помрачнела.
— Да, я в школе узнала, — негромко ответила женщина. — На последнем экзамене он с трудом набрал нужный балл. И… Ещё личные причины.
— На самом деле, такие вещи — они не редкость, — успокоил женщину Акияма-сан. — На этом пороге, когда идет ломка физиологии, одновременно с взрослением — такие вот резкие, радикальные поступки — скорее норма. Но если бы рядом кто-то был, возможно, Такеши бы этого не сделал.
— Да, — дернула щекой Фумико-сан и тяжело вздохнула.
— Конечно, лучше вам об этом поговорить с Митсуко-сан, — добавил доктор Акияма. — Она очень хороший специалист именно по теме подростковых проблем. Уверен, она сможет помочь Такеши.
— Спасибо, доктор, — женщина порывисто вздохнула…
… Утида Митсуко смотрела на пришедшую к ней мать Асо Такеши… И видела, что у её юного пациента одна из главных проблем исходит из дома. Как Утида-сан и полагала.
Асо Фумико сидела, не поднимая глаз, то есть она чувствовала вину. Сумку поставила на колени, инстинктивно защищалась. Ну, и след от обручального кольца завершал эту картину. Плюс, Асо Фумико махнула рукой на себя. Волосы убраны в хвост, чтобы не показывать, что они не мытые. Совсем нет косметики, одежду носит уже пару дней, не снимая. Женщина еще и горбилась слегка, то есть «тащила ношу». И назначила себя виноватой.
— Асо-сан, — заговорила Утида-сан, после приветствия. — Насколько я знаю, доктор Акияма должен был вас обрадовать?
— Да, Акияма-сан сказал, что с Такеши… — Фумико запнулась. — Что с ним все будет в порядке.
— И я, Асо-сан, тоже хочу вас порадовать, — произнесла психолог. — Я вижу в вашем сыне то, что… Он о своём поступке не просто сожалеет. Он это, как ни странно звучит, порицает. Возможно даже, как слабость.
— Но… — женщина, наконец, подняла глаза. — Такеши же…
— Не говорит? — приподняла брови Митсуко-сан.
Она поправила очки. И снова сложила руки на столе.
— Дело в том, что человеку не обязательно говорить, чтобы сделать о нём выводы, — продолжила доктор. — Понимаете, это прозвучит для вас несколько… кощунственно, но этот поступок для Такеши, как я понимаю, стал чем-то вроде черты. Итоговой черты под тяжёлым периодом жизни.
На эти слова Фумико дёрнулась, как от пощёчины и будто в размерах уменьшилась.
— Когда я наблюдала за Такеши, — продолжала Утида-сан. — Я видела в нём человека, который, безусловно, находится в состоянии близком к, скажем так, сильно удивлённому. Но. Ваш сын, например, съедает всё, что ему приносят.
— А это так важно? — удивилась Фумико, всё ещё смотря взглядом побитой собаки.
— Очень важно, — кивнула Утида-сан. — Смотрите, если человек находится в состоянии постоянной тревоги, вряд ли у него будет отменный аппетит. И это не только психологическое, но и физиологическое состояние. Вы же работаете в школе? Учителем?
— Да, в младшей школе Окубо, — негромко, но заинтересованно ответила женщина.
И она при этом убрала с лица выражение вины.
— Ну, вы же видели, наверное, как дети ведут себя? — продолжила Утида. — Когда их, например, начинают другие дети сильно угнетать?
— Да, — по лицу Фумико пробежало выражение понимания. — Я поняла.
— Вот, — кивнула доктор. — Следующий момент, это, жесты. Такеши не зажат. Например, когда держит палочки, он их концами не к себе держит, а наружу. То же самое и в других моментах. Меня это даже несколько удивило. Обычно пациенты, с такими проблемами, как у Такеши, стараются оградиться. Зажаться, закупориться. Они, как бы постоянно съёживаются.
«Да, эта доктор на самом деле специалист», — подумала Асо Фумико.
— У вашего сына сейчас проблема с моторикой, — продолжала доктор. — Те же палочки ему явно тяжело держать. Но. И тут есть характерная особенность. Такеши старается это преодолеть. И это самый главный и важный вывод. Ваш сын, Асо-сан, совершенно точно собирается жить дальше. В этом нет никаких сомнений. Человек, который апатичен, склонен к суициду, ничего и никогда не будет преодолевать, даже в малом. А Такеши удивляет Акияму-сан своим стремлением выздороветь.
Фумико явно пришлись по душе эти новости. Женщина выпрямилась, на её лице появилось выражение неуверенной надежды.
