— П-понял, — заикаясь, ответил монах, но тут встрял Торин:
— Ответь, Один, где искать Трудхейм? А если найдём, то как использовать, да и что это за Чаша?
Один снова сел на свой камень, огладил бороду и начал повествование, которое длилось довольно долго.
Когда западные земли оторвались от иных и ушли из пределов этого мира, — рек он, — меж ними образовалась граница, отрезанная и от Мидденгарда, и от Изначальных Миров. Чем дальше расходились миры, тем шире становилась граница, пока не выросла безмерно и между двумя мирами не появился третий. От первых он также отделён незримыми стенами и имеет двое Врат — в Мидденгард и в Мидгард. Эта пограничная земля и получила название Междумирье. Оно огромно и не изведано, ибо полно опасностей, так как там нашли себе пристанище многие духи и живые создания, ушедшие из двух миров или изгнанные из них. Из Асов редко кто туда заглядывал, да и далеко от Двери не отходил. Разве что Локи частенько там бывает…
История же Чаши Сил, Вместилища Силы, такова. Когда всемогущие Созидатели низвергли в пучины Мирового Моря остров Аталгард и мир изменился во второй раз, спасшийся Элиндинг, над родом которого было благословение Эйра и Сил, вернулся в тогда ещё не разделённый на две части Мидденгард, принеся с собой несколько величайших сокровищ, что принадлежали его предкам со времён молодости мира. Каждая из этих вещей несла в себе незримую мощь, использовать которую мог только человек — потомок высших властителей людей, ведущих родословие своё от первого восхода солнца, в чьих жилах текла кровь и духов, и Народа Древнего, породнившегося некогда с людьми. Среди сокровищ, спасённых Элиндингом, была и Чаша Трудхейм, подаренная Силами его далёкому предку, бывшему вождём людей, которые вместе с ратями Созидателей повергли царство Чёрного Великана, жившего как раз в землях, именуемых теперь Исландией.
Чаша сия суть одна из самых дивных и чудесных драгоценностей, когда-либо создававшихся Великими Духами и их помощниками из Древнего Народа, и ничто не может сравниться с ней… — мечтательно говорил Один, и на лице его блуждала мягкая улыбка, словно бог вспоминал что-то давным-давно потерянное, но очень прекрасное. Взгляд его был устремлен куда-то вдаль, к горизонту, затянутому низкими грязно-серыми тучами.
— …А когда Звезда Сил стоит в зените, достаточно налить в Чашу Трудхейм воды, взятой из моря, ибо волны его омывают все миры и земли, и когда лучи светила коснутся её, следует окунуть в Чашу любой меч, и он, наполнившись скрытой в ней силой, что вложена Созидателями, разрубит проход в любой мир, какой пожелаешь, или в то место и время, какое захочешь…
— Так что же… — Отец Целестин был поражён до глубины души. — Получается, можно куда хочешь уйти? Ты сказал — она откроет путь и в иной мир, и…
— Да, — подтвердил Один. — Если имеешь желание, сила Трудхейм позволит тебе уйти куда угодно. Владей мы ею сейчас, мы одним бы взмахом меча или кинжала открыли Врата Пространства и Времени, отсюда, из Исландии, смогли бы пройти в любое место нашего мира или любую дату его истории. Ход закрыт только в будущее.
— А почему? — У Видгнира горели глаза. Неужели где-то есть та вещь, что позволит ему своими глазами увидеть конунга Македонии Александра, узреть Рим и Грецию во всём их былом величии! Или… Или вернуться во времена, когда среди морей ещё лежал остров его прадедов, Аталгард… Не верится даже…
— Потому что будущего ещё нет, — пожал плечами Один. — И можно лишь предугадывать, но не знать о том, что будет происходить через многие годы. Всё знает лишь Эйра.
— А про Звезду что ты говорил? — озадаченно спросил Торин. — Ведь Эйреми, виделось мне, явил себя из звезды, что на западе.
— Вот как раз она и называется Звездой Сил. Там, в царстве звёзд, вне Трёх Миров, и лежат владения Созидателей, куда ход открыт лишь духам, но не смертным. Туда вас даже сила Чаши не пропустит. Впрочем, это тайна, которую даже я не вправе вам открыть. Насчет же того, как она оказалась в Междумирье, скажу, что когда-то, при разделении Мидденгарда на две части, один из потомков Элиндинга, коему тогда принадлежала Чаша, вняв зову Сил, решил уйти отсюда, из Мидгарда, и вернуться в страны, принадлежавшие его колену. Не желал он, чтобы дети рода его жили среди обычных смертных. Кстати, остался здесь только твой предок, Торин, со своими родичами, ушедший слишком далеко на восток и не мысливший жизни без тогда ещё свободного и чистого мира, где он был сам себе хозяин.
Имя князю, покинувшему Мидгард, было Глердинг. Он достиг Врат Междумирья, и открыты они тогда были широко. Пройдя в них вместе с дружиной и семьями своими, Глердинг вошёл в Мир Третий, стремясь к Скрывшимся Землям.
— А почему он не использовал Трудхейм? — удивился Видгнир. — Зачем было нужно столь длительное путешествие, когда проще было открыть проход между нашими мирами?
— Со времён падения Аталгарда его наследники потеряли многие знания, — объяснил Один, — и при воспоминании, каково было королевство ваших великих пращуров, мне становится больно, когда вижу я вас, утерявших секреты ремесла, забывших свой язык, искусство письма и многое другое. Не одна тысяча лет понадобилась, чтобы уничтожить об этом память, но увы, увы… Так и князь Глердинг считал Трудхейм просто фамильной реликвией, не ведая о свойствах её.
В Междумирье же, на долгом пути ко Второй Двери, случилось так, что князь Глердинг погиб вместе со всеми своими людьми. Я уже говорил, что там, за Дверью, можно встретить самых различных тварей, многие из которых обязаны бытием своим не Созидателям, но либо злобе Чёрного Духа из рода Великих, либо же недостойным занятиям тех, кому доступна сила волшбы. И драконы там обитаются, и зверьё всякое, здесь не виданное, да и людей недобрых куда как хватает, потому что на землях Междумирья не лежит ни Благодать Созидателей, ни благословение Эйра. Можно сказать, что Междумирье бытие обрело само; рождённое от двух изначальных миров, оно неподвластно воле Сил и по первости было пустынно. А пока Двери отверсты были широко, хлынуло в те земли всё, что ни в Мидденгарде, ни в Мидгарде жить не желало да власти Сил признавать не хотело по природе своей. Людей там много, а вот чего ещё больше, так это духов всяких и чудищ непотребных. Раньше они, бывало, и в Мидгард шастали, мерзости и разорения чинили, да мы, боги, им спуску не давали и загоняли обратно, либо же… — Один выразительно провёл пальцем по шее. — Думаете, история с драконом Фафниром, про которую скальды ваши кучу глупостей напридумывали, только от фантазии их взялась?
— Ты лучше про Трудхейм расскажи, — напомнил отец Целестин. — Сдаётся мне, что, если до тех мест доберёмся, сами на тамошние прелести насмотримся!
