– Но я не совершаю никакого паломничества! – Бенджамиль выпучил глаза. – Я даже не знаю толком, что это такое.
– Еще как совершаете, сударь, – сказал батон снисходительно. – Просто вы пока еще не в курсе.
– Ерунда какая-то, – пробормотал Бен.
– И ничего не ерунда, – сказал Мучи.
Он быстро повернулся и зашагал вперед. Бенджамиль нагнал его, и они молча пошли почти рядом по неудобно изогнутому днищу трубы. Бен искоса поглядывал на своего спутника, невольно замечая в тусклом отраженном свете и мешки под глазами, и седину в нечесаной бороде, и глубокие складки морщин на лбу. Мучи на ходу сунул фонарь под мышку, достал бутылку и сделал изрядный глоток. Удовлетворенно крякнув, он утер губы грязным рукавом и бережно спрятал бутылку за пазуху.
– И много здесь, в буфере, таких, как вы? – наконец решился заговорить Бен.
– Таких, как мы? – Батон подался к собеседнику, обдав молодого человека волной спиртного запаха.
– В смысле хадж… как там?
– Хаджмуверов? – Мучи ухмыльнулся. – Хватает! Не то чтобы очень много, но хватает.
– А как становятся этими муверами?
– По-разному, сударь, все по-разному.
– А вы? – спросил Беджамиль.
– Это долгая история, – уклончиво ответил Мучи. – Не знаю, как и рассказать.
– И все же. – Бен решил быть настойчивым. – Если я хаджмувер, то уж по крайней мере должен хоть немного представлять, с чем это едят. Вы вроде говорили, будто закончили Инженерную Школу Конрада и потом работали в «Синтовуде». Как же вы оказались здесь?
– Трудно объяснить! – Мучи яростно потер лоб. – Работал, жил себе в аутсайде. Бело-пурпурный сектор, хорошая квартира, лампочки, диванчики. Жил с женой и дочкой. Образцовый гражданин. А потом на меня снизошло откровение, будь оно неладно.
– Какое откровение? – Бенджамилю становилось все интересней и интересней.
– Обыкновенное! – Бывший примерный гражданин смачно плюнул в темноту и опять полез за бутылкой. – Когда ж это было? – Он почесал в бороде рукой с фонариком, отчего луч беспорядочно запрыгал по потолку и стенам. – Лет семнадцать назад, а может, и больше, может, все двадцать. Как раз тогда корпорация приняла закон об обязательном имплантировании служебных телефонов. И не то чтобы я был против. Как раз наоборот. Вшили мне в ухо телефон, значит, так надо. Было в этом что-то такое, знаете… Приобщение к клану, что ли, или признание родственной связи.
«Вот так-так! – подумал Бен. – А мне-то, дураку, казалось, будто телефоны вшивали служащим испокон веку».
– Маленькая операция под местным наркозом, – продолжал Мучи, усмехаясь, – и твое ухо становится корпоративным. А через неделю я увидел во сне Бога…
– Бога? – осторожно переспросил Бен.
– Бога! – серьезно подтвердил батон. – Только я не сразу понял, что это Бог. Догадался уже потом, зимой, тогда Бог приходил ко мне почти каждую ночь. Я пытался говорить с Ним. Вы и не представляете, сударь, насколько это интересно – говорить с Богом, даже если не понимаешь и половины слов. Да что слова, на Него можно было просто молча смотреть… А однажды Бог сказал мне: «Пора в путь, встань и иди». Я проснулся среди ночи. Тихонько поднялся с постели и пошел в кухню. Из ящика стола я достал самый острый кухонный нож. Жена и дочь спокойно спали, каждая в своей комнате. А я нашел банку с раствором йода и заперся в ванной. Смазав йодом лезвие ножа и крышку от зубной пасты, я прижал крышку позади уха и разрезал левую мочку. Было почти не больно, только страшновато. Из разрезанного уха я выковырял капсулу микротелефона и утопил ее в унитазе. Кровь лилась, точно из крана. Закапала всю раковину. Я остановил кровотечение гигиеническими салфетками, в стенной нише нашлась упаковка пластыря. Потом пришлось вымыть пол вокруг раковины. Приведя ванную в относительный порядок, я оделся и ушел. Никто не проснулся, и никто меня не заметил. Я не взял с собой практически ничего. Что может понадобиться человеку, который идет на свидание с самим Богом? На станции, садясь в таблетку, я расплатился наличностью, какая-то мелочь завалялась в карманах пальто. Мне хватило, чтобы добраться до черного буфера. С тех пор я и живу здесь. Пью самогонку, копаюсь в отбросах, варю средство от насекомых и жду.
– Чего? – спросил Бен.
– Сам не знаю, – засмеялся Мучи. – Наверное, чуда.
– А что же бог? Выходит, он надул вас?
– Ну почему же так сразу и надул? – Мучи слегка обиделся. – Если понимаешь кого-то с пятого на десятое, то, наверное, приходишь в гости не по тому адресу. Здесь уж винить некого. Я за пять лет обошел весь черный буфер, все кольцо вдоль и поперек. И били меня, и последнее отнимали, стопы раз десять ловили. Однажды приговорили к шести месяцам принудительных работ за бродяжничество. А я искал Его. Искал Господа. Всем говорил, что не помню, кто я и откуда. – Батон издал тихий смешок. – Сейчас уже и взаправду не припомню своего старого имени. Теперь я Мучи.
Бенджамиль осторожно покивал головой.
– Но Бог стал являться ко мне все реже и реже. – Голос оборванца жалобно задрожал. – Вы представляете, сударь, что такое абстиненция? Нет? И не надо! Я был как наркоман без дозы. Вы будете смеяться, но я подсел на Бога, как на «скат». Тогда я решил, что Бога надо искать в Сити.
– И вы пробрались за стену?! – полувосхищенно-полуиспуганно предположил Бен.
– Я прожил в Сити почти год, – подтвердил батон. – Богом там и не пахнет. Да… почти год. Потом ситтеры выкинули меня вон. Они нашего брата не особенно любят. Сказали: «Или убирайся, или мы тебя уроем и бутылку за тебя не поставим». Пришлось сматываться. И вот, когда я пробирался в лаз под забором, до меня дошло: я искал Господа в пыли под ногами, а Он в это время летал перед моим лицом, достаточно было лишь поднять глаза. Так-то, сударь!
– А другие хаджмуверы, им господь тоже велел идти в буфер? – с неподдельным интересом спросил Бен. – Он тоже говорил с ними во сне? Как это происходит?
– Что ты заладил: «велел, велел», – укоризненно сказал Мучи. – Откровения у всех разные. Бог дает человеку знаки. Кто-то распознает их, а кто-то нет.
– А что за знаки? – допытывался Бенджамиль. – Как они выглядят?
Мучи посмотрел на своего спутника с неподдельным изумлением:
– По-разному, сударь, все и не перечислишь: рисунки на асфальте, облака на небе, числа, случайные встречи…
– Числа?! – возбужденно проговорил Бен.
– Числа, – подтвердил Мучи. – Всякое число имеет свое значение. Вроде азбуки Морзе: для того, кто не знает, – случайная абракадабра, а для знающего человека – как буквы на экране, читай на здоровье, истолковывай.
– А вы умеете истолковывать? – Бенджамиль сам не понимал, отчего так взволновался.