— Значит, Такеши больше… — Фумико споткнулась.
— Я очень редко даю точные ответы, Асо-сан, — уверенно произнесла Утида-сан. — Но в отношении Такеши я более, чем уверена. Вам в этом смысле не о чём беспокоиться. Ваш сын, как я вижу, собирается не просто жить, а ставить цели и достигать их.
— Но почему он тогда не говорит? — тихо спросила Фумико.
Доктор вздохнула.
— Дайте ему время, Фумико-сан, — произнесла она. — Всё же была слишком серьезная травма. Я думаю, это некий защитный… приём. Мозг — это очень тонкий и сбалансированный механизм. Такое сильное внешнее воздействие без последствий и быстро не проходит. Я читала об одном пациенте, в Америке, который не говорил… долго. А когда заговорил, то рассказал, что просто не хотел разговаривать. А на самом деле давно мог это делать. Не надо пока давить на Такеши.
— Понятно, — кивнула Фумико. — А что делать мне, Утида-сан?
— Ничего сверхъестественного, Асо-сан, — ответила доктор. — Просто будьте мамой. Но постарайтесь не опекать чрезмерно. Находитесь побольше рядом. Говорите, но избегайте темы школы, его поступка… И вашего развода. У вас есть ещё дети?
Фумико молча помотала головой.
— Значит, например, вспоминайте его детство, — произнесла доктор. — В общем, Такеши нужны положительные эмоции. Да, когда он захочет помочь, неважно в чём, не препятствуйте. Это для него важно, как для мужчины. А когда он заговорит, как бы не замечайте этого. В том смысле, что как будто он всегда говорил…
… Утида Митсуко, когда Асо Фумико вышла, убрала с лица вежливую улыбку. Сняв очки, она положила их на стол, потерла переносицу и поднялась. Митсуко вышла из-за стола и подошла к окну. На улице уже вечерело. На дороге, как обычно в это время, образовалась пробка, время от времени доносилось крякание клаксонов.
Доктор ещё кое-что не сказала матери Такеши. Вчера парень ответил на тест. Это был третий тест, который Митсуко ему давала. На самом деле, тест этот был нужен больше для развития моторики и проверки, как Такеши пишет. Захочет ли писать, в принципе.
Первый тест был такой, что в нём надо было ставить галочки. Потом такой, в котором нужно отвечать «да», «нет», «не знаю». А вчера нужно было вписывать слова в поле.
Такеши демонстрировал вполне нормальную реакцию. Митсуко не видела никаких особых отклонений… Пока не проверила тесты более тщательно. Результаты оказались… идеально правильными. Собственно, именно это и заставило женщину приглядеться.
Идеальными результаты были не с точки зрения состояния психики, а идеально подходили к парню-подростку, у которого есть небольшие проблемы. И всё бы ничего, но у Такеши должны быть характерные маркеры. Должны быть, потому что он с крыши спрыгнул. Так быстро это не проходит.
Вчера Митсуко специально наблюдала, как Такеши отвечает на тест. Он почти не задумывается, но иногда… Чуть-чуть, едва заметно улыбается, словно видит что-то забавное.
Так бы вела себя сама Митсуко, если бы отвечала на эти тесты. Она бы выдавала именно такие, чуть-чуть не идеальные ответы, иногда бы, где можно, отвечала неправильно. То есть с точки зрения, например, какого-нибудь школьного психолога, Асо Такеши абсолютно среднестатистический подросток. Настолько средний, что даже удивительно.
Удивительно для парня, который был недавно при смерти, а теперь преодолевает слабость тела. Даже взрослый в таких условиях должен демонстрировать желание заботы, слабость, неуверенность.
Ну, и если Асо Такеши был бы такой спокойный, он бы не спрыгнул с крыши. Для такого человек должен находиться в характерном пограничном состоянии.
Мысль о том, что Такеши может просто знать эти тесты, Митсуко отвергла. Парню шестнадцать, он ещё в школе учится, ранее таких проблем не имел, ничем серьёзным не болел. Ему было просто не с чего интересоваться такой крайне специфической темой.
«Только если он не решил… стать коллегой».
Митсуко вспомнила себя в этом возрасте. Как раз где-то в это время она и начала активно интересоваться. Вот в этом случае, всё сходится.
Найти тесты такого типа в интернете несложно. Отыскать, что значат ответы уже сложнее, но если сильно интересоваться, тоже можно.
А ещё человек гораздо сильнее раскрывается, когда кто-то интересуется тем же, чем и он.
«Вот и вектор
