Осторожно расспросив Бас и Беса, я утвердился в своих подозрениях: да, эти хитромудрые кошаны могли и умели входить в организмы животных и людей. Более того, в среде разумных кошек ходили слухи, что кое‑кто из них так и застрял в телах людей, будучи не способен вернуться назад и снова стать «высшим существом, которое ходит само по себе».
Рассказывали об этом мои собеседники крайне неохотно, каждое слово приходилось вытаскивать едва ли не когтями. Постоянно пытались перевести разговор на другую тему, но… я же не какой‑то там тупорылый «егэшный» школьник! Я ветеран тысяч форумных битв, срачей, развившихся буквально из ничего и перераставших в эпические Срачи, некоторые из которых реально могли дойти до офлайнового мордобоя. Было и такое – интернет‑клубы громили на почве клановых неприязненных отношений – игра, такая игра! Затягивает! И одуряет.
В общем и целом, слегка потроллив и понажимав на нужные точки, я выяснил все, что мне было нужно. Или почти все. В любом случае – многое. И картина складывалась вот какая:
1. Да, вселяться в тела людей можно, но это постыдно, недостойно племени разумных кошек, существ самого высшего уровня развития. Великих разумных, не то что эти недостойные людишки, от которых ничего хорошего не жди!
2. Вселяться можно только на какое‑то время. Какое? Никто этого сказать не может. Одни могут продержаться в теле секунду, другие – месяцы или даже годы. Скорее всего это зависит от способностей индивидуума. Или же от строения мозга того, в кого вселяются. Или все обстоятельства сразу – что вероятнее всего.
3. Вселяться в чужие тела постыдно и недостойно, это да, но кроме всего этого – опасно. Можно потерять свой разум, который растворится в разуме «жертвы». Чужой мозг просто сожрет тебя, и все тут! Выпьет, как клиент СТО чашку кофе из воровского вендингового автомата (Ух, поубивал бы этих, с автоматами! Настраивают дьявольские механизмы так, что те скоро будут выдавать кофе и чай в сосудах, по объему сравнимых с наперстками! А деньги‑то, между прочим, берут неслабые! Трижды меня кинули – денежки автомат сожрал, а вместо кофе на донышко стаканчика плеснул коричневой бурды на палец толщины – на, мол, тебе, Петя, напейся – не облейся! И ни в чем себе не отказывай! Пришлось облить чистое лицо автомата их грязным пойлом. Ломать гадостную машину постеснялся. Да и вдруг там телекамеры натыканы? Потом засудят, мерзавцы !).
Выяснилось также, что не все умеют вселяться в чужие тела даже среди разумных кошек. И тоже никто не знает, почему одни могут, а другие нет.
Кстати сказать, вот тут у меня никакого диссонанса не возникло – почему вот я умею обращаться с компьютером, он меня слушается, а Верка из бухгалтерии – как зайдет в серверную, так тут же начинаются сбои и система слетает! Верка настолько не умеет обращаться с «железом», что даже одно ее присутствие в комнате, где стоят компьютеры, может привести к большому барабуму, после которого надо будет восстанавливать работу Сети долгие часы, а то и дни. Ведьма, право слово! Тупая ведьма.
У всех свои способности, и нет на свете одинаковых во всем существ. У меня возникло подозрение, что способностью вселяться в тела в большей степени обладают именно «демоны» вроде меня. Возможно, такие же, как я, – переселенцы из других миров.
Впрямую Бас это не сказала, но из потока информации, который она направила в мой мозг, я что‑то такое выудил, вычислил – из намеков, недомолвок и рассказов о славной истории разумных кошек.
Кстати сказать, эти продукты мутации, эти прототипы египетских кошачьих богов, называли себя – «Настоящие Разумные», или просто «Разумные». Или еще проще – «разы».
Забавно получалось, то есть, судя по словам представителей разумных кошачьих, – люди не настоящие разумные, а вот кошки…
Вообще‑то я всегда подозревал, что все кошки, вне зависимости от масти и породы, именно так и считают. Стоит только поглядеть на их наглые, самодовольные морды! Люди за ними ухаживают, кормят, поят, дерьмо их убирают, моют им задницу специальным дорогим шампунем и считают при этом, что владеют вот этой «красивой кошечкой»! Так и кто тогда разумен – кошки или их двуногие слуги? Кто по‑настоящему разумен?
Проблему нужно было «обсосать» в ближайшее время, но прежде закончить дела наши скорбные с Амалией, попавшей в крепкий переплет.
Судя по ее словам, дело обстояло совсем печально. «Гранитомордый» магистр ушел из комнаты Амалии в совершенно дурном расположении духа, дав понять, что он очень даже не одобряет поведение своей бестолковой ученицы. Уборщицу утащил за собой, чтобы подвергнуть ее допросам с применением специальных магических средств и выяснить, что же происходит в «нехорошей комнате». Для того чтобы опоить сывороткой правды рабыню, ему не требовалось никакого разрешения.
А еще, уходя, он заявил, что Амалия обязана предоставить своего отсутствующего в настоящий момент кота для исследований в антидемонской лаборатории этого самого магистра, дабы выяснить – не тот ли это кот, который появляется из ниоткуда и уходит в никуда. А если не предоставит, то ее судьба незавидна, и на суде, где будет рассматриваться ее персональное дело, данный факт будет одним из тех камней, которые лягут на весы правосудия, склоняя их к неминуемому и очень неприятному для Амалии приговору.
Вообще‑то из всего услышанного от Амалии я сделал простой и незамысловатый вывод – валить ей надо из этого сборища многомудрых магистров и тупоголовых учащихся. Если ее не убьет черный колдун, так засудит суд магистров, явно настроенный против нее.
Ну да – дома ее тоже ждут неприятности вроде нежелательного замужества с умственно отсталым родовитым мажором, но по моему скромному разумению, если выбирать между костром, смертью от дурного заклятия и постелью с постылым родовитым дебилом – я бы на ее месте выбрал дебила. Дебилы не вечны, а вот смерть…
Жаль, что я не могу рассказать Амалии о своем мудром выводе, увы – коты не умеют говорить. И азбуки Морзе у них нет. И если бы даже была…
Тьфу! Все‑таки плохо думается, когда тебя гладят по спине, а нос уткнулся в упругую девичью грудь! Трудно жить «котодемоном», да. Ты еще помнишь, как был человеком, и тебя привлекают красивые женщины, но и котом настоящим еще не стал – мысль о любовных игрищах с кошкой приводит в некоторую оторопь и кажется деянием настолько извращенным, что… хм‑м… непонятно даже, с чем сравнить!
Мне не терпелось узнать, что же все‑таки произошло в комнате, пока я любовался прелестями белой кошки, но Амалия все причитала, все плакала и не говорила больше ничего дельного. В конце концов мне это все надоело, и я выскользнул из ее рук, раздосадованный и слегка рассерженный. Ну как же можно строить планы, не зная, что нам грозит?
