Он осторожно двигался по незнакомой местности. Прислушивался, приглядывался, обнюхивая попадавшиеся на пути следы. Потревоженная змея, извиваясь, выползла из-под камня. Пес отскочил в сторону. С любопытством посмотрел на гадину и пошел прочь. Что толку с нее? Мяса-то в ней – одно название. Да и потом ядовитая, стерва, того и гляди укусит. Так или примерно так размышлял голодный зверь. Навстречу стали попадаться редкие кусты. Эта перемена обрадовала его. И, оживившись, пес затрусил дальше.
Пейзаж заметно менялся. Все чаще попадались на пути раскидистые кусты колючек. Показались и тонкие деревца акаций с тусклой желто-зеленой листвой. Йонард был уверен, что без обеда он не останется. Жизнь бездомного скитальца научила многому, так что с дороги сбиться – это вряд ли. Миновав последнюю каменистую гряду, пес наконец-то увидел заросли акаций – до них было не больше четверти лиги. Сущая ерунда для здорового пса. Вперед!
Охотничий инстинкт подсказывал ему, что там он найдет добычу. Пес почувствовал, как в желудке заурчало от нестерпимого голода, и лапы сами понесли его туда… Он бежал по открытой местности, невольно радуясь травке, пробивавшейся сквозь песок и камни. Небесное светило спешило занять свое место, даря свою любовь и нежность всему живому и согревая воздух. Утренняя прохлада сменялась теплом, тепло жарой, жара зноем. А Йонард бежал. Ему казалось, он бежит уже целую вечность, а долгожданные заросли все не приближаются. Сомнения закрались в его разгоряченный мозг, уж не желаемое ли он принял за действительность?
Свежий ветер донес до него далекий, едва различимый звук. Йонард остановился. Навострил уши, прислушиваясь. Теперь он гораздо явственней различил песню ветра. Щуря глаза от напряжения, пес заметил на горизонте маленькую точку.
«Находит только тот, кто ищет», – мелькнула мысль, и пес опустился на землю. Тело прижалось, теряясь на фоне низкой, местами выгоревшей травы. Он затаился, приготовившись к встрече. Оправдывая его ожидания, неясная точка приближалась, вырастая на глазах.
«Всадник, – подумал Йонард, размышляя над причиной, занесшей человека в такую глухомань. – А впрочем, какая разница…» И, не закончив мысль, он еще плотнее вжался в траву. Между тем незнакомец на великолепном скакуне, которому позавидуют даже королевские конюшни, остановился. Он приложил руку ко лбу, защищая глаза от яркого солнца, и стал пристально оглядывать степь. Йонарду показалось, что именно на нем всадник задержал долгий взгляд.
«Неужели заметил?» – вихрем пронеслось в мозгу. А человек уже тронул повод. Красавец конь с места рванул в карьер и, подбадриваемый плетью, перешел на крупную рысь. «Ближе, ближе, ближе», – колотило сердце о ребра в предчувствии боя. Пес с каждым футом пройденного всадником расстояния все четче различал мельчайшие детали. Благородная осанка жеребца, его широкая грудь и мощные ноги значительно подняли его цену в глазах голодного зверя. Голова наездника, доселе прижатая к гриве скакуна, приподнялась, и невольный крик раздался в душе у Йонарда: «Патмарк! Вот так встреча!».
У пса не осталось и тени сомнения в том, что он обнаружен. В руках у человека мелькнул лук и заложенная на тетиву стрела. Йонарду оставалось только догадываться, за какого зверя его принял Патмарк. Прекрасно зная, что тот отличный стрелок, пес продолжал лежать. Расстояние между ними стремительно сокращалось. И теперь оно было как раз достаточным для полета стрелы. Еще пара прыжков лошади, и Йонард заметил, как два пальца правой руки Патмарка разжались. Тетива зажужжала от напряжения, направляя стрелу к цели. Звериный инстинкт пса заставил его вскочить, и сильные лапы оттолкнули тело прочь. Стрела, разрезая потоки воздуха, впилась ровно в то место, где еще секунду назад был Йонард.
«Хрофт!» – пес ринулся навстречу всаднику. Он почти летел, от бешеного напряжения сил задрожали лапы. Патмарк наложил новую стрелу. С жужжанием она устремилась к жертве. Только миг разделял Йонарда и жало стрелы, но он присел именно в тот момент, когда она пронеслась над его головой. Медлить было нельзя.
«Нельзя допустить, чтобы он выпустил еще одну!» – понял германец, и, обгоняя шальной ветер, кинулся навстречу Патмарку. Вот он, совсем рядом, враг. Еще чуть-чуть – и конь растоптал бы пса, но чутье хищника пришло на выручку и сейчас. Вкладывая всю ярость, всю злобу, вскипевшую внутри, пес оттолкнулся от земли. Мелькнула морда жеребца в нарядной сбруе…
От ураганного напора всадник вылетел из седла, покатившись кубарем по траве. А пес, мягко приземлившись на передние лапы, развернулся, готовый к поединку. Разгоряченный скачкой конь, потерявший хозяина и почувствовавший свободу, умчался вперед, к неведомой цели. Оглушенный падением человек тяжело поднялся на ноги, устремив на разъяренного пса растерянный взгляд. Большего унижения он в жизни не испытывал. Какой-то пес-бродяга посмел напасть на… на кого он посмел напасть?! Сейчас он поплатится за это!
Однако глаза зверя показались ему знакомыми. «Что за чушь? – подумал Патмарк. – Я никогда не видел таких собак». Патмарк настороженно улыбнулся, потянувшись к ножнам на поясе. Йонард встретил действия человека угрожающим рычанием. Тот, ошеломленный, отступил назад. Серые глаза «старого знакомца» тревожно забегали по сторонам, ища спасительный выход. Может, вернется конь, разыскивая хозяина?
Мышцы Йонарда дрожали от напряжения. Зоркий глаз следил за каждым движением человека. И стоило тому пошевелиться, как пес скалился, издавая грозное рычание. Ему явно нравилось это затянувшееся противостояние. Он смаковал свое превосходство, видя растерянность человека. Не таким, нет, не таким помнит его Йонард. От прежней самоуверенности и наглости не осталось и следа.
«Что же ты, прихвостень Ардашира, испугался бродячего пса?» – спросили прищуренные серо-зеленые глаза собаки. Возможно, в каком-то странном озарении почувствовав непримиримость пса, Патмарк рывком попытался извлечь из ножен меч. Оружие еще только наполовину показалось из богато отделанных ножен, а пес уже летел к человеку. На волос от морды сверкнула холодная сталь, они встретились взглядом, и Йонард впился клыками в мягкое горло.
Руки Патмарка в последний миг выронили меч и сжались на шее зверя. Пес рванул теплое человеческое мясо, и фонтан крови обдал его липкой влагой. Мертвая хватка рук разжалась, и Патмарк, увлекая за собой пса, повалился наземь. Германец в слепой ярости продолжал терзать горло противника, превращая его в кровавое месиво. Тело человека конвульсивно дернулось и застыло. Смрадный запах помойной ямы ударил в нос. Варвар вспомнил то отвратительное место, в которое он попал по воле Патмарка. Он почувствовал облегчение. Еще один старый должок уплачен.
