только практиковаться.
Ди смотрел на нее и от того, что говорила Сонери, ему казалось, что он спит. Вот так взял и уснул в своей новой замковой комнате. Странный сон.
— Если пока нет вопросов, — вздохнула Сонери, когда они уже почти дошли до медного всадника, — тогда могу показать тебе объект наблюдения.
— На фоне таких декораций наблюдать будет одно удовольствие, — сказал Ди.
— Боюсь, сцену действий придется перенести в менее масштабное место. Просто мне нравится, когда у историй красивое начало.
Вероника разглядывала ногти на больших пальцах своих рук. Длина правого была значительно больше левого. Вероника смотрела на мир сквозь призму собственного несовершенства. А из всего, что казалось ей идеальным, было лишь ее отличное зрение.
Она сидела в институтской столовой и слушала о «потрясающих» выходных, которые провела ее однокурсница Диана. И Вероника все внимала и запоминала, проявляя живой интерес ко всем окружающим людям, желающим поделиться историями из своей жизни.
Личной жизни у Вероники не было, потому что она считала себя непривлекательной. Хотя на деле это была неправда. Человек внимательный мог заметить, что красота ее еще не достигла пика, но приятная внешность уже выделяла ее на фоне остальных. Вероника была открытым и честным человеком, и люди тянулись к ней. Но, не смотря на это, она никого не могла назвать своим другом. С дружбой ей не везло. И это она поняла еще в детском саду. А вообще Вероника производила впечатление нежного создания, словно сошедшего с картин Яна Вермеера.
— Кажется, вон тот парень на меня смотрит, — заявила Диана.
Вероника повернула голову, но не обнаружила ни одного заинтересованного лица. Поэтому предпочла деликатно промолчать.
Диана, в свою очередь была простой, и где-то даже наивной девушкой. Она считала своим другом, того, кто разговаривал с ней больше пяти раз. В мире Дианы все было упрощенно. Ей не нужен был этикет и богатая внутренняя организация. В ее жизни все было предопределено, и Диану восхищала собственная предсказуемость. Она считала Веронику такой же простой, и Вероника не пыталась разубедить ее в этом.
Перемена подходила к концу, и девушки не спеша, отправились в аудиторию. Не успели они расположиться на последней парте, как появилась преподаватель. Вульгарная женщина с невообразимым количеством кудряшек на голове. Она обожала цитировать собственную бабушку и провоцировать студентов на конфликты, желая доказать собственное превосходство. Чтобы не вызвать на себя гнев, Вероника достала из сумки тетрадь с морем на обложке. И с началом лекции принялась рисовать. За окном был сильный снегопад, и унылый пейзаж настраивал ее на особый лад. Рука непроизвольно двигалась по бумаге, создавая сюрреалистические изображения. Картинки Вероники были интересны, но она отчетливо осознавала, что художница из нее никудышная. Просто ей было необходимо творить.
Где-то в середине лекции Диана, сидящая рядом, сунула ей записку. Вероника закончила свой рисунок, и только тогда прочитала ее.
«Пойдем сегодня в клуб?»
«Сегодня не могу. Занята».
Вероника написала без лишних раздумий. Хотя это была и неправда.
«Жаль», — последовал ответ.
«Мне тоже жаль», — быстро черканула Вероника.
Опять неправда. Вероника, не была занята. Она не любила ночные клубы. Пустых разговоров хватало ей в институте. Вообще, в клубах можно было определить ее неприспособленность к реальному миру. Там, где молодежь оживала, ей казалось, что она увядает.
Тем временем преподаватель стала придираться к кому-то на первой парте. Она повысила голос, но ее оппонент не стал защищаться. Тогда чтобы поспорить хоть с кем-нибудь, она завела про «безнравственность современной молодежи». Вызов принял студент, недавно переведенный из другого вуза. Преподаватель начала кричать еще громче, ощущая подъем сил. Она уже заранее знала, что этот бой как всегда будет проигран этими зелеными людишками. Она всегда права.
Все это время Вероника, склонившись над тетрадью рисовала горы.
***
Утром следующего дня Вероника встала с совершенно иным настроением. Она напевала смешную песенку и посылала воздушные поцелуи плакату, с которого на нее поглядывал Джаред Лето.
Ди оглядел небольшую комнату, стены которой были окрашены в лиловый цвет. На кровати с лазурным одеялом лежала большая подушка. Вообще-то Веронике всегда хотелось иметь много маленьких подушечек, но все как-то не было времени их приобрести. А на прикроватной тумбочке разместилась шоколадка, привезенная отцом из его последней командировки в Бельгию. В углу комнаты стояло мягкое желтое кресло, и стол, заваленный разными интересными вещами. На одной стене в ее комнате красовались небоскребы Нью-Йорка, а на другой фотографии, сделанные во время ее путешествий.
Тем временем Вероника скрылась в своем гардеробе. И через какое-то время появилась в наряде середины прошлого века. Она разглядывала себя в зеркале, а потом снова убежала в гардероб, и вернулась с миниатюрной шляпкой на голове. К слову, это была единственная шляпа в ее гардеробе.
Очередной раз, поймав свое отражение в зеркале, она придала своему лицу серьезный вид, и принялась напевать партии из «Эвиты».
В комнату постучали. Все еще продолжая петь, Вероника открыла дверь и пригласила войти молодую женщину. То была Лиза, ее мачеха. Стройная и изящная женщина средних лет, лицо которой знало не одну косметическую подтяжку.
— Доброе утро, — сказала Лиза, — можно я одолжу твои янтарные бусы на денек?
— Конечно. Ты идешь с нами в кино?
— Нет. Я еду заказывать банкетный зал, по случаю моего дня рождения. Ты же уже в курсе, что в этом году будет костюмированная вечеринка?
— О, здорово. Много будет гостей?
— Человек пятьдесят. Жаль твой отец в это время будет в отъезде. Как мне надоели его вечные командировки.
— Мими уже собралась?
— Да, она ждет тебя. Ты так пойдешь?
Лиза окинула взглядом наряд Вероники. Он был ей к лицу, но уж слишком непривычный глазу современного человека.
— Да. — Не задумываясь, ответила Вероника.
— Вероника, — вздохнула Лиза, — когда уже ты начнешь жить реальной жизнью?
Вероника лишь улыбнулась. Реальная жизнь не предполагает наличие чуда, в ожидании которого жила девушка.
Выходя из своей комнаты, она слегка дотронулась до висящей у двери ниточки, соединяющие между собой три маленьких колокольчика. Колокольчики чуть слышно отозвались нежным переливающимся звоном. Такой «ритуал» Вероника совершала ежедневно. Она верила, что это приносит ей удачу. Вообще Вероника была девушкой не суеверной, просто это вошло у нее в привычку. В силу своего оптимизма она верила, что ее история должна иметь счастливый конец. Вероника обожала разные штуки, которые, обещают исполнение любой мечты. Она побывала в кучи таких мест, перетерла множество статуй и кинула сотни монет в десятки фонтанов. И удача была
