твердо ответил завлаб.
— Тогда зачем вы это мне рассказывали? — Зиберович был несколько ошарашен непоследовательностью своих собеседников. Впрочем он уже привык в разговорах с учеными ДНЦ быть ошарашенным. Те всегда были готовы преподнести что-то позабористее.
— Мы предложили Вашему вниманию теорию, разрабатываемую в Центре. Не наша вина, что ваши чертовы правила вашей треклятой секретности не позволяют провести апробацию результатов, как это принято в цивилизованном научном мире. Есть элементарные основы, которыми мы, по Вашей милости, вынуждены пренебрегать. Это и экспертиза, и независимые подтверждения, полученные в других лабораториях и печатные дискуссии. Да что там говорить, скоро я сам не буду должен знать, чем занимаюсь. — Ерепенился завлаб.
— Коллега, коллега, зачем Вы так? Господин Зиберович очень много сделал, для блага наших работ, и мы должны быть ему за это благодарны. — Научный руководитель почти не кривил душой. Вмешательством шефа безопасности, программа К-7Б получила превосходное финансирование, что и требовалось доказать.
Однако Зиберовичу, на этот раз демарш завлаба был до фени. Он таки был ошарашен свалившимся на него информационным полем. Кажется он приехал сюда недаром.
— Я могу ему быть благодарным, — продолжал безобразничать завлаб, — разве за то, что в моей лаборатории постоянно толкутся какие-то сомнительные типы, тискают моих кроликов и лаборанток, постоянно мешаются под ногами.
Зиберович с кислой миной ожидал иссякновения обличительного задора ершистого ученого. С сожалением вспоминал о, преждевременно ушедших в небытие, шарашках.
— Так Вы уверены или нет?
Оказалось что завлабовский задор еще не иссяк.
— Я стопроцентно уверен только в одном, что трачу свое время, толча воду в ступе с одним занудным типом, который представился как генерал Зиберович.
— А кто же я по-вашему мнению?
— А я откуда знаю? Вероятнее всего действительно генерал Зиберович, процентов эдак на девяносто девять и девять десятых. Может и девять сотых и, даже, девять тысячных. Но нет никакой гарантии, что на остающуюся одну десятитысячную, Вы не самозванец, убивший настоящего генерала Зиберовича, и присвоивший его имя.
— Да зачем мне это делать? — Непроизвольно генерал оказался втянут в глупейшую дискуссию.
— А это уже по Вашей части. Ну, например, чтобы разведать военную тайну АСД.
— Да Вы перечитались этого психопата Флеминга, или, не приведи господи, Юлиана Семенова! Профессор, — Зиберович обратился к научному руководителю, — как у него со здоровьем, проверяли?
