Он подпрыгнул чуть ли не до потолка – и вдруг разрыдался.
Глава третья.
ТРОЕ – КОМПАНИЯ ЧТО НАДО[98]
– Тебе лучше уйти незаметно и побыстрее, – сказал Гэндальф.
Прошло уже две или три недели, а Фродо все никак не мог собраться с духом.
– Знаю. Но и то и другое очень трудно, – возразил он. – Если я просто хлоп! – и пропаду с глаз долой, как Бильбо, об этом уже назавтра будет болтать все Заселье.
– «Хлоп – и с глаз долой!» Только этого не хватало! – Гэндальф не был расположен шутить. – Я сказал – побыстрее, а не сию минуту. Если ты найдешь способ ускользнуть из Заселья, не привлекая всеобщего внимания, то ради этого можно и задержаться ненадолго. Подчеркиваю: ненадолго.
– Как насчет осени – скажем, после нашего Дня Рождения? – предложил Фродо. – К тому времени я, наверное, смогу кое–что придумать.
Если честно, теперь, когда дошло до дела, уходить ему совсем расхотелось. Котомка казалась желаннее, чем когда–либо; к тому же Фродо намеревался вкусить всю сладость последнего засельского лета. Он знал: когда нагрянет осень, душа не будет так противиться мысли о дальних странствиях. Сам с собою он тайно уговорился выйти в день своего пятидесятилетия (Бильбо исполнялось сто двадцать восемь). Почему–то Фродо казалось, что это самый правильный день, чтобы последовать за Бильбо. Мысль о том, что он пойдет по следам старого хоббита, несказанно волновала Фродо и примиряла с необходимостью ухода. О Кольце и о том, куда оно может завести, Фродо старался не думать, но Гэндальфу своих опасений до конца не поверял. О чем волшебник догадывался, о чем – нет, сказать было трудно.
Гэндальф посмотрел на Фродо и улыбнулся:
– Что ж, отлично. Думаю, срок подходящий. Но учти – ни днем позже! Я начинаю не на шутку беспокоиться. Пока время не настало, будь как можно осторожнее, и смотри – даже намеком не проговорись, куда идешь! И приглядывай за Сэмом Гэмги. Если он проболтается – клянусь, быть ему жабой!
– Насчет того, куда я пойду, проговориться будет трудно, – заметил Фродо. – Я и сам–то хорошенько не знаю куда!
– Что за глупости! Речь не о том, оставлять адрес на почте или нет. Ты покидаешь Заселье, и, пока не уйдешь достаточно далеко, знать об этом никто не должен. На север ли ты отправишься, на юг, на запад ли, на восток – неважно, свернешь куда по пути – тоже неважно, но направление надо утаить.
– Я так убиваюсь по Котомке и друзьям, что не подумал, в какую сторону идти, – признался Фродо. – Куда податься? Как выбрать дорогу? И что я должен буду совершить? Бильбо ездил за сокровищами туда и обратно, а я, сколько понимаю, еду, чтобы потерять свое сокровище и не вернуться вообще.
– Всего ты понять покуда не в силах, да и я тоже, – сказал Гэндальф. – Не исключено, что отыскивать Трещины придется именно тебе, но это еще вилами по воде писано, – может, найдутся и другие смельчаки. Как знать? Но в любом случае ты к такой дальней дороге еще не готов.
– Да уж! – пробормотал Фродо. – Но пока я не готов к ней, куда мне идти?
– Навстречу опасности! Но не очертя голову и не на авось. Хочешь моего совета? Вот он: отправляйся в Ривенделл, который некоторые называют еще Двоедолом. Путь туда не слишком опасен. В былые времена это вообще сошло бы за увеселительную прогулку, но теперь все меняется к худшему, а к концу года на дорогах будет и вовсе скверно.
– Ривенделл! Чудесно! Значит, я иду на восток – в Ривенделл! Покажу Сэму эльфов. Он, верно, будет рад–радешенек!
Говорил Фродо шутя, но в сердце у него вдруг шевельнулось горячее желание увидеть Дом Элронда Полуэльфа и вдохнуть воздуха горной долины, где и теперь еще в мире и покое обитали дети Благородного Племени.
Однажды летним вечерком «Плющ» и «Зеленый Дракон» потрясла неслыханная новость. Великаны на окраинах Заселья и прочие зловещие знамения были позабыты и уступили место событию куда более важному: господин Фродо решил продать Котомку, более того – уже продал, и кому – Саквилль–Бэггинсам!
– Деньжат отвалили – ого–го! – завидовали одни.
– За бесценок отдал, – возражали другие. – Лобелия раскошелится! Жди!
(Долгая, но полная разочарований жизнь Ото[99] закончилась на сто втором году – за несколько лет до того.)
Но цена–то ладно, а вот зачем было господину Фродо расставаться со своей несравненной норой – вот что не давало покоя завсегдатаям обоих трактиров! Некоторые придерживались мнения, которое находило опору в намеках и подсказках самого господина Бэггинса: у Фродо, мол, опустела мошна, а посему он решил уехать из Хоббитона, обустроиться в Бэкланде и мирно жить–поживать там на вырученные денежки в окружении родичей – Брендибэков. «Чтоб Саквилль–Бэггинсов пореже видеть», – ехидничали сторонники этой точки зрения. Но в несметные богатства Бэггинсов из Котомки верили так прочно, что никто о разорении Фродо и слышать не хотел: все, что скажете, только не это! Многим угодно было видеть за новосельем Фродо исключительно козни Гэндальфа, темные и покуда необъяснимые. Волшебник гостил у Фродо тихомолком и днем на улицу не выходил, но о том, что он «укрылся в Котомке», знали все. Как именно переезд вписывается в его колдовские замыслы, никто пока не дознался, но от правды деться было некуда – Фродо Бэггинс действительно решил перебраться в Бэкланд.
– Да, прямо этой осенью, – подтверждал он. – Мерри Брендибэк присмотрит мне какую–нибудь славную маленькую норку или там домишко – и в путь!
На самом деле он с помощью Мерри уже облюбовал и приобрел маленький домик в так называемой Крикковой Лощинке[100], что за Бэкбери. Для всех, кроме посвященного в суть дела Сэма, объявлялось, что он перебирается туда насовсем. Мысль переехать именно в Бэкланд подсказало ему направление будущего пути – на восток. Бэкланд лежал близ восточных границ Заселья. К тому же Фродо провел там детство, так что возвращение представлялось вполне естественным.
Гэндальф оставался в Заселье больше двух месяцев. Но в один прекрасный вечер ближе к концу июня, вскоре после того, как все было расписано окончательно, волшебник неожиданно объявил, что утром ему пора в дорогу.
– Надеюсь, что еду ненадолго, – успокоил он Фродо. – Вот только наведаюсь на южную границу, а может, и подальше – надо собрать кой–какие сведения, если удастся. Мне не следовало так долго сидеть сложа руки.
Говорил он весело, но Фродо показалось, что волшебник чем–то встревожен.
– Что–нибудь стряслось? – спросил он напрямую.
– Да нет, пожалуй. Просто до меня дошли кой–какие недобрые новости. Придется разобраться. Если я приду к выводу, что тебе надо срочно сниматься с места, то я тотчас явлюсь или пришлю весточку. А пока следуй своему плану, но удвой осторожность, особенно с Кольцом. Выжги это у себя в голове каленым железом: пользоваться Кольцом нельзя!
