оказаться дома… – Нет…
На глаза навернулись слезы, ее всю трясло. В памяти всплыли мужественные, дорогие сердцу черты отца, который смело смотрел в лицо опасности, выдерживал любые испытания, не давал себя сломить. Значит, она больше никогда не увидит его, больше не прижмется к нему в поисках утешения, больше не посмотрит в полные любви и ласки глаза.
Чуть ослабив хватку, Эовин едва не выронила кинжал. От слез все как будто подернулось пеленой. Сейчас даже месть не имела значения, Вулфрика Рокдарна это все равно не вернуло бы.
Казалось, пленник только и ждал, когда Эовин поддастся эмоциям, поскольку сразу попытался сбросить ее со своей спины.
Гнев Эовин вспыхнул с новой силой. Ну уж нет, этот подонок так просто не сбежит. Сначала он расскажет все, что знает, расскажет в мельчайших подробностях, она его заставит!.. Она крепче сжала его ногами и чуть надавила рукояткой кинжала на висок, пока пленник полностью не обмяк и не перестал сопротивляться.
– Все в порядке? – спросил вернувшийся Харад, вокруг плеча которого была обмотана веревка.
Эовин, дрожа, вытерла щеки и шмыгнула носом.
– Лучше не бывает.
Она постаралась загнать горе и боль в самый дальний уголок своей души. Сейчас им никак нельзя было поддаваться, ждали более важные дела.
– Хорошо.
Харад упал на колени, видимо, больше не в силах стоять.
Эовин убрала кинжал, не обращая внимания на испачкавшую рукоять кровь. Она поджала губы, опасаясь, что случайно прикончила незнакомца. Мысленно обратилась с молитвой к богине Лексе, чтобы та ее простила и пока не забирала воина в царство смерти. А потом схватила веревку и принялась связывать ему руки по всем правилам.
Харад между тем лег на спину, его дыхание было прерывистым и поверхностным. Ее собственный бок горел при каждом движении, даже несмотря на то, что, к счастью, рана перестала кровоточить.
Как только Эовин убедилась, что можно отпустить руки незнакомца, обыскала его карманы и с удивлением обнаружила, что у него почти нет оружия. Кроме меча, который он уронил ранее, при себе у него имелся еще только кинжал – вот и весь его арсенал.
Уже совсем стемнело, и почти догорел костер, когда Эовин спеленала ноги незнакомца, после чего с трудом дотащила его до дерева и привязала там. Он все еще оставался жив и, видимо, просто потерял сознание, поскольку так и не издал ни звука, пока Эовин его связывала, хотя она особо и не церемонилась. Раны на плече и в боку уже почти не кровоточили, но вот на живот было страшно смотреть. Вероятнее всего, оказался сильно задет кишечник, а это могло привести к серьезному воспалению и мучительной смерти.
Впрочем, Эовин это бы не слишком огорчило.
Призрачно-бледный Харад лежал на земле с закрытыми глазами. Если бы не слышала его дыхания, Эовин непременно решила бы, что он умер. К тому же Гвидион так до сих пор и не пошевелился. Ощущая полное опустошение, она сделала глоток из фляги, на мгновение сомкнула веки, чтобы собраться с силами, и лишь после этого повернулась к Хараду.
Тот застонал от боли и медленно моргнул, постепенно приходя в себя, когда она попыталась его передвинуть.
– Эовин…
– Да, это я, я здесь. – Она осторожно провела рукой по высокому лбу. – Мне просто нужно больше света. Вы можете привстать?
– А мне казалось, ты видишь в темноте, как кошка, – едва слышно пробормотал он.
Несмотря на усталость и внутреннюю пустоту она улыбнулась.
– Да, но шить в темноте все равно не очень удобно.
– Шить? – с недоумением повторил он.
– Нужно подлатать твое плечо. – Эовин тоже решила оставить пустые формальности и перейти на «ты». В конце концов, они уже столько пережили вместе. В том числе, проливали кровь. – Тебе еще повезло. Лезвие только чуть-чуть задело лопатку, иначе там и до сердца недалеко.
– Ты спасла мне жизнь, – выдохнул Харад, и быстро нащупал ее руку.
– А ты мне. Пожалуй, мы квиты.
Учитывая, сколько крови он потерял, Эовин сейчас было не до сентиментальностей.
– Нет, – его глаза озорно блеснули, – пока счет два-один в твою пользу.
Эовин невольно оглянулась на пленника, который сидел, привалившись к дереву.
– Знаешь, у меня неприятное предчувствие, что у тебя еще появится возможность отыграться. Даже не одна. – Она схватила Харада за неповрежденную руку. – Давай, мне нужна твоя помощь. До костра не очень далеко.
Тот лишь кивнул, стиснув зубы. Тем не менее, когда Эовин подняла его на ноги, он не смог сдержать стон. Они вместе преодолели несколько шагов, отделявших их от костра.
Позволив Хараду отдохнуть, она быстренько наломала сухих веток, чтобы снова разжечь костер. Раненая рука при этом глухо пульсировала, и Эовин с беспокойством ощупала кость, но так и не смогла определить, в каком именно месте та сломана. А когда попробовала осторожно согнуть и снова выпрямить руку, боль, в целом, была терпимой. Возможно, она просто ушиблась. Хорошо, если так. Если же предполагать самое худшее – перелом, все равно за пару дней все бы срослось и зажило.
Все это время Эовин напряженно оглядывалась по сторонам, опасаясь увидеть птицу, которая принесла сюда Гвидиона. Если объявится еще и она, им точно несдобровать.
К счастью, все было тихо. Возможно, в этот момент птица залечивала рану, которую нанесла ей Эовин, или птичий бог уже избавил ее от страданий, забрав к себе. Кстати, это было бы чудесно. Однако вероятнее всего она охотилась где-то неподалеку и в любой момент могла вернуться.
Эовин в любом случае никак не могла предотвратить ее появление. Взяв баночку с целебной мазью и последнюю запасную рубашку, которую собиралась пустить на лоскуты и использовать в качестве перевязочного материала, она поспешила к Хараду. Если так будет продолжаться дальше, они не только всю мазь израсходуют, но и сами останутся без штанов. Эовин издала истерический смешок, представив, как они будут выглядеть в одних только повязках по всему телу.
– Что смешного? – с кряхтением поинтересовался Харад.
– Ничего. – Веселье как рукой сняло. Даже черный юмор не мог помочь в сложившейся ситуации. Эовин снова посерьезнела. – Будет немного больно, – предупредила Харада. Держа за здоровое плечо и стараясь действовать как можно осторожнее, она перевернула его на живот.
– Надеюсь, что так, потому что сейчас боль просто адская.
Слабо улыбнувшись, Эовин размотала рваную ткань, которая начала прилипать к ране. Хараду очень повезло. Порез был длинным, но не слишком глубоким. Судя по всему, кость почти не пострадала. Она промыла рану, быстро наложила пару швов и нанесла лечебную мазь, после чего сделала перевязку.
– Как твоя грудь? – спросила
