пропуском хоть на атомную электростанцию, хоть в Макдональдс.
– Добро пожаловать в «Столицу»!– тут же преобразился официант или швейцар, кто его знает?
– Звучит двусмысленно!– хмыкнула рядом Света, заходя первой.
Заведение и, впрямь, оказалось из разряда тех, куда простым смертным заходить категорически не рекомендуется. Дубовая отделка стен, развешанные по стенам сабли и предметы казацкого быта, несколько картин известных современных украинских художников. Аккуратные столики на разные количества персон разместились уютно по всему залу, который освещался всего лишь несколькими приглушенными лампами. Играла ненавязчивая тихая музыка, слабо напоминающая казацкие мотивы. В гардеробной тот же то ли швейцар, то ли официант принял у нас верхнюю одежду, предложив на выбор почти любой столик:
– Заведение работает только для избранных, поэтому мы практически свободны…Через тридцать минут будет живая музыка.
– Спасибо!– поблагодарила его супруга, которая в силу своей профессии медика частенько посещала семинары и курсы, проходящие в подобных заведениях, а значит, имела больше опыта.
Пустой зал встретил нас максимально дружелюбно. Из открытой кухни доносились ароматные запахи готовящейся пищи. Где колдовал коренастый крепыш в белом халате и торчащим из-под колпака оселедцем. В самом углу за бледно светящимися лампами сидела парочка: темноволосая женщина, похожая чертами своего лица на цыганку, вся усыпанная золотом, как новогодняя игрушка гирляндами, и красношеий мужчина округлой наружности с коротким курчавым волосом.
– Может за тот столик?– указала ведьма на другой конец зала от сидящей парочки.
– Там и обсудим наши последние новости, чтобы никто не мешал,– согласился я, беря под руку супруг. Официант галантно проводил нас до места и вручил меню, которое незнамо как оказалось в его руках. Блюда русской, украинской кухни радовали глаз не только своими аппетитными картинками, но и заоблачными ценниками, даже я со своей писательской зарплатой позволит раз в год подобное заведение себе не мог.
Расселись. С интересом рассматривая обстановку. Никакого золотого выпендрежа, вроде золотых подсвечников и портьер девятнадцатого века, доставленных из английского замка. Все подобрано простенько и со вкусом. Конечно же простенько, для олигархов столичных и тех кто привык к таким посиделкам. Лично я чувствовал себя здесь не то чтобы неуютно, но скованно.
Следом за нами в ресторан зашли двое крепких ребят во всем черном. Осмотрелись, указали на середину зала, не обратив на нас никакого внимания. Можно было слегка расслабиться, уж мы-то их точно не интересовали. Тем более под застегнутыми наглухо пиджаками не угадывалось ничего похожего на огнестрельное оружие. Скорее парни представляли собой компаньонов по бизнесу, решивших после трудной рабочей недели посидеть как следует, оттянувшись в приличном заведении, пропустив рюмочку другую чего-нибудь горячительного.
– Ты видел? Видел, Дворкин?– толкнула меня аккуратно локтем Света, горячо зашептав мне на ухо. Мы расселись парами, как и шли.
– Что я должен был увидеть?– нахмурился я.
– Это Волошенко!
– Какой Волошенко?– почти шепотом уточнила Яна, наклонившись к нам поближе.– Неужели тот самый экс-президент?
– Он самый! Я его со спины узнала. Он к нам когда-то в перинатальный центр приезжал речь толкал. Я почему его запомнила хорошо. Нас почти три часа держали в ноябре на улице в одних халатах, пока он приехал. Вылез из машины сволочь, морда холеная, а сам в пальто. Еще сорок минут трендел нам, как вскоре будет в Украине хорошо жить, и вся Европа нам завидовать будет…
– Трепло!– фыркнула рядом Агриппина.
– Вот и я так сказал!– продолжил Света.– А ведь многие поверили…
Неожиданно лицо ведьмы изменилось, резко посерьезнев. Она наклонилась к столу, как можно поближе к нам, не сводя глаз с парочки в темном углу. Повела носом, пробуя воздух.
– Ты что-то чувствуешь?– напрягся я. Чуйка колдуньи нас не раз выручала и помогала в самых сложных ситуациях, а потому я был склонен почти всегда ей доверять, с того самого момента, как мы с ней познакомились.
– Тут что-то не так…– нахмурилась Агриппина.
– Петр Волошенко у всего Украинского народа пользуется дурной славы после своего президентства,– хмыкнула Красовская, снимая бывшего главу государства на свой «айфон», стараясь, чтобы ее действия не были заметны из-за высоких перечниц и солонок, искусно выставленных на столе.
– Без охраны, вот так вот запросто!– пожала плечами Света.– Я бы на его месте боялась бы вообще на улицу даже выглядывать…
– Поэтому ты не президент Украины, Дворкина,– шепнула, азартно щурясь, Красовская,– а они люди наглые, бесстрашные, упившиеся своей безнаказанностью. Им твои претензии по боку…
– Ян, перестань!– пришлось мне рявкнуть на не в меру разошедшуюся журналистку, когда в начале зала показался официант, направляющийся к нам.– Это, в конце-концов, просто напросто неприлично!
– А страну грабить в течении пяти лет прилично?– огрызнулась подруга.
– Тихо!– оборвала нас ведьма грозным шепотом.
– Что?
– Она ведьма!
– Кто?– разом выпалили мы.
– Женщина, что сидит с Волошенко – ведьма! При чем на пике своих возможностей. Энергия у нее перехлестывается через край! Девать некуда. Она ей просто переполнена!
– Что это значит?– напряглась Света. Даже имея сына, знавшего наизусть всю человеческую Книгу судеб, и дочь – сильнейшего срединного мага всех времен и народов, она все еще плохо разбиралась в колдовстве и относилась к нему, как всякий нормальный человек со страхом и предубеждением.
– Это очень плохо!– пояснила Агриппина.– Она сильна, молода и по-хорошему самоуверенна, а я сильно ослаблена после трансфигурации. Для боя мне нужно время…
– Боя?
– Тихо!– рявкнул я, официант был всего лишь в паре шагов от нас. Он вежливо и дежурно улыбнулся, обратившись к нам:
– Дамы и господа, сделали свой выбор?
– Стакан воды!– быстро бросил я. некогда было разбираться с меню. Рядом оглушительно больно наступила мне на ногу Красовская.
– И шашлык!– настойчиво повторила она, сверля меня ненавидящим взглядом. Ах, да, она же хотела поесть!
– И шашлык!– кивнул я, не сводя глаз с Волошенко, сидящего в углу и мило болтающего со своей знакомой, которой мы похоже тоже показались несколько подозрительными. Она не сверлили нас взглядом, вертя какой-то амулет, висящий у нее на шее на тонкой веревочке.
– Мясо придется подождать…– снисходительно улыбнулся проклятый официант, который никак не хотел уходить и дать нам возможность спокойно поговорить.– наш шашлык готовится из молодого ягненка, который еще вчера бегал по заливным лугам…
– Спасибо, мы поняли!– не время было для вежливости. Я, буквально, кожей ощущал, как вокруг нас сгущается обстановка. В воздухе повисло такое напряжение, что его можно было пощупать руками. Официант скривился, мол, что от них оборвышей ждать, если они даже в приличное заведение одеться по этикету не могут. Молча удалился, волоча за собой белоснежное полотенце.
– Дворкин, беда…– прошептала Агриппина, настороженно шевеля
