— Знаете, я сейчас одну вещь скажу, только не подумайте плохо… — вместо женщины ответил парень. — Там, где я учился до Японии, говорили: если хочешь найти инициатора инцидента, ищи того, кто стал наибольшим бенефициаром.
— Сложно спорить, — Тоору, быстро обдумав тезис, кивнул. — Для большинства случаев правило годится, согласен. Маса, но при всём уважении, зачем вы обозначаете чёрного кота там, где его нет? Это была чисто японская инициатива, что подтверждается, в том числе, системами мониторинга вашего офиса.
— Вы уже знакомы с материалами дела?! — зажёгся любопытством блондин.
— Фрагментарно. Само дело находится в коллегии, его ещё не определили исполнителю. Но всем нам было интересно — разумеется, каждый поглядел. Конкретно ваше выступление на ниве кулачного боя вызвало неоднократный фурор. Кстати, вы же не хотите ввести меня в заблуждение? Этим вашим несуществующим китайским следом?
— Не-а. Я просто иначе смотрю на вещи. Ваша честь, вы смотрели сегодняшние последние новости экономики? В нашем муниципальном масштабе?
— Нет ещё. А что там?
Вместо ответа, Асада протянул свой смартфон с открытой страницей.
— Ух ты… Капитализация концерна увеличена более чем вдвое… Новая компания Ходзё…
— Ага. И половина китайского пакета акций в ней, есть на странице их учредителей.
— Формально, инцидент в вашем офисе случился раньше. Хотя отчасти согласен: подобные слияния редко происходят с бухты-барахты. Хм.
— Ваша честь, да даже если они убивали Ваку абсолютно по своей инициативе, и только потом решили объединиться с китайцами — сегодня-то какая разница?! Извините за цинизм и подтасовки, но я сейчас рассматриваю расклады исключительно с позиции предвыборной кампании!
— Между нападением на меня и выводом китайцев в качестве кандидатов на выборах разница по времени действительно очень небольшая, — подала голос женщина. — Да, мы сейчас трактуем, как нам выгодно. Но происходящее в муниципалитете давно вышло за рамки выяснения отношений.
— А чем оно является сейчас, по вашему мнению? — Мацуи с интересом посмотрел на свою будущую подсудимую.
— Происходящее сейчас в муниципалитете уже давно является политикой. Мы свою сторону давно определили, — флегматично ответила высокая брюнетка. — В сегодняшней ситуации хороши любые средства, уж извините. Они вон, укокошив меня в офисе, сейчас ещё травлю через китайцев открыли! Не убили окончательно — хотят с другой стороны надавить! Расширения, видите ли, не такие. Мне что, слова теперь подбирать? Или за формулировками следить, чтобы их поменьше удручить?
— Тоору, — Мацуи, поколебавшись, решительно протянул руку женщине.
Попирая японский этикет, нарушая целый ряд неписаных и писаных правил.
— Коюмэ, Вака. — Спутница младшего Асады с формами порнозвезды крепко сжала его ладонь в ответ.
Начиная знакомство со своей фамилии и извещая таким образом, что секса не будет.
— Досадно, — абсолютно расслаблено похихикал вслух судья. — Но ладно. Это не является барьером для нашей совместной работы.
— Я не принадлежу себе. Поймите правильно: как мужчина, вы очень ничего. — Кажется, у этой Коюмэ комплексов было ещё меньше, чем у пацана. — Если бы моё сердце было свободным, если бы не предвыборная кампания и не мои обязательства — я бы пожала вам не только руку, можете поверить. — Баскетболистка искренне и открыто улыбнулась. — К сожалению для вас, я — часть его предвыборной кампании, — она положила руку на плечо подростка. — И телом тоже, извините.
— Ваше тело — часть его предвыборной кампании?! — Мацуи даже не подумал скрывать интереса, очень уж нетипичной была ситуация.
Общение с этой парой почему-то ударило в голову не хуже алкоголя. Стоило признать, в его достаточно зрелом возрасте такая эйфория случалась нечасто.
— В том числе, — уверенно подтвердила женщина. — Мы ещё не обыгрывали этого с точки зрения имиджа и пиара, но это будет сделано. В своё время.
