— Ничего, забудь, — японка опустила голову и как-то потухла, словно у неё закончились силы. — Я пойду.
— А… — начал было я, но не решился остановить девушку.
Вот не ожидал я, что разговор свернёт на такие вещи. Нет, я не был идиотом и понимал, что гложет девушку, ну, или хотя бы догадывался. Да и сложно было не въехать после случая перед аттестацией. У Мико имелись проблемы с домом отца, точнее, с кланом, хотя, по сути, это синонимы, обозначавшие организацию одарённых, объединённых родственными связями и даром. Чаще всего одним, но бывало, что и несколькими, всё зависело от размеров и возраста дома. Просто мы традиционно использовали термин, оставшийся от Священной Римской Империи, а клан — это скорее азиатское наименование. У нас же до революции в ходу было слово «род», но после семидесяти лет существования СССР его почти не используют. Точнее, теперь оно означает отдельные семейные ветви. Вот папаня японки как раз и выделился в такую ветвь, а сама она не захотел быть разменной монетой для главы клана и свалила.
Но при этом, хоть я и понимал беспокойство Мико за своё будущее, пассаж насчёт «приберут к рукам» вызывал недоумение. Если я не совсем тупой, это могло означать только одно, но как раз именно оно проходило у меня по разряду невозможное. И дело даже не в том, что девчонки мне не нравились. Положа руку на сердце, даже психованная Кэт была красавицей хоть куда, с обалденной фигурой, тугой грудью-троечкой и подтянутой попкой. Да и на мордашку весьма хороша. Остальные не отставали. Даже неформалка Дара скорее привлекала внимание своей бунтарской внешностью, чем отталкивала, а вкупе с азиатской кровью это делало её ещё более экзотичной и притягательной.
Вопрос был в другом. За каждой из девочек, даже за Мико, стоял сильный Дом, которому голодранец типа меня нафиг не сдался. Ладно бы я обладал редким и мощным даром, но мой талант так до сих пор и не определили, так что речь о сохранении потомственной линии даже не шла. В бою я тоже не представлял из себя ничего особого. Получив доступ к сети бюро, я специально покопался и узнал, что даров с физическим усилением было не просто много, это оказался самый распространенный тип одарённых. Просто сила десяти человек, кольца, пояса, мечи, даже серёжки. Масса артефактов позволяли своим хозяевам как следует долбануть противника по мордасам, ну, или поднять машину, например. В жизни же толку от этого было не так уж и много, поэтому дома силачей обычно теснились на нижних ступенях рейтинга.
В отличие от рода той же Тани, Тарасовы владели и цехами по переработке мяса и овощей, регулярно поставляя продукты глубокой заморозки в разные страны, но главным их направлением был так называемый «летний зимник». Они контролировали часть труднодоступных путей сообщения, просто замораживая трассу и превращая грязь в плотный лёд, способный выдержать тяжёлые большегрузные машины. Это было дешевле, чем каждые три-пять лет строить новую полноценную трассу, так что государство охотно субсидировало дом одарённых, владеющих морозным посохом, а остальное они добирали с организаций, использующих их дороги. На круг выходила приличная сумма, позволяющая твёрдо держаться в десятке богатейших домов города.
Чуть меньше доход был у родственников Катерины. Милорадовичи — из-за характера и силы огня — к производству были не слишком пригодны. Что, впрочем, не помешало им частично монополизировать рынок охранных услуг Новосибирска. Самым отмороженным беспредельщикам обычно хватало намёка на то, что, мол, территория охраняется структурами ещё более отмороженных огненных стихийников, чтобы осознать свою неправоту и свалить в закат. И да, имя дом себе сделал в девяностые, выступив единым фронтом с тогда ещё милицией, а точнее, самостоятельно задавив пару одиозных одарённых, решивших собрать под своим флагом бандитов, по сути, едва не устроивших переворот в городе. И за это администрация им до сих пор благодарна, так что там всё схвачено, и я в эту схему не вписываюсь никаким боком.
