локтем между глаз от подскочившей девушки. Хорошо всадила! Оба глаза полезли из орбит. А я схватил выпавший мушкет и ударил прикладом в голову мужчины.
Здесь все кончено. Без шума и криков. Мы не пострадали.
Аленка спросила:
— Что теперь? Пора мост опускать, ворота открывать?
Я сделал вид, что слегка обиделся на такой вопрос:
— Забыла, ради чего мы сюда вообще явились?!
Механизм опускания моста оказался довольно простым, но немного поржавевшим. Не без труда удалось столкнуть мост с мертвой точки, железные цепи заскрипели, словно древний бабушкин комод, конструкция пришла в движение медленно, но исправно. Все шло по плану, Аленка вплотную приблизилась ко мне, поцеловала в губы и шепнула:
— Видишь, я говорила: у нас все получится! Мы как боги!
Обрадованный коротким поцелуем, я снова похвалил напарницу:
— Ты умница! Без тебя бы так хорошо не получилось!
Тем временем затаившийся возле ворот наш боец подал сигнал с помощью условленного крика филина. Кавалерия освободительной армии из укрытия рванула лавиной в открывающиеся городские ворота. Караул на входе с той стороны был сразу сметен, затопали десятки копыт, задрожали доски моста. Разбуженные горожане пытались понять, что за шум последи ночи.
Недалеко от ворот был расквартирован гвардейский отряд. Некоторые гвардейцы стали выскакивать на улицу. И падали с рассеченными головами.
Впрочем, слуги режима быстро сообразили, что нужно немедленно поднять мост, пока не все кавалеристы противника успели проскочить в узкий коридор ворот. Самые отчаянные защитники города сделали попытку прорваться к мосту, пусковой механизм которого защищали только я и Аленка. Некоторым удалось добраться до нас. Хотя я уже не раз видел свою напарницу в дела, в тот раз все же опасался: устоит ли девушка под напором гвардейцев. Решил основной удар принять на себя. Рубил врагов отчаянно кинжалом и саблей. Супостаты заваливались у моих ног.
И все же под напором вражеских бойцов нам пришлось отступить. При этом меня зацепили клинком по руке. Осторожнее надо! Теперь чужая кровь смешалась с моей собственной.
А наши конники все рвались в город, не обращая внимания на сражение в темноте у моста.
Сумеем ли мы с Аленкой устоять и выжить? Для этого следовало выбрать себе лучшее место для обороны.
Я крикнул напарнице:
— Давай наверх вплотную к пусковому механизму!
Пропустил ее, девушка двинула пяткой по голове здоровенному гвардейцу. Тот повалился, а Аленка взбежала по ступенькам узкой лестницы на самый верх. Я — за ней. Под руку попалась тяжелая пивная бочка. Ловко сбросил ее на головы нападавших на нас мужиков. Бочка покатилась, заставляя гвардейцев валиться со ступенек.
Я зачем-то нервно прокричал:
— Пьянству — бой, вам капитуляция!
Аленка тоже швырнула какой-то бочонок поменьше. Он прокрутился и лопнул. Из него полилась жидкость непонятного предназначения с отвратительным запахом. Какой-то громила поскользнулся, сбил нескольких гвардейцев и все они кубарем покатились по скользкой лестнице.
Я прокричал:
— Забирайтесь ко мне! Сейчас еще вас чем-нибудь угощу!
Но это был, скорее, крик отчаяния. Толпа гвардейцев продолжала напирать. Аленку тоже успели поцарапать. Сквозь разрез поврежденной ткани вдруг обнажилась ее грушевидная девичья грудь.
На мгновение это отвлекало голодных до женского пола мужиков. А Аленка что есть силы, во все горло, заорала:
— На помощь!!! Помогите!!! Скорее к нам!!!
Тут, наконец, наши конники обратили внимание на бой у спускового механизма. Разворачиваясь на ходу, они быстро порубили неприятеля. И двинулись дальше.
— Как вовремя ты заорала! — одобрительно сказал я, вытирая кровь и переводя дух. — Еще чуть-чуть и того…Но что так поздно-то? Не могла закричать раньше?
— А ты почему молчал? Сам мог бы позвать на помощь своих бойцов.
Логично! Я не знал, что ответить. В ходе боя даже не задумался об этом. Но хорошо то, что хорошо кончается.
Правда, мы успели получить легкие рассечения и испытывали головокружение от усталости, стресса и потери крови. Но это ерунда, скоро пройдет.
Я спросил:
— Сколько же мы их положили?
Аленка пожала плечами:
— Вместе со стражниками десятка два.
«Нет, нельзя так больше рисковать!» — подумал я и сказал:
— Нас двое, расклад оказался суров, сентиментальность едва не стоила жизни, но наш путь — побеждать! И шансы мы смогли уровнять!
В городе слышались редкие мушкетные выстрелы. За исход сражения опасений не было никаких. Даже без командира кавалеристы сметали все на своем пути. Защитники прежней власти быстро утратили боевой пыл. Они поняли, что не смогут противостоять ворвавшимся в город людям и принялись сдаваться.
Комендант города, перепуганный слухами о победах освободительной армии, позорно сбежал через потайной ход, а без него большая часть гарнизона не хотела умирать. Лишь те, кто пытался помешать нам с Аленкой у моста, и несколько десятков других гвардейцев оказали сопротивление, прежде чем предстать перед судом Всевышнего.
Когда все закончилось, мне и Аленке обработали порезы. Я был настолько уставшим, что не стал ничего делать в городе, а залег отсыпаться в стог сена. Аленка, которая не теряла меня из вида, легла рядом и то же уснула. Было не до ласк: следовало хоть немного восстановиться после бессонной ночи и кровавой драки. А потом догонять основное войско, которое двигалось в направлении Твери.
�лись в лесу недалеко от ворот в крепость. Город был неплохо укреплен: каменные стены, башня с охраной, обросший камышом зловонный ров, в который сливали нечистоты
Кавалеристский отряд успешно выполнил свою задачу и влился в освободительную армию.
Вскоре мы подошли к городу-крепости Тверь. Это была мощная, сравнительно густо населенная цитадель. В городе могли укрыться бежавшие с полей сражения воины армий Шогу и Лавра. Так что сопротивление могло быть упорным, несмотря на то, что мы, почти наверняка, значительно превосходили защитников крепости по численности. И, естественно, по боевому духу.
Я спросил я у сопровождавшей меня Аленки:
— Ну что, красавица? Полезем на стены или разрушим ворота и пойдем на штурм Твери? Стены еще не штурмовали. А, может, оставим город в блокаде и будем ждать, пока они сдадутся?
Аленка решительно ответила:
— Лучше быстренько взять город штурмом и, пока лето не кончилось, идти на Москву. Столица должна быть наша до холодов.
Я с улыбкой согласился:
— Должна! Но близок локоть, да не укусишь…
Аленка покачала головой:
— Что за отсутствие оптимизма? Мы здесь, чтобы побеждать, и должны опять быстро разделаться с ними!
Конечно, я понимал, что Тверь с ее мощными укреплениями так просто не взять, но и осада города могла затянуться надолго.
Принял решение:
— Будем готовиться к штурму! Ворота взять тараном вряд ли удастся, придется
