— Это Кер. Я узнала его.
— Страшная смерть, — прошептал унрит.
— Как это случилось. Я хочу знать. Он был один?
— Один. Ирд… остался внизу, — неуверенно сказал Дэн. Ему не хотелось рассказывать о том, что произошло. В конце концов ни он, ни Кер в этом не виноваты. — Он, — унрит посмотрел на мертвого «капюшона», но нужных слов не находилось, и Дэн нехотя выдавил из себя правду, — он сошел с ума.
— Бедный Кер, — вздохнула Мирилла.
— Ои, — вздохнул унрит, — он мертв, а я не смогу защищать тебя, пока не встану на ноги. Что будем делать?
— Ты же сам сказал: пока не встанешь на ноги, — улыбнулась девушка. — Придется встать.
Унрит выдавил из себя улыбку. Она не очень-то у него получилась.
— Встану. Что дальше? — Он-то знал, что, но ему хотелось знать и мнение девушки.
— Бежать, — сказала она.
— Нет, — унрит выразительно замотал головой.
— Почему?
— Потому что у нас не работают уарторы, а в Магре полно невидимой смерти. Потому что Ирд может быть…
— Дэн?
Унрит замолк. Он все еще не был уверен в том, что… Как ни горько это было сознавать, но привела их сюда… она? Или он? Или они Вместе? Снова, как и несколько хор назад, его охватило странное подозрение. Взять, к примеру, ненависть, которую он испытывал к Ирду. Была ли она ненавистью Дэна? Или рисунки, по которым, как догадывался унрит, сверял свой путь сюда «капюшон». Были ли то ее сны? А рука, его собственная рука, нажавшая магический знак, вернувший путников в логово магрутов, — разве она не подчинилась чужой безжалостной воле?
«Да, пожалуй, что так». Значит, кто-то хотел, очень хотел, чтобы они пришли именно сюда. Те, от кого бежал Ирд. «Здесь была охота на Ирда, вот оно что, Дэн». Но если так, то зачем им было заманивать его в такую даль? Если они знали, где «капюшон», почему сразу не убили его?
Он не мог понять всего, но одно понял хорошо: вполне возможно, Ирд жив. Если его не убили раньше, не убьют и сейчас. «Ирд в ловушке, и не без твоего участия», — напомнил он самому себе.
«Нет уж! Хватит с меня Бигги и Кера».
Он принял решение.
— Надо найти Ирда.
— Он жив! — в глазах Мириллы сверкнула радость, но она тут же погасла. — У тебя и в самом деле не хватит сил.
Вместо ответа унрит приподнялся на локте и не без труда сел. Сплюнул накопившуюся во рту горечь.
— Хватит, — он совсем не был в этом уверен, — но… я уже сутки ничего не ел.
— И не пил, — улыбнулась девушка. — На, возьми, — она протянула ему свою флягу, на дне которой плескалась вода. — Здесь где-то должна валяться моя сумка. Там оставалось сушеное мясо. Я бросила ее, когда…
Он понял.
— Это далеко.
— Ничего. Я быстро.
— И опасно. К тому же мы теряем драгоценное время. Я обойдусь.
— Ты должен поесть.
— У меня все равно вряд ли это получится, — он с грустью посмотрел на мертвые тела.
— Я пойду, — она была упряма.
— Тогда я поищу ее сам, — начал было унрит, но Мирилла уже скользнула в темный ход.
— Что ты увидишь в такой темноте, — донеслось до него. — Я же вижу, как…
— …аскис, — прошептал унрит.
Тусклый свет нотасов из открытой «ловушки» позволял обходиться без факелов. Тянулось томительное ожидание. Дэн усиленно вслушивался в удаляющиеся шаги, готовый в любую минуту броситься на помощь. Однако ничто, кроме самой девушки и его встревоженного дыхания, не нарушало тишины лабиринта. Немного успокоившись, унрит, чтобы не терять времени даром, занялся поисками необходимого им для поисков Ирда факела. Унрит нашел его там, где и бросил за ненадобностью. В «ловушке». Он с опаской пролез в нее и торопливо, пока «ловушка» в очередной раз не захлопнулась за его спиной, выскочил обратно.
Глазастый нотас лениво осмотрел его добычу, потом равнодушно уставился в глубь коридора, откуда донесся торжествующий возглас девушки:
— Дэн, я нашла!
— Я слышу, — как можно бодрее откликнулся унрит, чувствуя, однако, что его «бодрый» голос весьма походит на стон.
«Справлюсь», — подумал унрит.
Он уже хотел вернуться на свое место, когда вспомнил, что кроме факела ему понадобится и меч. Пользоваться тем, на котором едва просохла кровь друга, он не мог. Никакие силы не заставили бы его дотронуться до оружия, которое… которое…
Унрит опять не находил слов.
Оставался меч Кера, валявшийся в «ловушке». Пришлось вернуться. Меч Кера оказался несколько длиннее и тяжелее, чем его собственный. В остальном же он мало чем отличался от любого произведения бездарных мораннских оружейников. И все-таки, ощутив в ладони прохладную, слегка потемневшую от осевшей на ней копоти сталь, унрит почувствовал себя несколько уверенней: «Мы еще посмотрим, кто кого».
Поднять меч сил не хватило. Обругав себя всеми известными в Унре ругательствами, Дэн выбрался из «ловушки», волоча меч по полу. Новый, непривычный звук, коим сопровождался его выход, привлек внимание «глаза», и тот вновь уставился на Дэна.
— Посмотри у меня! — огрызнулся унрит.
Поиски факела и меча вконец обессилили его. Дэн едва перебрался через мертвые тела Кера с Тором, как ноги подкосились, и он рухнул на пол. Рядом раздался сдавленный смешок. Он поднял глаза и увидел зажимавшую ладонью рот девушку.
— Какого фрокка!
— Извини, — она протянула ему кусок сушеного мяса. — Все, что есть.
Унрит заставил себя сесть. Взял мясо. Потом решительно зажал меч Кера между колен и разрубил кусок пополам.
— Тебе, — протянул Дэн одну половину девушке.
Мирилла заколебалась, потом решительно протянула руку. Несколько минт они молча жевали, передавая друг другу флягу с остатками воды. Горьковатый привкус мяса вызвал у унрита легкий приступ тошноты. Дэн перестал жевать и уставился на аппетитно поглощавшую свою порцию Мириллу.
— Что с тобой? — она на мгновенье перестала есть.
— Сейчас. Пройдет.
Унрит не без труда проглотил пережеванный кусок и поспешил запить его сладковатой водой.
— У меня вот еще что есть, — сказала девушка, протягивая Дэну ароматно пахнущую плитку хурума.
— Здорово! Откуда?
— Из сумки, — она улыбнулась.
— Подходяще.
Недолго думая, он отломил себе половину и сунул в рот. «Еще бы глоток харуты, и… я бы свернул горы».
— Не многовато ли будет? — девушка озабоченно посмотрела на него.
— В самый раз, — довольно буркнул унрит.
От съеденного приятно кружилась голова. Лицо Мириллы снова двоилось, троилось в его глазах, но на этот раз в нем не было ничего страшного. Напротив, было приятно ощущать ее присутствие здесь, чувствовать, что ты не один. Сосредоточившись (мысли расползались, как хиссы), он заставил себя задать давно беспокоивший вопрос:
