задержалась здесь, подойдя к окну, чтобы взглянуть на зимний пейзаж. Внизу она заметила Елену, ждущую на ледяном тротуаре. Та прижимала руки к груди и заметно дрожала. Спустя пару мгновений подъехал черный лимузин.
Персефона сдвинула брови, задавшись вопросом, кто это прислал за ней авто. Обычно Елена ездила на работу и с работы на общественном транспорте. Возможно, девушка спуталась с Триадой даже сильнее, чем полагала Персефона. Водитель не помог прояснить ситуацию. Он вышел из кабины, одетый в костюм без каких-либо опознавательных знаков. Мужчина открыл дверь, и Елена проскользнула внутрь, после чего машина поползла по дороге.
За спиной у Персефоны, совсем рядом, вдруг появился Аид. Она ожидала, что он обнимет ее за талию, но вместо этого он прислонил обе ладони к стеклу по бокам от нее.
– Осторожно, – произнесла Персефона. – Айви отчитает тебя за испачканное окно.
– Думаешь, она выскажет свое мнение, если я займусь с тобой сексом возле него?
Персефона повернулась к нему лицом, и дразнящие искорки в глазах Аида погасли:
– Что случилось?
Она все ему рассказала. Включая то, что посчитала угрозой от Елены: «Когда Аид падет». Он медленно убрал ладони со стекла. Его брови сдвинулись к переносице, а губы искривились в гримасе:
– Ты за меня боишься?
– Да. Да, ты, идиот. Посмотри, что эти люди сделали с Гармонией!
– Персефона…
– Аид, – прервала его Персефона. – Не преуменьшай мой страх тебя потерять. Он вполне обоснован.
Черты его лица смягчились:
– Прости.
– Я знаю, что ты могуществен. Но… у меня не выходит из головы то, что Триада пытается спровоцировать новую титаномахию.
Ей были ненавистны эти слова – вытащить на свет то, что создавало смятение внутри Аида, – но ей просто необходимо было их произнести, произнести вслух. Она думала, что, возникнув в воздухе между ними, они прозвучат безумно, совершенно неправдоподобно.
Но это оказалось не так.
Потому что она была уверена, что изначальные божества и титаны тоже считали себя неприкасаемыми, но тем не менее пали.
Аид обхватил ладонями лицо Персефоны:
– Я не могу обещать тебе, что за нашу жизнь мы не пройдем через тысячу войн. Но обещаю, что никогда не оставлю тебя по своей воле.
– А ты можешь пообещать вообще никогда не оставлять меня?
Он ответил ей едва заметной грустной улыбкой, а потом поцеловал. Его пальцы переплелись с ее волосами и скользнули вниз по спине к бедрам. Ей хотелось этого больше, чем размышлять о том, почему он не ответил на ее вопрос, так что она дотронулась до его члена, проступающего под тканью брюк. Из груди Аида вырвался стон. В ответ он обхватил ее ягодицы, прижав к себе, но Персефона уперлась руками ему в грудь и заглянула ему в лицо.
– Позволь мне, – сказала она.
– Чего ты хочешь? – спросил он.
Она взяла его за руки и повела за стол, где толкнула Аида в кресло, а сама опустилась перед ним на колени. Расположившись у него между бедер, она расстегнула пуговицу и молнию у него на брюках, высвободив из-под ткани его возбужденный член, твердый и набухший.
Глядя Аиду в глаза, Персефона обхватила член у основания и принялась поглаживать, усиливая давление, когда двигалась к головке. Если бы его взгляд был пламенем, она была бы рада в нем сгореть. Богиня улыбнулась, когда он стиснул челюсти, а костяшки его пальцев, впившиеся в подлокотники, побелели. Потом она наклонилась и обвела языком головку. Вкус был горьким и теплым, с ароматом пряностей.
Тихий стон сорвался с губ Аида:
– Да. Именно об этом я и мечтал.
У богини появились вопросы. О чем конкретно он мечтал? О том, чтобы погрузиться ей в рот? О самом этом акте и его исполнении именно так? В его открытом офисе? Но она ни о чем не спросила и просто продолжила, подгоняемая его дыханием – сбившимся и затрудненным.
– Лорд Аид, – раздался вдруг голос Айви. Персефона почувствовала, как Аид напрягся и сменил позу, выпрямив спину. Ее присутствие не заставило Персефону остановиться. Наоборот, она принялась ласкать его еще усерднее, тщательно обводя языком каждый изгиб и каждый холмик на его члене.
– Почему вы сидите?
Кажется, нимфа была в недоумении, и Персефона рассмеялась, несмотря на член Аида у нее во рту. Его реакция последовала незамедлительно. Он переплел пальцы одной руки с ее волосами.
– Я работаю, – сказал он.
– Так у вас же ничего нет на столе.
– Сейчас… будет, – ответил он, сжимая пальцы в волосах Персефоны.
– Ладно, ну, когда у вас найдется минутка…
– Уйди, Айви. Сейчас же.
Персефона больше не услышала ни звука от нимфы. И предположила, что та ушла, когда Аид положил вторую ладонь ей на щеку. На мгновение их взгляды встретились.
– Заглоти его целиком, – Аид подался бедрами вперед.
Он вошел так глубоко, что у нее на глазах проступили слезы, но она была согласна на это ради него.
– Да, – прошипел он. – Вот так.
Аид задвигался, и она начала задыхаться, но он оставался у нее во рту, пока не кончил, наполнив ее горло своим семенем. Она тяжело сглотнула, чувствуя, как у нее горит в носу. Когда он отстранился, она тяжело задышала, прислонившись лбом к его колену. Рука Аида гладила ей волосы.
– Ты в порядке? – спросил он.
Она подняла на него глаза:
– Да. Просто устала.
Он провел кончиками пальцев по ее губам:
– Сегодня ночью я заставлю тебя кончить так же бурно.
– Ртом или членом?
Он улыбнулся:
– И так, и так.
Аид поправил одежду и помог Персефоне подняться.
– Я знаю, что у тебя сегодня тяжелый день. И я не хочу тебя покидать, но я пришел сказать, что мне предстоит встреча с Зевсом.
– Зачем?
Она знала две возможные причины.
– Думаю, ты знаешь. Я надеюсь получить одобрение Зевса по поводу нашей свадьбы.
– А ты разберешься с ним по поводу Лары?
– Геката уже разобралась. У него уйдет не меньше двух лет на то, чтобы отрастить новые яйца.
У Персефоны округлились глаза:
– Она… его кастрировала?
– Да. И, насколько я знаю Гекату, это было кроваво и больно.
– Какой толк от этого наказания, если он сможет восстановиться?
– Боюсь, эту силу у него отнять нельзя. Но, по крайней мере, хоть ненадолго, от него будет… меньше… проблем.
– Если только он не откажется одобрить наш брак, – добавила Персефона.
– Именно, – согласился он.
Ей хотелось, чтобы он ее приободрил, сказал, что такого не случится, что Зевс не посмеет. Аид, казалось, почувствовал ее тревогу. Он обхватил ладонями шею богини сзади и прислонился к ее лбу своим.
– Поверь, дорогая, я
