— Это зачем? — спросил я, распираемый любопытством. В поход с гномами не ходил, и таких тонкостей раньше не видел.
— Это реактивы на яды и газы, — наставительно пояснил мастер Винт и принялся затыкать пузырьки. — Жить будем, — выдал наконец гном. Он обернулся на голема, бросив короткую фразу вроде «Стеречь», вдохнул поглубже и ловко нырнул в проём. Мдя, сразу видно, что всякие разные норы — это естественная среда обитания коротышек.
— Спускайтесь! — прокричал он, и вслед за старшим нырнули Шпунтик с Гайкой.
Я не стал лезть, а вернулся за ружьём, заодно сложив в сумку револьверы и принадлежности к ним, ибо негоже бросать оружие, и только потом стал спускаться.
Пахло сыростью и плесенью. Было прохладно как в обычном погребе. Глаза не сразу привыкли к темноте, зато потом увидел грубо сбитые стеллажи, на которых было навалено много разного хлама. Особняком стоял большой, обитый жестью сундук. На перегородках висели таблички с аккуратными заметками карандашом.
— Ух ты, какое богатство, — восхищённо вполголоса протянула Киса, осторожно спускающаяся следом за нами.
— Хлам, — недовольно пробурчал мастер Винт, оглядывая полки. — Почти всё сломанное или сгнившее. Потому и бросили, что всё это можно продать только на барахолке, как безделушки. По-настоящему ценные вещи хозяева унесли с собой.
Я не ответил, а молча подошёл к полке и взял с неё табличку. Было темно, потому пришлось перехватить поудобнее ружье и достать зажигалку. Когда чиркнул кремнём, и язычок пламени осветил надпись, широко улыбнулся.
— А если хозяева хватятся? — тихо спросила тем временем Рина, стоящая на середине деревянной лесенки.
Я посмотрел на девушку и громко засмеялся.
— Вот, кто бы говорил? Не ты ли бабушку грабить собиралась?
— Это не людское дело, — пробурчала эльфийка и добавила, словно оправдываясь: — И не грабить, а одолжить. А здесь незнакомцы. Они могут быть опасны.
— Это не эльфийское дело, — ехидно ответил я, отчего всё повернулись в мою сторону.
— Длинноухая права, — осторожно высказалась Гайка, а я улыбнулся.
— С хозяином схрона как-нибудь по-братски договоримся, — произнёс я, возьмём в долг. — Я даже записку оставлю, — добавил, повернув дощечку надписью к моим спутникам. А внизу дощечки красовались печать и подпись. Брательник, как вступил в гильдию, даже в конце письма ставил их. Мол, мы же не шайка грабителей могил, мы — гильдия, и должен быть учёт и порядок.
Да уж, не думал, что наткнуть на плоды его работы. Не зря же говорится, мир тесен.
— Это твой брат? Значит, это всё принадлежит твоему клану? — повеселев, спросила Киса, которая стояла на полу, но держалась за лестницу рукам. Эльфийка быстро подскочила к полкам и начала рыться в барахле.
— Э! Не наглеем! У нас не клановая система! — возмутился я и положил табличку на место. Но вскоре не удержался и прямо ножом нацарапал на краю доски надпись: «здесь был Ваня». Путь засранец поломает голову, кто копался в его сокровищах. А то пропал, волноваться заставил. В общем, я мстю и мстя моя страшна.
А потом меня, как и Винта, заинтересовал сундук.
Киса уже достала несколько странных небольших зеркал с тёмными треснутыми стёклами и толстой оправой. На торце имелись небольшие отверстия. Я подошёл к полке и взял табличку.
— Смартфон, — начал я читать вслух, поднеся поближе зажигалку письмена на табличке, где под подчёркнутым названием имелись и другие заметки: — Найден на восьмом участке. Сломан. Хотел продать такой же сперва в Старом Пригороде, потом гномам. Послали, сказали, что такого барахла много, ангелы не проявляли интереса, но сделать подобное не получится, нет умельцев.
Я положил бирку и осмотрел полки. Да, этот стеллаж был завален подобным барахлом: и смартфоны, и небольшие брелоки с пометкой «флешка» разной степени целостности, и прочий хлам. И везде одни и те же пометки. «Сломано. Не купили. Нет умельцев».
Заинтриговала табличка с именами, кому что-то было передано. Такие бирки лежали на пустых полках. Имена и клички ничего не говорили, но вот пустой конверт с печатью тайной полиции весьма интересен.
