Дождь оказался благом, так как разогнал всех по домам, сделав его обнаружение менее вероятным; но он промок, продрог и выглядел жалко, а люди в Королевском Трактире задержались допоздна, из-за нежелания идти домой в такую грозу. Он не решался войти, пока толпа внутри не поредеет настолько, что он сможет пройти через весь зал, не натыкаясь повсюду на локти. Он в очередной раз пожалел, что не умеет ругаться, удивляясь, как трактир в таком ужасном районе может привлекать столь многочисленную клиентуру.
Из своего укрытия Гарт мог видеть переулок, ведущий к задней части особняка Барона. В нескольких окнах горел свет. Из обрывков разговоров прохожих Гарт узнал, что Барон устроил триумфальное шествие по случаю привоза василиска в Скеллет; надёжно укрытый вольер, проволокли по улицам до рыночной площади, где он остался под надёжной охраной до заката, после чего всех зевак прогнали с площади. Когда им разрешили вернуться, вольер исчез, и никто не знал ни куда он делся, ни что это такое, ни откуда он взялся, ни что-либо ещё о загадочном предмете, похожем на палатку.
В общем, как и ожидал Гарт, публике почти ничего не сказали, и даже меньше, чем он предполагал, что было вполне логично, если бы стало известно, что поблизости находится василиск; какой-нибудь дурак обязательно попытался бы проверить его легендарные способности к окаменению.
Его внимание привлекло движение со стороны Королевского Трактира. Он повернулся и неподвижно наблюдал, как полдюжины пьяных крестьян, шатаясь, бредут по лужам к своим домам - или туда, где, по их пьяному предположению, находились их дома.
Гарт сомневался, что всем им удастся выбраться из переулка, не говоря уже о том, чтобы добраться до своих мест жительства. Конечно же, один из них оступился и упал головой вперёд в вонючую лужу дождевой воды и нечистот. Его спутники помогли ему подняться, и вскоре вся компания скрылась из виду. По его предположению, было около полуночи. Покинув своё убежище, он медленно, согнувшись и шаркая, направился к трактиру. Взглянув в окно, он убедился, что толпа хоть и поредела, но людей всё равно было слишком много.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что Забытый Король в своём потрёпанном шафрановом плаще с капюшоном сидит на своём обычном месте, как будто не двигался с тех пор, как Гарт покинул город месяц назад. Очевидно, многие посетители были пьяны до потери сознания, а дождь не прекращался, и Гарт задумался, не стоит ли ему рискнуть и зайти внутрь. Он всё ещё спорил сам с собой, когда его внимание привлекло движение слева. Из дальнего конца переулка приближался человек. Даже на таком расстоянии, несмотря на дождь и темноту, Гарт разглядел, что на нём меч и шлем. Должно быть, Барон отправил стражников патрулировать улицы.
Не раздумывая, Гарт проскользнул в дверь трактира и встал; вода капала с мокрой ткани. Никто не обращал на него внимания: все были слишком заняты элем, вином и разговорами. Не забывая сохранять сгорбленную позу, он отряхнулся, а затем стал пробираться мимо людей к столу, за которым, несмотря на толпу, в одиночестве сидел Забытый Король.
Позади себя он услышал, как захлопнулась дверь. Он оставил её слегка приоткрытой и решил, что один из посетителей, которому не понравился прохладный воздух снаружи, закрыл её. Он не повернулся, чтобы посмотреть, боясь показать своё лицо. Внезапно в помещении воцарилась тишина, и любопытство взяло верх. Он повернулся, как это делают старики с артритом, и мельком увидел солдата, которого заметил на улице и от которого укрылся здесь. Он стряхивал воду с волос, не обращая внимания на мокрую фигуру в плаще, застывшую посреди зала.
С облегчением увидев, что стражник не преследует его, Гарт проследовал к столу Забытого Короля и опустился на свободный стул. Тщательно скрывая лицо в тени капюшона, он наблюдал, что будет делать солдат, когда немного обсохнет. Тот поступил именно так, как и следовало ожидать от человека, оказавшегося в трактире холодной и сырой ночью: протиснулся туда, где трактирщик разливал спиртное, громко потребовал пинту тёплого красного вина и первым получил своё вино от толстого трактирщика в обмен на монету.