Про Дару даже говорить нечего. Несмотря на её демонстративный протест, за спиной у неформалки стоят такие силы, что волосы дыбом встают на всём теле. Машина, что мне подогнал Булат, для её клана — мелочь, не стоящая даже упоминания, ведь вот уже лет сто пятьдесят, а то и больше, Доржиевы безраздельно правили Бурятией. И этому не смогли помешать ни революция, ни Великая отечественная война. Скорее наоборот.
Именно во время войны отличилась восьмая кавалерийская дивизия, прозванная немцами «Чёрная смерть», а всё потому, что в её составе воевали лучники из бурятской и тувинской ветви клана. Ускоглазые парни на низкорослых мохнатых лошадках появлялись из ниоткуда и засыпали фрицев роем стрел, пробивающих даже броню лёгких танков, и так же неслышно исчезали. Урон, нанесённый одним кланом одарённых, не поддавался подсчёту, за что глава дома был объявлен личным врагом Гитлера. Ну а после победы получил должность первого секретаря обкома партии.
В девяностые именно Доржиевы удержали рост националистических настроений в Тыве и не позволили региону отделиться, за что получили благодарность уже федерального уровня. Сейчас их позиция в Забайкалье была просто непоколебима, и, понятное дело, мне там ловить было просто нечего.
Самое смешное, что с прагматической точки зрения именно Мико подходила мне больше всего. Мы с ней уже представляли собой сильную связку, плюс за ней не стояла родня, командующая, кого выбрать в мужья. Даже жили мы оба в общаге, правда, девушка не стала скромничать и с комфортом заселилась в выделенную ей комнату, точнее, квартиру. Так что, поддерживая друг друга, мы вполне могли бы добиться значительных результатов… если, конечно, не брать в расчет чувства, но с этим я старался быть максимально аккуратным.
Совместная работа, особенно такая, как у нас, связанная с постоянным риском, необходимостью прикрывать друг друга, рано или поздно может сыграть плохую шутку. Чувство локтя и плеча вдруг перерастёт в нечто большее, захватит не только обязанности богоборцев, но и личную жизнь, однако, к сожалению, история говорит нам, что такие отношения обычно плохо заканчиваются. Тут надо или сразу уходить вместе с избранницей, или однажды внутренние противоречия команду погубят. И ладно если фигурально, а то вполне может быть, что и физически. Так что нет, правило «не гадь, где живёшь» никогда не подводило. Лучше я ту же Алёнку очарую. Кстати, не забыть бы узнать у Сёмы, что там с компрессором. И, выбросив из головы девок с их закидонами, я потопал домой.
Часть 2. Глава 8
— Вить… — мне в бок ткнулась ручка. — А, Вить.
— Цыц, женщина, — шикнул я на неугомонную соседку. — Не видишь, я лекцию слушаю.
— Ну, Ви-ить, — продолжила канючить та. — Ви-и-итя-а…
— Блин, да чего? — психанул я, поворачиваясь, и тут же понял, что зря повёлся. — Вот только давай без этого!
— Витюшь, — на меня уставились огромные влажные глазищи, рядом с которыми кот из Шрека обрыдался бы горючими слезами от зависти. — Ты же идёшь на день рождения к Королеве?
— Иду, — я поспешно отвернулся, понимая, что ещё немножко — и из меня можно будет верёвки вить. — И больше никогда не называй меня Витюшей. Бесит, блин, с детства. Всегда после этого какая-нибудь пакость случается.
— Всё, всё, больше не буду, — показала, что закрывает рот на замок, Алёна. — А в чём ты пойдёшь? Костюм уже купил?
— Нафига он мне? — искренне удивился я. — Надену форму колледжа, да и всё.
— Так нельзя! — взвилась соседка. — Ты же не какой-то там лох, а одарённый! И должен выглядеть презентабельно!
— За одарённого лоха отдельное спасибо, — усмехнулся я. — Мне, честно говоря, плевать. Я не червонец, чтобы всем нравиться. Хотя… с другой стороны, может быть, ты и права. Всё-таки Леда пригласила меня как частное лицо… надо подумать.
— Нечего тут думать! — Алёна стукнула кулаком по столу. — Мужчина должен быть в костюме!