Перейдя на другую полку, нашёл кучу старого оружия. Ржавого и помятого.
Прямо на стеллаже большими жирными буквами значилось: «НЕ ЧИНИТЬ!»
Я ухмыльнулся и взял табличку.
«Автомат. Ржавый. Целый».
Я дотронулся до оружия. Оно было знакомым. Да, точно, один из солдат в отряде древнего пользовался таким. Очень скорострельная штука.
— Гадость, — раздался голос Рины за спиной. Обернувшись, увидел, как она ткнула тонкой веточкой в оторванную человеческую руку. Я подошёл ближе, и эльфийка сразу же посторонилась, и даже уши поджала, словно не хотела, чтоб до них дотрагивался. При этом снова покраснела, как рак.
Я пригляделся. Действительно рука. Но вряд ли брат будет класть сюда часть тела настоящего человека, да и выглядит она слишком свежей даже для недели лежания.
Ухмыльнувшись, я взял руку в руки. Мягкая, словно живая кожа была покрыта пылью. Рука была оторвана у локтя, и из раны торчали лохмотья странного желтоватого мяса. Словно копчёные. А вот кость была из похожего на матовое серебро металла. К тому же виднелись точащие из мышц медные жилки и прозрачные, похожие на леску жёсткие волокна. Словно волосинки из стекла.
— Это машина древних. Робот. Андроид, — с улыбкой произнёс я.
— Какие умные слова, — пробурчал гном. — Это вас в гильдии учат?
— Нет, — покачал я головой, потрогав карман, где лежала вещица древнего.
Да, дневник оказался не пустой тратой времени. И потрогать собственными руками нечто, виденное в чужих воспоминаниях, было чудесно. Все эти иллюзии прямо здесь становились реальностью, которую можно потрогать. Сказка превращалась в быль. На моих губах сама собой появилась улыбка. Во-первых, брат жив, засранец, ведь бирка на руке была подписана им всего неделю назад, а во-вторых, я чувствовал себя ребёнком в музее игрушек.
Настоящие детские игрушка, кстати, тоже нашлись, сваленные в угол в небольшую кучку. Это были плюшевые звери, какие-то рыцари из пластика, странные автомобили с живыми улыбками и детское оружие, часто повторяющее настоящее.
— Человек, — подал голос мастер Винт, — раз тебе держать ответ, решай, ломаем замок? Но я бы сломал. Зря, что ли, за тобой увязались?
Я поглядел на сундук. Не хотелось ссориться с братом, но раз здесь хлам, то и в сундуке не особо ценные вещи. Точно не золото. На душе заскребла вредная кошка по кличке Совесть. Но любопытство перевесило, к тому же с гномами надо как-то рассчитываться, и я кивнул.
— Хорошо.
Гном сразу поднял какую-то железяку, подошёл к сундуку, размахнулся и начал бить. Замок оказался добротным и потому поддался не с первого раза. Заодно подумалось, что коротышкам в тесноте удобнее махать как кирками и ломами, так и копьями и топорами, им низкий потолок мешал куда меньше, чем людям моего роста.
Вскоре крышка открылась, и нам предстала записка на её внутренней стороне.
«Соль для осушки положили такого-то числа». Я снова улыбнулся, так как это было десять дней назад.
Ещё одна надпись была вырезана ножом прямо на древесине изнутри: «Для непонятной хрени».
Тем временем гном подобрал с земли светящуюся трубочку и опустил в сундук.
— Скудно с непонятным, — пробурчал гном.
— Ага, — согласился с ним я. Вещиц действительно было немного. Несколько странных ободков, явно надеваемых на голову, но с разъёмами под провода, и большой цилиндр, тоже с разъёмами, ножками снизу и несколькими кнопками на верхушке.
Гном наклонился, с кряхтением вытащил цилиндр из сундука и поставил на землю со скрипом мелких камушков о железо. Блин, как он видит в этом полумраке? Мне-то снова пришлось подносить зажигалку к самому предмету, что рассмотреть мелочи.
— Разъём как на бластере, — произнёс я, присев и протерев от пыли верх.
Не знаю, что это, но краска на нём была вся поцарапанная, а в одном месте даже имелась вмятина от пули, ударившей вскользь. Щурясь и дуя, я ощутил сопение почти у самого уха. Обернувшись, увидел, что обе сестры наклонились и разглядывают находку. Девушки разом выпрямись.