Солдат залпом выпил половину вина, затем повернулся и, казалось, впервые обратил внимание на толпу.
- Что вы все здесь делаете, мерзавцы? - спросил он. - Вы же знаете, что Барон не одобряет такого легкомыслия.
Из толпы раздался голос: - Он также не одобряет, когда его солдаты пьют. Это вызвало дружный смех. Сам солдат широко ухмыльнулся.
- Чаще всего он вообще ничего не одобряет, это правда; но бывает, что он весел, как никто другой, а когда хандрит ему всё равно. Так что, поскольку сейчас мы не знаем его настроения, если вы ничего не скажете, то и я не скажу, и тогда все будут довольны. Боги знают, что мужчине нужно что-то, чтобы согреть живот в такую ночь, как эта. Но через пятнадцать минут должен появиться ещё один человек, который может оказаться не столь сговорчивым. Барон полагает, что Оверман попытается пробраться сюда.
Это вызвало взрыв насмешек и гадких замечаний в адрес лорда Скеллета, и Гарт не смог больше ничего разобрать. Он повернулся к сидящей за столом фигуре в жёлтой мантии и прошептал: - Мы можем где-нибудь поговорить наедине?
Он не был уверен, кивнул ли ему человек в капюшоне или нет, но мгновение спустя старик встал и повернулся, словно собираясь уходить. Гарт сделал то же самое и последовал за Забытым Королём, который повёл его наверх. Сразу за лестницей начинался коридор, ведущий к фронтальной части здания; по обе стороны коридора было четыре двери. Коридор был совершенно пуст и пах старой сухой пылью, несмотря на дождь, который барабанил по крыше над ним. Потолка не было; в пятнадцати футах над головой смутно виднелись голые стропила и доски крыши трактира, а по центру прохода проходил коньковый столб.
Позади них Гарт услышал звук отодвигаемых стульев и удаляющихся шагов. Предупреждение солдата, видимо, возымело действие, и он задумался, стоило ли покидать уютный зал ради этого тёмного затхлого коридора, чем-то напомнившего ему крипты под Морморетом.
Не обращая внимания на темноту, Забытый Король направился к самой дальней двери и достал из-под лохмотьев богато украшенный ключ. Замок громко щёлкнул, и дверь распахнулась, открывая просторную комнату с низким потолком и широким составным окном, выходящим на улицу, из которого просачивался тусклый свет.
Когда Гарт переступил порог, старик протянул руку к богато украшенному канделябру из кованого железа, и массивный сальный цилиндр, венчавший его, загорелся, хотя Гарт не видел ни искры, ни спички. Свеча дымила и давала тусклый свет, благодаря которому Гарт смог разглядеть некоторые предметы обстановки. Комната оказалась спальней. У дальней стены стояла кровать с бархатным покрывалом, а по обе стороны от неё располагались замысловатые канделябры, как отдельно стоящие, так и на столиках. Свет был слишком тусклым, чтобы различить цвета, но бархатные покрывала напомнили Гарту засохшую кровь.
Порыв ветра хлестнул каплями дождя по стеклу, и Гарт посмотрел в сторону окна. Два низких кресла с богатой обивкой, не похожие ни на одно из виденных им ранее, стояли по обе стороны низкого стола, странно поблескивавшего, словно сделанного из слюдяного камня. Старик указал на эти кресла. Гарт с опаской опустился на одно из них и обнаружил, что оно на удивление удобно, хотя и слишком низко, чтобы сидеть прямо. Он устроился как можно удобнее и вгляделся в Короля сквозь сумрак.
Наконец тишина была нарушена, когда Гарт объявил без предисловий: - Я вернулся из Морморета.
Забытый Король не соизволил ответить на столь очевидное заявление, и после паузы Гарт продолжил: - Я доставил то, что нашёл в крипте, и теперь оно находится в Скеллете.
- В самом деле? Хриплый, сухой голос поразил Овермана, хотя он уже слышал его раньше. В путешествии он забыл, насколько суровым он был. Он обратил внимание на руки Забытого Короля сжимавшие подлокотники кресла, он вновь увидел, насколько старым и иссохшим был этот человек. Его пальцы были не более чем костями, обтянутыми тонким слоем морщинистой кожи. Лицо его, как всегда, было скрыто, и Гарт снова задался вопросом, как выглядят его глаза.
