— Совсем забыл про неё.
Лана прикоснулась пальцами сначала к мужчине со смазанными лицом, затем к незнакомым, обнимающим друг друга, брюнету и блондинке.
— Кто они, Крис? Можешь рассказать?
Он сел на пол и забрал фотографию из рук Ланы. Молчал так долго, что Лана уже хотела извиниться и перевести разговор на диски, но Кристофер заговорил:
— Два с половиной года назад был взрыв на складе из-за интриг сектантов. Стационарные порталы не работали, были трудности со снабжением. Все трое погибли. В учебке они были в эванской двадцатке и пришли с нами в Сферу работать после универа. — Крис показал на мужчину со смазанным лицом. — Это Эльдар. Один из сильнейших магов, что я видел, фору даст Эвану в сгустках и работе по площадям. Сложный характер, мне иногда казалось, что у него какая-то форма психического расстройства. Видимо, не только мне казалось, потому что все доступные тесты на состояние рассудка он проходил в три раза чаще положенного. Исследования подтверждали, что с ним порядок. Эльдара почему-то любили, возможно, за обаяние и отношение к людям.
Громов погладил пальцами изображение обнимающейся парочки.
— Это Борислав и Герда. — Он грустно и тепло улыбнулся. — Их все обожали. Очень открытые и искренние. Их невозможно было не любить. Ещё в учебке, когда остались в группе Эвана, притянулись друг к другу и так всю жизнь и не расставались. Сколько я их знал, всегда рядом, всё время стараются друг к другу прикоснуться. Гениальные проектировщики и архитекторы, их даже сравнивали с Филатовыми, хотя те всё время ссорились и разводились двадцать раз, а Борислав с Гердой даже голос друг на друга повысить не могли. Тебе бы они очень понравились. Канатки они придумали. Световые столбы для перемещений тоже их доработка — они нашли незаконченные рукописи Филатовых и сообразили, как закончить. Раньше поднимались на арену и спускались к станции по лестницам. Эван несколько лет назад продавил модернизацию. Многое в Сфере, чем мы сейчас пользуемся и относимся как к должному — их заслуга. И Эвана, который их проекты воплотил в жизнь.
Лана вспомнила лицо Рина, когда он смотрел на фотографию. У Криса сейчас было похожее выражение тоски и светлой грусти. Лана осторожно задала вопрос:
— Вы были дружны?
Крис медленно кивнул, продолжая рассматривать фотографию.
— Да. Это для нас всех большая потеря. Мы не говорим об этом.
Он поднялся, задвинул фотографию на верхнюю полку изображением к стенке, и снова сел на корточки, продолжил водить рукой по дискам.
Лана подумала и спросила:
— Ворон после этого стал таким гадом?
Кристофер грустно рассмеялся, но всё же ответил:
— Ворон гадом был всегда, я разницы особой не заметил. Эван всегда был высокомерным айсбергом. Рин только в своей библиотеке заперся и на улицу не выходит. По Сфере порталами перемещается. Инди и Эльза… Знаешь, я не спец по таким делам, у меня свои задачи.
Кристофер вытащил пять дисков и протянул Лане.
— Выбирай.
Лана задумчиво прочитала названия и показала Крису два диска, тот растёкся в блаженной улыбке.
— Идеально!
Они посмотрели два фильма подряд, и это было настолько чудесно, что Лана требовала ещё, но Крис сказал, что они и так задержались, и пора выбираться на площадь. Будет обидно пропустить фестиваль. Спросил, сколько нужно Лане времени, чтобы собраться, и ушёл в квартиру напротив. Она долго колебалась, но всё же решилась надеть купленное накануне платье. Нанесла лёгкий макияж — приобретённая вчера косметика оказалась удачной. Распустила волосы по плечам. Изумрудное платье с золотисто-оранжевыми птицами сидело изумительно и подчёркивало тонкую фигуру, зелёные глаза и огненно-рыжие волосы. Смотрела на себя в зеркало и не узнавала, такой взрослой и красивой она выглядела.
В дверь постучали, после её разрешения вошёл Крис. Замер в дверях, не в силах отвести взгляд. Его глаза потемнели, на лице застыло восторженно-ошеломлённое выражение. А Лана любовалась стражем. В светлых брюках и свободной рубашке с коротким рукавом, причесанный и чисто выбритый, он подавлял своими размерами и суровой мужской привлекательностью.
