обнаружились при анализе воды из озера. Их невозможно было увидеть, их нашла лишь машина… Точнее, первый анализ просто указал, что в воде присутствуют человеческие клетки. Это Крейн додумалась отыскать на ферме личные вещи Сата Нарифа и использовать их для генетического сравнения.
Компьютер, который не делал поправку на невероятное, все подтвердил. Фермер был растворен в воде.
– Кто-нибудь может мне это объяснить? – поинтересовалась Саломе. Страх чуть ослабил хватку, и голос легионера снова звучал уверенно. – Сарду, это же ваша специализация!
Обычно она общалась с Бастьеном иначе – они давно уже перешли на ты. Но демонстрировать это при Крейн не хотелось, мало ли, какие выводы она сделает, что расскажет номеру 3… Страх лишним не бывает, а он сейчас подсказывал Саломе, что нужно действовать осторожно.
– Если честно, это не совсем моя специализация, – смутился Бастьен. – Я работаю с телом, а здесь тела нет.
– Как он растворился в воде?
– На самом деле это просто очень точное оборудование, – задумчиво произнесла Крейн. – А озеро небольшое… Если бы фермер утонул там, такой реакции не было бы. Но если бы его серьезно ранили, так, что была большая кровопотеря, или расчленили, в воде могло оказаться достаточно биоматериала, чтобы он отобразился на анализе.
– Никакая местная рыба на такое не способна, – указала Саломе. – Если только в озере не поселилось какое-то новое существо… Но тогда дрон должен был обнаружить или труп, или это существо. Сарду, вы ведь проводили исследование?
– Конечно, – подтвердил хилер. – Но там ничего нет, это озеро ничем не отличается от остальных!
– Кроме содержания человеческих клеток в воде, – сухо указала Крейн.
– Вы ставите под сомнение мой профессионализм?!
– Достаточно! – вмешалась Саломе. – Уже слишком темно, чтобы исследовать озеро повторно, мы займемся этим завтра. Может, что-то найдем. А может, окажется, что компьютер ошибся и нет в воде никаких человеческих клеток.
Это было хорошее решение. Оно не противоречило страху: Саломе не рисковала жизнью, но при этом продолжала выполнять обязанности номера 8. Легион наверняка будет ею доволен.
День уже закончился, хотя бы в этом Саломе была уверена. Но так считала только она, поскольку телекинетик не постеснялась барабанить в дверь ее спальни даже в такое время. Хотелось наорать на нее, а еще лучше – ударить. Не зашибить насмерть, просто сделать так, чтобы она отключилась и больше не путалась под ногами.
Но – нельзя, потому что за спиной Крейн незримым призраком все еще маячил Стефан Северин. Пришлось облачиться в спокойствие, как в доспехи, и открыть дверь.
– Что еще, Крейн?
– Вам лучше это увидеть, – мрачно сообщила телекинетик.
Она потащила Саломе в свою спальню и указала на кровать. Там на белых простынях была насыпана какая-то труха – судя по всему, перемолотые сухие листья. Просто какой-то мусор, из-за которого эта девица сочла допустимым беспокоить номер 8!
– Вы не в состоянии почистить кровать сами? – поинтересовалась Саломе. – Я похожа на уборщицу?
– Дело совсем не в этом! Просто трава… Ее утром здесь не было!
– В окно ветром принесло.
– Окно было закрыто, – настаивала Крейн. – А дверь – заперта, я специально проверила…
– Опять эти ваши фантазии о том, что кто-то за вами следит? Теперь этот неведомый маньяк сыплет вам сорняки в постель? Ужасающе.
– Послушайте…
– Да не собираюсь я это слушать, – отмахнулась легионер. – Это просто старая ферма, на которой мусор может сыпаться хоть с потолка. Если не получается уснуть, попросите Сарду, чтобы прописал вам успокоительное. Доброй ночи, Крейн.
Уходя, Саломе опасалась, что телекинетик потащится за ней, будет и дальше настаивать на своей дурацкой истории. Однако Крейн то ли побоялась разозлить номер 8, то ли наконец одумалась. Сообразила, что никто за ней не следит и следить не может, потому что на Феронии давно уже не осталось посторонних.
Да и кому эта девица вообще нужна?
* * *
Когда стало известно, что в пару к легионеру нужен солдат специального корпуса, вся команда затаилась. Они не могли отказаться от задания открыто, им только и оставалось, что надеяться на удачу. Для Матео же удачным был исход, при котором выбирали его. В итоге все остались в выигрыше.
Он не боялся лететь на сборище легионеров, в своей силе он никогда не сомневался. Поэтому с самого начала путешествия на Феронию электрокинетик был спокоен и расслаблен. Он признавал, что это сложная миссия – но одна из многих.
Так что главная проблема заключалась не во всех странностях, связанных с колонией, не в растениях с черного рынка и не в трагедиях, обрушившихся на это место. Все было проще: Матео никак не мог поладить со своей напарницей. А он хотел! Иначе ради чего это все?
Пока ему удалось добиться лишь незначительного успеха. Эстрид наконец признала, что он не будет смиренно сидеть на ферме и считать трещины в деревянном полу. Легионер больше не сердилась из-за того случая с кратериумом и смирилась с тем, что Матео ее сопровождает.
Сейчас она стояла возле большого цветущего дерева и разглядывала темно-коричневый ствол. Матео понятия не имел, о чем она думала. Он же просто думал о ней. Эстрид напоминала ему белую розу – королевский цветок. Единственный идеальный цвет, благородные линии. Глядя на нее, невозможно было догадаться, какая сила скрыта внутри.
Эстрид была первым легионером, которого ему довелось встретить. Раньше Матео только слышал о них и понятия не имел, чего ожидать. Его предупреждали, что номер 5 – это откровенный мутант с манерами робота. Пожалуй, остальные в его команде, познакомившись с Эстрид, согласились бы с таким определением.
А он – нет. Матео пока до конца не разобрался, что она собой представляет, но… Когда он думал о ней, разум почему-то рисовал цветы, внезапно пробудившиеся под снегом. Такие нежные, прекрасные, ранимые – под ледяным одеялом…
Задумавшись об этом, Матео не сразу заметил, что легионер повернулась к нему. Мерцающие красные глаза рассматривали его, не моргая, и он невольно смутился.
– Что?..
– Хочешь со мной переспать? – поинтересовалась Эстрид.
– А это вариант? – оживился Матео.
– Нет.
– Жаль.
– Некоторые легионеры берут себе игрушки из команды, – пояснила Эстрид. – Но не я. Если мне понадобится партнер для разового секса, я выберу кого-нибудь на космической станции. Того, кого никогда больше не увижу или чью смерть никто не заметит.
– И вот на этом этапе я резко перестал сожалеть о потере, – усмехнулся электрокинетик. – Но почему мы вообще вышли на обсуждение того, насколько я пригоден для ненавязчивого постельного отдыха?
– Ты смотрел на меня как человек, который хочет переспать со мной.
А он в
