– Петр, стреляй! – выкрикнул Завьялов, отворачивая к левому берегу реки.
Трясти и подбрасывать из-за наметенного снега начало сильнее. Но это даже хорошо, собьет прицел нападающим. Бог весть, когда Петр успевал думать обо всем этом. Вроде и время несется бешеным галопом, а меж тем столько всего в голове крутится.
Петр рванул боковое стекло на двери, сдвигая его назад. То ли купец не растерялся, то ли так совпало, но островок как раз получается со стороны Петра. Скорее все же сказывался опыт Завьялова, не раз уже доводилось ему оказываться под пулями. В голове мелькнула крамольная мысль. Получалось так, что вроде как купец предоставляет возможность стрелку вести огонь, а по факту как бы прикрывается им. Н-да. И действительно, о чем только не подумаешь.
Петр успел выстрелить дважды, прежде чем они пролетели мимо засады. Стрелял наугад. Несмотря на то что он четко осознавал, откуда велся огонь, нападавших он так и не рассмотрел. Они успели выстрелить по разу, выбивая глухой металлический звон. Одна из пуль прошла совсем рядом с Петром, рванув полушубок на боку. Но вроде как до тела не достала. Боли не было.
Проскочили! Вдогонку прозвучало еще несколько разрозненных выстрелов, отозвавшихся глухими ударами по кузову. Но это уже ерунда. Пули, конечно, товар слегка подпортят, но до людей уже не доберутся. Да и до поворота реки осталось всего ничего. Поди догони их. От сердца отлегло, и вырвался облегченный вздох.
Очередной удар, и следом резкий свист, как у закипевшего чайника со свистком. Петр тут же высунулся в окно и посмотрел назад. Ч-черт! Из двигательного отсека вырывалась струя пара, которую тут же размолачивали лопасти винта. По рисунку описываемой им окружности видно, что обороты резко упали и продолжают падать. Похоже, пуля перебила главный паропровод.
Скорость саней начала резко снижаться. Однако инерции все же хватило, чтобы закатиться за поворот русла реки и выскочить из поля зрения нападавших. Сани повернули, с легким хрустом металла въехали на пологий берег и остановились. Петр нахлобучил на себя шапку и выскочил из кабины, надевая перчатки. Сейчас пойдет потеха.
– Иван Пантелеевич, чего сидишь? Уходить надо.
Что бы там ни говорил купец о слабом боевом духе бандитов, проверять это на себе не хотелось. Да и не верил Петр, что от них так сразу отстанут. Вот если парочку-другую подстрелить, еще туда-сюда. А так, за здорово живешь, после пары безрезультатных выстрелов со стороны добычи… Ой сомнительно.
– Петя, ты слышь… Уходи давай.
– С ума сошел? Да наживешь ты себе еще добра. Не стоит оно того.
– Не в том дело. Попало в меня. Сильно попало.
– Куда? – полез обратно в кабину Петр.
– В брюхо. Не уйти мне. А одному тебе не выстоять. Они же по руслу не побегут. Начнут буераками подбираться. Зажмут тебя одного.
Тем временем Петр добрался до кровоточащей раны. Пуля вошла в правый бок купца. Похоже, та самая, с которой разминулся сам Петр. Рана глухая, уже неплохо. В том смысле, что дырка одна. Хотя как оно лучше, бог весть. Достал из кармана перевязочный пакет и попытался наложить на рану. Но купец нервным движением оттолкнул его:
– Незачем мне им в руки живым даваться.
– Глупости не городи. Про Марфу, детей вспомни. Сына учить надо, дочерей замуж выдавать. Глядишь, еще кого народите. А ты помирать собрался, – опять полез перевязывать Петр.
– Ты дурной? Нельзя тебе здесь, – вновь встрепенулся купец.
– Знаю. Сейчас тебя перевяжу, а там придумаю что-нибудь. Займу позицию в сторонке и никого к тебе не подпущу. А там, глядишь, и ты из револьвера поможешь.
– Ладно, – вроде как сдаваясь, произнес Завьялов. – Я вот так вот зажму, и нормально будет. Давай беги.
– Только ты смотри, Пантелеевич, не отпускай. Я ведь не уйду далеко и тебя не брошу. Не хотелось бы за зря корячиться.
– Дурак ты, парень, – прижимая к ране тампон, вынес вердикт купец.
– Знаю. Не скучай. Я постараюсь быстренько.
– Да они же тебя как кутенка!
– А вот мы и посмотрим.
Вновь выпрыгнув из кабины, Петр вытащил свои лыжи и, забросив винчестер за спину, побежал вдоль русла, оставляя за собой хорошо видимый след. Какой-никакой, а шанс, что бандиты решат, будто он подался в бега. А он тем временем сделает волчью петлю. Конечно, не дело вот так оставлять раненого Завьялова. Но ничего более умного в голову не приходило.
Не воевал он никогда. А про петлю эту в тех же книжках вычитал. Правда, до недавнего времени не знал, как поведет себя, случись и впрямь в бою оказаться. Но, похоже, ничего. Держится, не трухает. Вот бы еще и дров не наломать, а тогда уж полный порядок.
Уйдя за поворот и пробежав еще с полсотни метров, Петр убедился, что вот так сразу из-за поворота не рассмотришь, куда тянется след. Потом по ложбинке начал подниматься на невысокую сопку, которую, собственно, и огибало речное русло. Все же великое дело лыжи, подбитые лосиной шкурой. Плевать, что высокую скорость на них не показать и двигаться можно только вперед. Зато и назад не скатишься. Жесткая шерсть держит получше шипов.
Итак. Пусть Петр и не великий стратег, но как бы поступил он? Ну, скорее всего перебрался бы на другой берег и, используя неровности местности, вышел к излучине. Конечно, для нападающих главное – это хабар, а не люди, так что если те побегут, то гоняться за ними не станут. Но сибиряки – народ ни разу не робкого десятка. Значит, постараются удостовериться, что они убежали. А значит, кто-то проскочит излучину по прямой. Это позволит убедиться в том, что купец с подручным дали деру. Или накрыть их. Вдоль русла вряд ли кто пойдет. Так что петлю Петр, пожалуй, зря закладывал. Ну и как тут быть?
Приняв решение, Петр преодолел примерно две трети подъема и начал огибать вершину. Если поднимется до конца, для его винчестера получится слишком большое расстояние. И вообще, тогда уж лучше иметь оптику. Наверное. Во всяком случае, он на дистанцию свыше двухсот метров не стрелял. В смысле из винтовки или карабина. Только один раз в армии из автомата. Но одно дело – поразить неподвижную грудную мишень в спокойной обстановке. И совсем другое – после вот такого забега, когда адреналин бушует в крови.
Остановился, выронил палки, упал на колено и потянул из-за спины карабин. Все же нужно будет придумать что-то с ружейным ремнем. Петр вроде читал об одноточечном тактическом ремне, это крепление такое. Читать-то читал, да только никогда особо в подробности не вдавался. Вот как ремень в распор брать, это да, и понял, и пробовал, но там однозначно две точки крепления.
Пока тянул винчестер, присел за торчащим камнем, который прикрывал его едва ли на треть. Но на нем светлый полушубок и светлая кроличья шапка, так что не очень-то и заметно. Да и вон тех двоих не больно-то разглядишь. Либо повоевать успели, либо подобной хитростью местных охотников не удивишь. Дело в том, что примерно в двухстах метрах от себя Петр наблюдал двух человек в белых маскхалатах, которые уже вышли к берегу реки, пройдя излучину насквозь. Здесь редколесье, а не тайга с ее непролазными буреломами, потому и видно далеко.
