Догадкин не знал, что значит слово помпаж, но на всякий случай помчался к диспетчеру аэропорта:
– Как у вас борт 1732? – закричал он, едва войдя в диспетчерскую.
– Все нормально на рулежке и не надо тут орать, – последовал спокойный ответ.
– Диспетчер, я борт 1732 отказ двигателя, отменяйте рейс, – раздалось из динамиков.
– Ну, вот накаркал, – проворчал диспетчер.
Через, десять минут, в кабинете начальника аэропорта собрались инженеры и технические работники, готовившие рейс к вылету, туда же Догадкин привел Логинова.
– Вы упомянули слово помпаж, как вы узнали, что двигатель не в порядке? – обратился к Логинову начальник аэропорта.
– Да! Признавайся, быстро! – подхватил следователь.
– Я это сказал исключительно для того, чтобы прекратить, затянувшийся дурацкий допрос и оторвать этого типа от кресла, – указал Логинов на молодого следователя. – А что такое помпаж я не знаю, так, слышал где-то…
– Но отказ двигателя все же, произошел, хотя самолет мы только, что приняли из капитального ремонта, откуда вы узнали? – включился в разговор один из инженеров – специалист по двигателям.
– Я, снимал звуковые характеристики на запуске турбин. Потом обрабатывал на компьютере с помощью специальной программы, характеристики всех двигателей совпадают идеально.
Вот посмотрите, два двигателя на 1732 раскрутились нормально, а в третьем появился небольшой нюанс, но когда я сравнил третьи гармоники, различия стали очевидны. Но раз автоматика выключила двигатель, значит мои выводы правильные.
– Откуда ты знаешь, что двигатель отключен автоматикой, а не летчиком? Признавайся! – грозно заорал Догадкин.
– Послушайте, уберите вы его от меня, пожалуйста, дайте мне спокойно поработать, – взмолился инженер.
– Я, тебя сейчас самого уберу, так уберу, что мало не покажется, ты знаешь, кто был в этом самолете? – взбеленился Догадкин.
– А зачем мне это знать – пассажиры. Все люди как люди, – спокойно отбился инженер.
В кабинет стремительно вошел генерал ФСБ
Жуков:
– Почему отменили рейс 1732? – спросил он, едва войдя в помещение. Оказывается, он должен был вылетать злополучным рейсом.
– Этот тип утверждает, что на 1732 должен был произойти бомбеж в воздухе, – лихо опередил всех
Догадкин, заодно отомстив Логинову, за-типа.
Спокойно разобравшись, в чем дело и узнав, что
Логинов из г. «Солнечного» генерал распорядился:
– Дайте ему возможность спокойно работать.
Иженер, пожелал обосноваться прямо у взлетной полосы, что бы исключить посторонние шумовые помехи.
– Ты там оглохнешь – заметил авиационный инженер.
– Я думаю, бируши у вас найдутся? – попросил инженер.
– Я пойду с ним, проконтролирую, – безапелляционно заявил Догадкин, гордый оттого, что так вовремя и ловко выловил террориста.
Вскоре инженер сосредоточенно работал у взлетной полосы. За спиной у него, напустив солидный вид, – торчал следователь.
Едва начинался, запуск двигателей очередного самолета и на экране монитора вырисовывалась кривая, – Догадкин тут же тыкал пальцем в монитор и орал в ухо инженеру:
– Вот тут бомбеж!.
Через два часа работы, инженер забраковал десять рейсовых самолетов. Если бы дать волю Догадкину, тот бы забраковал все.
Эти события не прошли бесследно: Вскоре решением правительства на базе нескольких лабораторий г. «Солнечного» создали специальную комиссию технического контроля, с широкими полномочиями.
Вошда она в состав МЧС.
Глава VIII
Комиссия технического контроля МЧС
Комиссия, составленная в основном из инженеров г. «Солнечного», стала настоящим бичем для новоявленных хозяев заводов и различных производств, в России.
Завладев, всякими правдами и неправдами, заводами еще в бандитские 90е, хозяева не спешили вкладывать средства в модернизацию и ремонт доставшегося производства, как и не стремились увеличивать заработную плату тем, кто на этих заводах работает.
Зачем, если на получаемые прибыли, можно приобрести еще завод, потом еще завод…
Переселиться с семьей в родную столицу, выучить детей, в одной из европейских столиц, На худой конец, купить какой-нибудь остров в океане, или частный самолет и яхту, ведь это можно подарить детям, выгодно продать, а завод все равно устареет и развалится.
Сидит законный хозяин, разоритель производства, и думает тяжкую думу:
И откуда только взялась эта комиссия?! Приедут с кучей хитроумных приборов, пролезут на заводе по всем щелям и требуют; немедленно реконструируйте систему вентиляции, замените на новые трубы и насосы по перекачке агрессивных жидкостей, замените силовой трансформатор, остановите транспортер, на месяц для планового ремонта и реконструкции.
Какой плановый ремонт, какая реконструкция? если торговый центр стоит недостроенный, запланирован отдых на Средиземном море всем семейством и уже заказаны путевки, да и свадьба у дочери не за горами, сын просит давно обещанную крутую тачку. Откуда взять средства, чтобы выполнить все предписания этой чертовой комиссии?!. И ведь не откупишься, он них. Ничего не берут; ни денег, ни квартир, ни автомобилей. Остается одно:-просить защиты у правительства, писать бумаги, доказывать правоту в судах с помощью адвокатов – всеже это гораздо дешевле.
Еще лучше было бы протащить в Государственной думе закон, запрещающий работу всякого рода комиссий и проверок.
Радикально все мог бы изменить свой президент страны, как в лихие 90е. Да разве быдло, допустит его к власти – никогда эти старики и старухи не проголосуют за нашего президента. Вон как обрадовались, тому, что эта чертова комиссия стала разорять заводчиков.
Было хорошее время сидели эти бабки у телевизоров, смотрели бесконечные любовные сериалы, переживали за плачущих богатых и им подобных, да ждали конца света. И не было им никакого дела ни до выборов, ни до политиков, хорошее было время! Так нет же, явился этот ненормальный дед со своими кинотеатрами объемного фильма, да вдобавок еще и телевидение испортил.
Теперь старичье, не отрывается от телеканала «Солнечный», изучают историю, анализируют, а потом прут на выборы как на выставку, и избирают не того, кого позарез надо избрать.
Правда если прорвет трубопровод с кислотой, можно лишиться завода, – это не беда, когда-то был завод чужим, снова станет нашим. Это мы уже проходили.
Не успеешь отбиться от неподкупной комиссии на одном заводе – глядишь, а они уже на другой приперли. Ничего не остается, как только писать и судиться.
И тянутся бесконечные арбитражные суды – судятся, хозяева с технической комиссией МЧС возят туда бумаги тоннами, доказывают с помощью адвокатов и юристов, что все норма-тивные документы и инструкции выполняются в срок, а если и есть износ оборудования, так это естественное старение и усталость металла.