Кристофер тряхнул головой и выдохнул:
— Какая ты красивая! — Медленно подошёл к покрасневшей от удовольствия Лане, оглядывая её с ног до головы. Смущённо улыбнулся. — Извини, так привык тебя видеть в брюках. У тебя великолепный вкус, платье изумительное. Ты в нём выглядишь…
Запнулся и продолжил восхищённо любоваться, посчитав, что с комплиментами уже перебор. Лана смутилась.
— Могу вернуть комплимент. Ты выглядишь шикарно в обычной одежде.
Шея Кристофера слегка покраснела, и он смущённо произнёс, показывая на лёгкий рюкзак за спиной с прозрачными лямками.
— В этот раз я подготовился лучше. Вкусняшек много с вчера осталось, к тому же мы будем настолько сытые, что неделю ничего не захотим. Поэтому в рюкзаке рубашка и свитер, если вечером похолодает. И есть место ещё под десять платьев.
Лана засмеялась, а страж протянул руку, согнутую в локте.
— Леди, окажете мне честь сопроводить вас на фестиваль?
Она широко улыбнулась, — непременно, Сэр Кристофер! — И положила ладонь на подставленную руку. Крис шумно выдохнул. Лана неосознанно придвинулась ближе к могучему плечу, и едва удержалась, чтобы не потереться щекой. К знакомому запаху океана и озона примешивался лёгкий ментоловый аромат.
Глава 21
С холма открывался вид на преображённый городок. Развевались яркие флаги, гуляли нарядные люди. На площади и прилегающих улицах оглушала бодрая музыка и гул голосов. Крис держал Лану за руку и вёл сквозь толпу. С крыш разбрасывали разноцветные бумажки и конфетти.
— Как они потом всё это убирают?
— Неделю всё лежит, а когда все дела заканчиваются, люди выходят каждый на свою улицу и дружно за один день приводят город в порядок.
Запахи оглушали. Сладкие, кислые, пряные. Даже горелые — от обугленной зелёной лирстаны, которую поджаривали до чёрной корочки на открытом огне. Кристофер буквально заставил Лану попробовать, в результате закупили две упаковки, настолько ей понравилась необычная смесь кислого и жжёного, покалывающая холодком на языке.
Они останавливались около ярких палаток, покупали по чуть-чуть на пробу. У Ланы голова шла кругом, настолько поражало разнообразие цветов на прилавках — от приглушённо розового до ядовито-лимонного и обилие форм — от круглых и квадратных до извилистых и оформленных в виде домиков и деревьев. Стебли лирстаны были нарезаны, измельчены, лежали кучками, блестели полосками. В сахаре, соли, мёде, с ягодами и фруктами.
— Признавайся, ты в свободное время подрабатываешь рекламщиком!
Кристофер в очередной раз умудрился уговорить Лану попробовать ещё одну умопомрачительную смесь, несмотря на её страдальческий вид.
— А я говорил тебе, пробовать по одной штучке.
— Как это можно пробовать по одной штучке! Ты серьёзно? Как будто у тебя самого получается!
Крис засунул в рот пригоршню белых квадратиков и блаженно сощурился.
— У меня желудок больше. И я сам больше. А тебе — по одной штучке.
Лана засмеялась, отцепила с его губы прилипший белый квадратик и засунула в рот.
— По одной, говоришь? Хорошо! Буду ни одной!
Он состроил суровое лицо и угрожающе проговорил:
— Ни одной, говоришь?
Взял её за руку и потащил, прокладывая путь среди людей, пока они не остановились напротив ярко-красной палатки, у которой было особенно много народа. Засунул пальцы в рот и несколько раз оглушительно свистнул. Из палатки выкатился невысокий пожилой мужчина с блестящей на солнце лысиной, с невероятно обаятельной широчайшей улыбкой на круглом лице.
— Кристофер! Ай, молодец! Явился! А какая красавица с тобой! Извини, не могу говорить, видишь, сколько покупателей набежало. Как обычно принести?
Крис сердечно обнялся с мужчиной и быстро проговорил:
— Дружище, эта красавица утверждает, что больше ничего тут не может съесть.