— Давно не чувствовал себя идиотом, — неформально вздохнул мужчина средних лет, находящийся на очень серьёзной должности.
— Вы — очень приятный, мужественный, искренний и достаточно аппетитный типаж. Я сейчас о внешних проявлениях вашего сексапила. Просто сама себе на данном этапе не могу позволить развлечений. Хотя, в другой ситуации, с вами бы и не отказалась, — пожала плечами Коюмэ. — В любой обстановке, кроме сегодняшней. И если бы не было его, — она кивнула на гайдзина, едва возвышавшегося над её грудью.
— Вы это серьёзно?
— Более чем, у вас же есть профессиональные расширения. И мне неловко занимать время судьи разговорами на подобную тему, пусть и интересную мне лично, — спортсменка опустила веки и задержала их в этом положении на две секунды.
— Теперь идиотом чувствую себя я, — подал голос подросток. — Вроде, пришёл на серьёзные темы говорить. А тут.
— Вы правы, — вздохнул судья, выныривая из неких весьма интересных фантазий.
— Тоору, — Коюмэ задержала ладонь чиновника в своей, не выпуская после рукопожатия. — Последний штрих к нашему лирическому отступлению. У вас явная проблема с самооценкой, как у мужчины. Она необоснованно занижена. Вы в курсе?
— Да?..
— Да. Я профессионал, и знаю, что говорю, особенно в таких случаях. Очень прошу: уделите мне на досуге время?
— Вы же сказали, это невозможно? Я запутался, — Мацуи вопросительно поднял брови, действительно теряясь.
— Кроме меня, есть в мире женщины и поинтереснее. Я поняла, какой типаж вам заходит. Приглашаю вас на вечеринку в свой бывший волейбольный клуб — поверьте, я там самая замухрышка. Вам там понравится.
— Похоже на взятку перед заседанием, — захихикал чиновник. — Причём, сделанную в том виде и в такой форме, которая учитывает мои самые неафишируемые слабые места.
— Давайте расставим все точки в верхнем регистре, — спокойно предложила женщина, ничуть не смущаясь. — Вы проводите большую часть времени, и даже жизни, на страже закона. При этом, ваш взгляд, где-то очень глубоко, выдаёт в вас молодого романтика.
— Только взгляд?
— Судя по тому, что говорит мне мой нейро-концентратор, с деликатными физиологическими деталями у вас тоже полный порядок, несмотря на возраст. Лично я, с высоты профессии, предположила бы: у вас с супругой разный темперамент. И вам нужна более молодая партнёрша. Ещё раз прошу меня извинить за откровенность.
— Подробнее. — Мацуи прохладно кивнул, поощряя развитие темы и высвобождая руку.
Кажется, в Джи-ти-груп информации о нём имели гораздо больше, чем можно было найти в открытых источниках. Хотя и не всей, судя по сказанному.
— Пф-ф, вы хотите и дальше чувствовать себя мужчиной. — Легко продолжила спортсменка. — Активно, регулярно, непропорционально возрасту и общественному мнению. Размениваться на случайные отношения — не вариант, особенно в вашем случае. Это очень неприятная вилка психологически.
— В смысле? — Мацуи подумал, что она сейчас говорит в принципе правильные вещи, просто он о таком никогда не размышлял глубоко.
— Получается разрыв: то, на что вы способны — и то, что можете себе позволить. Особенно перед лицом общественного мнения, повторюсь.
— А что нужно, чтобы я чувствовал себя мужчиной? — Тоору не без труда изобразил олимпийское спокойствие.
Если это был вербовочный подход, всё происходящее можно было считать оскорблением. В этом случае пора начинать жалеть о своей неосмотрительности, когда он позволил себе договариваться с этим пацаном, как со взрослым.
Если же Вака говорила искренне… Он поймал себя на мысли, что ему нравится, как звучит её имя.
— Влюблённые в вас глаза девчонки моего возраста. — Рослая пиар-менеджер глядела на судью спокойно, без вызова, где-то даже тепло. — Чтобы вы постоянно чувствовали себя мужчиной, как того хотите, вам нужны всего лишь искренне влюблённые в вас глаза девчонки моего возраста. Здесь оговорюсь, что водить за нос человека вашего плана невозможно по определению. Во всяком случае, в такой ситуации: любовь не сыграешь.
