Тусклые блики играли на клинке. Его покрывали несколько дюймов воды, оружие застряло между камней. Рука непреодолимо хотела вновь привычно сомкнуться на рукояти меча. Тонгор нырнул, взял меч, снова вылез на торчащий над водой камень и сел на корточки у входа в пещеру, чтобы осмотреть свою находку. Свет был очень тусклым — уже несколько часов как настала ночь, близилась, вероятно, полночь, — но даже при слабом свете он не мог не узнать необычный зазубренный клинок, мерцающий силой.
Немедийский меч!
— Горм! — выругался Тонгор. Он понял, что его друзья либо схвачены… либо убиты, поскольку только сила могла заставить Шарайту оставить магический клинок, ради создания которого они потратили столько времени и подвергли себя стольким опасностям. Лицо его сделалось суровым, взгляд похолодел. Если Шарайту схватили, что стало с Кармом Карвусом? Что стало с… Сумией?
Он поглядел на мрачный, черный замок, башни и стены которого обволакивал туман. Замок находился совсем рядом, на острове, отделенном холодным бурлящим проливом.
Внутри этих темных стен лежали его друзья — либо беспомощные пленники, либо трупы. Холодный огонь вспыхнул в золотистых глазах, зубы оскалились в злобной ухмылке. Тонгор вложил меч в пустые ножны и нырнул со скалы в черную ледяную воду.
Если он опоздал, чтобы спасти друзей, то по крайней мере отомстит за них. Меч будет использован по назначению в роковой час, и не важно, кто — человек, чудовище или даже сами Повелители хаоса, станет на его пути!
Шарайта, Карм Карвус и царица пролежали несколько часов в сырой, зловонной и темной каменной камере. Разговаривали они мало, так как сказать было нечего. У Шарайты отняли все амулеты и колдовские приспособления, и никто из них не имел при себе оружия, кроме небольшого ножа, который носила с собой Сумия, спрятав под лямку одежды. Медленно шли часы, и суровые звезды постепенно занимали свои долгожданные места. Множество раз мысли Сумии возвращались к Тон-гору, которого она считала убитым. Она не могла подыскать имени тому странному чувству, которое возникало всякий раз, когда она думала о храбром валькарском воине, спасшем ее от ужасной смерти.
Карм Карвус и Шарайта поговорили недолго между собой.
— Что они с нами сделают?
— То, что сказал главный Царь-Дракон, как ты и передал мне его слова. Они положат нас на черные каменные алтари, посвященные их трем мрачным богам, и там мы умрем… а наша жизненная энергия напитает и усилит Повелителей хаоса.
— Жестокая смерть, другого от них и не следовало ожидать, — сказал Карм Карвус. — Эх, если бы у меня был меч! Или если бы Тонгор оказался тут. Мы бы сражались вместе, спина к спине, и показали бы Драконам, как должны умирать люди, стоя прямо и глядя смерти в лицо, а не лежа связанными на каменном столе.
— Да, грустно, — согласился Шарайта. — Или если бы у меня остался… хотя бы один талисман! Но Сссааа, повелитель Драконов все у меня отнял.
— Сссааа? Это та тварь, что схватила тебя и заставила бросить меч?
— Сссааа — повелитель или архижрец. Это он привел Драконов сюда, после того как Черная цитадель пала перед Сынами Немедии тысячи лет назад…
По мере того как звезды медленно занимали свои назначенные места, приближалось время жертвоприношения. Трое друзей попрощались друг с другом спокойно, сохраняя достоинство. Огромная дверь вдруг распахнулась. Сумия вскрикнула. Они впервые ясно вблизи увидели Драконов. Чудовища имели высоту в полтора человеческих роста и стояли прямо на полусогнутых, похожих на собачьи ногах. От массивных плеч шли короткие могучие руки с когтями. Шея была длиннее человеческой, и тупая морда не имела никакого выражения. Щелки глаз пылали холодным зеленым огнем, а выпуклый, не похожий на змеиный лоб предполагал человеческий или, возможно, превосходящий человеческий разум. Драконов покрывала черная чешуя, мерцающая в свете факелов на их отвратительных глянцевых телах. Они имели длинные мускулистые хвосты.
Но холодный свет злобного разума, горящий в их глазах, делал их более ужасными, чем звери, которых напоминали их тела. Зверь убивает, следуя инстинкту, естественной потребности утолить голод… но эти твари могут быть жестокими, как люди.
И жутко было видеть, как звери носят похожее на человеческое снаряжение. Их блестящие черные чешуйчатые тела были перевязаны толстыми поясами, через плечи проходили лямки, на которых висели сумки, драгоценные украшения или громоздкое странное оружие. Гордый дух Сумии дрогнул, однако она подняла голову и не позволила этим тварям прочесть страх в выражении ее лица или осанке. В этом хрупком, стройном теле текла кровь сотни царей, а наследственность никогда так не проявляется, как проявилась в этот черный час у последнего представителя династии Хондов.
— Час близок, выходите, людишки, — прозвучал холодный голос Сссааа.
Карм Карвус бросил взгляд на Шарайту, увидел, что тот ему грустно кивнул, и не стал сопротивляться. Эти массивные руки и плечи имели такую силу, что даже Тонгор перед ней был бы беспомощен.
Они вышли из камеры в широкий коридор. Свет, который проникал к ним в камеру, исходил не от факелов, а от странных шаров из толстого стекла, свисающих на тонких цепочках со сводчатого потолка, и светились эти шары ярким, ровным, немигающим красным светом. У друзей не было времени разглядывать это странное достижение науки Драконов, так как их подгоняли угрюмые, суровые пленители, ведя по гигантскому коридору. Они вошли в громадную ротонду, где, без сомнения, проходили советы страшных Драконов.
Здесь тоже, не мигая, горели красные огни, а в центре стоял громадный круглый стол из какого-то неизвестного серо-зеленого металла, и к нему были придвинуты странной формы стулья. По каменным стенам висели вытканные из металлических нитей гобелены, изображающие сцены, чуждые человеческому глазу: странные сады с мясистыми цветами и жуткими деревьями с перистыми листьями, под которыми Драконы былых времен красовались в необычных одеждах, слишком сложных, чтобы успеть разглядеть их, проходя мимо. Захватывающая картина мира, каким он был тысячелетия назад, когда черные Драконы являлись хозяевами Земли, когда еще человек не появился.
Они вышли из этого помещения и оказались на широком круглом дворе под звездами. По сторонам их окружала черная крепостная стена, а в центре двора высилось широкое кольцо из девяти черных столбов. Это кольцо окружало другое, внешнее кольцо из двадцати семи столбов. Столбы мели высоту по девятнадцать футов и были тщательно вытесаны из черного камня — огромные унылые менгиры, уходящие в туман, скрывающий небо. Они стояли подобно худым ногам великанов, верхнюю часть тела которых скрывали облака.
