- Что это такое? - Брустер с любопытством повертел в руках склянку, но каких либо надписей не обнаружил. - Ваш Джо мог бы заработать кучу денег, продавая эту штуку болеющим с похмелья. Прямо волшебный эликсир.
- Мужчины в Винтре тоже ценят его лекарство именно по этой причине. - Она забрала пустую склянку и, ополоснув в ковше, убрала в настенный шкаф. - Они даже в шутку называют его "похмелкой".
- Ну вот, я почти угадал. - Кейн внимательно посмотрел на неё. - Мэссара Макфрай...
- Сэлл, - перебила она его.
- Сэлл, - кивнув, поправился Кейн. - Как я сюда попал? Что произошло? Да и где я вообще тоже было бы неплохо узнать.
- А вы ничего не помните?
- Абсолютно.
- Ну, - она нахмурила брови и машинально убрала со лба несуществующую чёлку, - вас принес Хельм, велел позвать Джо. Он пришел и осмотрел вас, сказал, что судя по всему ничего серьезного нет и вашей жизни ничего не угрожает. Как мне потом рассказали, вы потеряли сознание у озера. Хельм очень испугался, что вы можете умереть - уж чего-чего, а вот смерти командира синюшников нам тут точно не надо.
- Хороший у вас маир, - усмехнулся Кейн.
- Да, - согласилась Сэлл, не обратив внимания на сарказм в его голосе. - Он великий человек. Этот город ещё стоит только благодаря его усилиям. Мы же по мере сил стараемся чтить старые законы и традиции.
Не ожидая такого серьёзного ответа на его шутливое замечание, Кейн нахмурился и по привычке почесал подбородок.
- Н-да... Это всё?
- В принципе да. Они ушли, оставив лекарство и велев мне приглядывать за вами. И ещё сразу сообщить, если ваше состояние ухудшится. - Сэлл немного помолчала, а потом негромко добавила: - Вы провели здесь всю ночь, и почти всю ночь кричали во сне.
Он поднял взгляд.
- Всю ночь? И я кричал?
Она молча кивнула. Кейн ошарашено уставился на свои руки. Он помнил, что проснулся с криком, но чтобы кричать всю ночь? Он покачал головой.
Других снов Кейн не помнил.
- А почему же вы тогда меня не разбудили?
Он вновь посмотрел на неё, но Сэлл отвела взгляд. Нервно убрав со лба невидимые волосы, она всё же ответила:
- Вернувшись с войны мой муж часто кричал во сне. И я никогда его не будила. - Сэлл так внимательно посмотрела на Кейна, что ему стало не по себе. - Когда мужчины стонут во сне, их лучше не трогать - мало ли какие демоны терзают их души.
Они помолчали. Поблагодарив за вкусную еду, Кейн поднялся из-за стола и нервно прошелся по кухне. Дико хотелось курить и он осмотрелся в поисках своих вещей. Но его взгляд остановился на маленькой кушетке, на которой, по всей видимости, провела ночь хозяйка дома. А уж где ночевал её муж, лучше и не спрашивать. Чувствуя неловкость, он обернулся к ней.
- Сэлл, извините за то, что доставил неудобства.
- О, не беспокойтесь. Всё нормально, - она улыбнулась. - Я так часто сплю здесь, что это уже даже стало привычкой.
Кейн рассеянно кивнул и тут увидел висящий над комодом мушкет. Заинтересованный, он приблизился вплотную, чтобы рассмотреть его. Это была одна из старых моделей, но содержали её в превосходном состоянии. Увлечённый, Кейн не заметил, как Сэлл поднялась из-за стола и встала рядом с ним.
- Нравится?
- А? Да, конечно. - Он протянул руку и сжал сухое дерево приклада. - Хороший мушкет. Я помню эту модель ещё по войне, сам носил точно такую же. Мы ещё называли её "пчёлкой", за характерное жужжание во время выстрела. Военный трофей?
- Да, трофейный, - равнодушно подтвердила Сэлл. - Муж прошел с ним всю войну. Из него же и застрелился три года назад.
Кейн убрал руку с приклада и внимательно посмотрел в её спокойные глаза, которые она не сводила с мушкета.
- Мне очень жаль.
- Не стоит. - Сэлл пожала плечами. - В последние дни перед смертью он практически не спал - боялся вновь увидеть сны. Война редко возвращает нам тех, кого мы на неё отправляем. Мой муж не был исключением.
Кейн вновь перевёл взгляд на мушкет. Она права - война ломает людей. Человек, побывавший на войне, своими глазами увидевший смерть и убивавший ради того, чтобы самому не быть убитым, уже никогда не станет прежним. И не важно, что ты убивал ради великой цели - убийство всегда остаётся убийством, ради кого или чего бы ты не воевал. Однажды убив, будь готов к тому, чтобы до конца своих дней видеть во снах убитых твоей рукой.
Но дело было не только в этом.
Он сжал кулаки, унимая охватившую руки дрожь.
Ветераны страдали не только от "призраков" войны. Было и множество других последствий, вызванных как магическими ранами, так и столкновениями с колдовским ужасом или, что ещё хуже, прямым воздействием на души солдат - имперские чародеи владели широким арсеналом, который колонисты с лихвой испытали на своих собственных шкурах.
- Мне пора идти. У меня ещё много дел.
Развернувшись, Сэлл направилась к выходу, но на пороге остановилась. Сложив руки за спиной, она обернулась к нему и опёрлась на открытую дверь.
- Знаете, я регулярно чищу его и обновляю порох. Это на случай, если вы, подобно моему мужу, решите прекратить ваш бой с демонами.
Некоторое время они смотрели друг на друга, а потом Сэлл вышла из дома, тихо прикрыв за собой дверь. Кейн посмотрел на мушкет и задумчиво провёл пальцами по гладкому железу ствола. Потирая большим пальцем четыре других и размазывая по ним ружейное масло, он невольно скосил глаза на оставленный на столе кувшин с винтажкой.
Нет. Крики своих демонов он уж как-нибудь приглушит и без этого. А сейчас прекращать их "битву" он ещё не готов.
Пока не готов.
8.
- Ты кажется не понял меня, Уилторс, - процедил сквозь зубы Фальфард, - мэссэр Мальфит сегодня никого не принимает. И для тебя никто исключение делать не собирается. Так что если тебе что-то нужно - Я, тебя слушаю.
Костоправ в бессилии сжал челюсти так, что у него вспухли желваки. Но он мог злиться сколько угодно, сути это не меняло - к начальнику его не пропустят и он зря загонял лошадь. Разве что он попытается силой проникнуть к нему, а это было не очень хорошей идеей. Конечно, оставался ещё лейтенант, хотя Бэн и предпочел бы обсудить всё непосредственно с "головой". Но за неимением этого...
Он окинул взглядом коротышку, облокотившегося на письменный стол. Непосвященный мог бы подумать, что Сиплый был "всего лишь навсего лейтенантом", но членам гильдии было известно, что он уже давно должен был взлететь по военной иерархии, но сам отказывался от повышения, оставаясь в ранге лейтенанта. Чем было обусловлено такое решение никто не знал, хотя догадок ходило великое множество. Самым популярным считалось мнение о том, что Сиплый дослужился до звания непосредственно на войне, а все прочие, полученные "просто так", достойными не считал. Вторым по популярности бытовал слух, что таким образом он отдаёт дань памяти погибшим. В общем, все прекрасно понимали, что слово сиплого лейтенанта не обсуждается и к нему стоит относится, как к приказам самого Кастора Мальфита.
