солнечные лучи проникли в спальню Лукаса, он уже не сомневался, что виновник должен заплатить за его позор своей жизнью.
Алик, разумеется, не мог знать, какую роковую роль его меткий удар сыграл в судьбе заклятого врага, он отнёсся к очередной потасовке с Лукасом и его двумя приятелями как к проходному событию, которых было уже немало. По большому счёту, у парня даже имелись основания считать пострадавшим именно себя, а не своих противников, поэтому и право на ответный удар вроде бы тоже должно было остаться на ним. Тем неожиданней стало для Алика явление разъярённого, как бешенный бык, Лукаса, даже не скрывавшего своё намерение продолжить выяснение отношений.
Произошла эта встреча на берегу озера, куда травмированный парень, освобождённый ввиду временной нетрудоспособности от общественных работ, отправился искупаться перед концертом. Вокруг не было ни души, поскольку все жители Алата были заняты подготовкой к празднику, и это наводило на мысль, что встреча двух заклятых врагов никак не могла быть случайной. Больше всего Алика удивило то, что агрессор на этот раз решился напасть в одиночку, без своего обычного эскорта в виде двух подпевал, что откровенно намекало на своего рода поединок.
Раньше Лукас не решался помериться силами со своим более молодым, зато физически более сильным и вдобавок тренированным противником, предпочитая обеспечить себе численное преимущество, а тут вдруг сподобился рискнуть. Может быть, рассчитывал, что трещина в ребре не позволит Алику оказать достойное сопротивление? Ну это он явно просчитался, Рис отлично обучил своего сыночка справляться с болью и даже использовать её как стимул для концентрации внимания. У Алика аж слюнки потекли от предвкушения того, как он сейчас наваляет этому зарвавшемуся придурку. Он бросил на песок свою куртку и уже было приготовился преподать Лукасу урок единоборства, но в этот момент его противник вдруг притормозил и достал из-за голенища сапога охотничий нож.
Такого расклада Алик никак не ожидал, а потому вначале даже не поверил в серьёзность намерений Лукаса, несмотря на зверскую рожу, которую тот скорчил. Уж больно сия пафосная сцена смахивала на театральную инсценировку с попыткой запугать противника. Конечно, после их последнего столкновения ни о каком мире или даже перемирии речь уже не шла, но предположить, что дело дойдёт до поножовщины, всё же было трудно. Все алатцы отлично знали, что убийство жителя города карается смертью, а потому обе противоборствующие стороны отдавали себе отчёт, где проходит грань между потасовкой и преступлением.
— Стой, Лу, — попытался образумить разъярённого противника Алик, — если хочешь драться, то давай по-честному. Брось нож, тогда мы будем в равном положении.
— Сопляк, — Лукас буквально выплюнул это слово, — не дорос ты ещё до равной схватки со мной. Я пришёл сюда не драться, а проучить зарвавшегося ублюдка.
— Не дури, это не шутки, — увещевая противника, Алик сделал незаметное движение в сторону лежащей на песке куртки, которая сейчас была его единственным оружием против ножа. — Даже если ты меня убьёшь, тебя самого поставят за это к стенке.
— Это если найдут твой труп, — сквозь зубы прошипел Лукас и бросился на беззащитного паренька.
К несчастью для нападавшего, эта видимая беззащитность оказалась фикцией. Алик провёл немало часов, оттачивая с отцом навыки защиты и нападения с холодным оружием, и при возникновении угрозы для его жизни наработанные рефлексы включились практически на автомате. Парень отпрыгнул в сторону, подхватил с песка куртку и, обернув ею левую руку в виде культи, встал в защитную стойку. Наверное, не будь разум Лукаса затуманен злобой и бессонницей, выверенные движения противника навели бы его на мысль о явной недооценке его способности оказать сопротивление, но только не в этот раз. Он так долго представлял в своих влажных мечтах, как этим вечером завалит податливое девичье тело в мягкую луговую траву, что крушение своих планов воспринял приблизительно как конец света.
Левой рукой Алик довольно легко отбил летящее ему в горло лезвие, а правой нанёс противнику удар в кадык. Лукас захрипел и начал заваливаться вперёд. Наверное, на этом стоило бы прекратить поединок, но Алик таки довёл отработанный приём до конца, ударив своего противника с разворота ногой в живот. Поверженный Лукас рухнул как подкошенный, даже не издав ни звука, и застыл бесформенной кучей на песке пляжа. Такого эффектного финала Алик, конечно, не предвидел, а потому принял падение противника за притворство или тактический манёвр, имевший целью подманить наивного пацана и нанести ему смертельный удар. Поэтому, вместо того, чтобы подойти к неподвижному телу, победитель, наоборот, отскочил от него подальше, ведь нож всё ещё был в руках Лукаса.
Однако время шло, а обладатель ножа продолжал лежать, свернувшись калачиком, словно пытался согреться. Подождав ещё немного для верности, Алик всё-таки решился проверить, что случилось с грозным забиякой, и сделал несколько осторожных шагов в сторону озера, обходя его тело по широкой дуге. Вот тут-то его и настиг удар судьбы, которого бедолага не смог бы просчитать, даже будь он гением предвидения. Приблизившись к поверженному противнику, Алик сразу обнаружил, что песок рядом с его телом потемнел от крови. В первый момент победитель не на шутку струхнул, в его голове даже промелькнула мысль о побеге, но почти сразу Алику сделалось стыдно за своё малодушие, и он осторожно перевернул тело Лукаса на спину.
Причина его триумфальной победы стала ясна как белый день, потому что из живота проигравшего поединок парня торчала рукоятка его собственного ножа. Что ж, порой так случается, что наше стремление к перфекционизму оказывает нам медвежью услугу, вот и в данном случае Алик явно перестарался. Его завершающий приём оказался роковым, и удар ноги каким-то странным образом загнал лезвие ножа в тело нападавшего по самую рукоятку. Разумеется, у Алика и в мыслях не было доводить поединок до смертоубийства, он просто защищался, но увы, делал это слишком качественно.
В сущности, то, что удар, метивший в солнечное сплетение, пришёлся по руке, державшей нож, было просто стечением обстоятельств, причём мало вероятных. Предугадать подобную конфигурацию событий, разумеется, было не во власти обыкновенного парнишки, скорее, тут можно было говорить о руке судьбы. И эта рука с размаху прихлопнула обоих невезучих поединщиков, как надоедливых мух, вынеся смертный приговор как проигравшему, так и победителю.
Алик опустился на песок рядом с трупом и едва ни завыл от отчаяния. Его жизнь была кончена, никто не поверит в то, что он просто защищался, а Лукас сам напоролся на свой нож. Смотреть на дело своих рук, вернее, ноги, было невыносимо, и взгляд Алика принялся отрешённо блуждать по
