– Завтра мы соберём совет демонов снова, – сказала Ху Сюань. – Надеюсь на ваше благоразумие. Вы можете провести ночь в поместье Ху. Слуги вас проводят и, если будет на то ваше желание, принесут вам ужин.
Ху Цзин недовольно фыркнул. Лао Лун отыскал взгляд Ху Сюань и показал пальцем на себя. Лоб Ху Сюань прорезала вертикальная морщинка.
– Сяоху, – велела она Недопёску, – пристрой и этого где-нибудь.
Лао Лун с несколько разочарованным видом пошёл следом за сияющим Недопёском.
– Что за радость у тебя, лисёныш? – спросил Лао Лун.
– Как же! – воскликнул Недопёсок. – Ну и задал я жару этим хорькам!
– Это уж точно, – фыркнул Лао Лун. – Ну и рожи у них были…
Глав Великих семей развели по разным гостевым павильонам.
У Чжунхэ стребовал-таки себе кувшин вина, но пил без удовольствия, раздумывая над каждой чаркой.
– Сяо-эр, – сказал он сыну, – что ты обо всём этом думаешь? Ты веришь, что существует лекарство от Тьмы?
У Сяомин с позволения отца сел и покачал головой:
– Лисий знахарь никогда не лжёт. Им нет надобности нам лгать, отец. Из того, что я увидел и услышал, наше согласие или наш отказ особой роли не сыграли бы. У лисьих демонов есть Лисий бог, а у Хушэня есть лисьи демоны. Наследник Ху избавился от Тьмы и вернул себе полную силу. Лао Ху в самом расцвете сил. С ними Ху Сюань и все остальные лисьи знахари. Клан Мо изъявил желание присоединиться к ним задолго до того, как Хушэнь решил собрать остальных. Так ли уж нужен Хушэню этот военный союз?
– Верно, верно, – покивал У Чжунхэ. – А ещё эта метка на Хушэне. Ты наверняка заметил, что поставлена она была не на Лисьего бога, а… Всё это глубже, чем представляется на первый взгляд.
У Сяомин хорошенько подумал и сказал:
– Для наследника Ху Лисий бог – не лисий бог, так мне это представляется. И его гнев вызван вовсе не тем, что мы хотели забрать себе Хушэня. Мы посягнули на того, чьё имя Ху Фэйцинь, – в этом дело.
У Чжунхэ снова кивнул и сказал со вздохом:
– Хотя жаль, что не выйдет породниться с богом.
У Сяомин едва заметно поджал губы. Идея эта ему не нравилась изначально, как и мысль о Великой ладье Шести. Хушэнь показался ему красивым, но той красотой, какой красива Луна: можно заглядываться на неё в колодец, но достать не получится.
– Если он носит титул Тайцзы, – продолжал У Чжунхэ, – как считаешь, он однажды станет Небесным императором?
– Всё будет зависеть от этой небесной войны, – предположил У Сяомин рассудительно. – Мы ещё не слышали о его планах, но вероятность такого развития событий велика.
– Тогда не стоит с ним ссориться, – пробормотал У Чжунхэ. – Если он станет Небесным императором однажды, я упрошу его прислать в наше поместье какую-нибудь богиню. Надо бы обновить кровь, мы слишком стали похожи на демонов…
«Мы и есть демоны», – подумал У Сяомин.
– Как думаешь, насколько силён Хушэнь? – после молчания спросил У Чжунхэ.
– Очень силён, – уверенно сказал У Сяомин. – Быть может, и все Шесть Великих не стоят и кончика ногтя его мизинца.
– А ведь он ещё молод…
– Очень молод, – кивнул У Сяомин.
– А что будет, когда он достигнет года Становления?
– Именно поэтому Небесный император не отступится.
– Да, – крякнул У Чжунхэ, – дела… Считаешь, я правильно поступил?
У Сяомин не ответил.
[215] Ху Вэй негодует
– Отпусти меня уже, – сказал Ху Фэйцинь, дёргая руку. Ху Вэй тащил его за собой до самого юго-восточного павильона.
Ему бы хотелось остаться на совете и расспросить об этой Великой ладье Шести, которую так яростно отмёл Ху Вэй. По звучанию походило на культивационную технику, но от лисьих демонов он ни разу об этом не слышал. Наверное, решил он, это техника какой-то из других Великих семей.
Лисья любознательность взыграла, и он спросил:
– Ху Вэй, а что такое Великая ладья Шести? Какая-то техника или демонический ранг?
Ху Вэй остановился, поглядел на него, как на слабоумного, и процедил ядовито:
– Великая шлюха Шести? Ха, пожалуй, что и ранг.
Ху Фэйцинь взъерошился:
– Ху Вэй!
– А ты что, даже не понял, что они затевали? – воскликнул Ху Вэй.
– А… – протянул Ху Фэйцинь.
Ху Вэй хлопнул себя по лицу ладонью:
– Фэйцинь… Когда они делили Хушэня, ты что, думал, они делят потенциальную силу бога?
– А что, нет? – слабо спросил Ху Фэйцинь.
– То, что у тебя под хвостом, они делили!
– Ху Вэй! – вспыхнул Ху Фэйцинь.
– Существует легенда о богине, которая спустилась в мир демонов и, чтобы остановить начавшуюся распрю между семьями, стала Великой ладьёй Шести, – презрительно сказал Ху Вэй. – Уверен, что лисьи демоны в этом не участвовали. А вот остальные подол задирали охотно. Может, это всё чушь, но Великие семьи в это верят. А тут им настоящий бог попался! – Ху Вэй ткнул пальцем в Ху Фэйциня.
– Ты же не хочешь сказать… – вспыхнул Ху Фэйцинь.
– Именно это я и хочу сказать. Но Сюань-цзе им мозги вправит, не волнуйся, – уверенно покивал Ху Вэй.
– А они почему-то слушаются лисьего знахаря, – вспомнил Ху Фэйцинь.
Ху Вэй тут же объяснил, почему.
– О-о-о… – протянул Ху Фэйцинь с уважением.
Ху Вэй со значением хмыкнул, но выражение озабоченности с его лица никуда не делось. Демоны коварны, он прекрасно это знал, потому что и сам был демоном. Они даже попытались оспорить его метку, назвав её всего лишь «знаком первоочерёдности». Он издал негромкое, но внушительное рычание и, схватив Ху Фэйциня за плечи, сказал:
– Завтра первым же делом продемонстрируешь им свою силу. Мне кажется, они не осознают, с кем имеют дело.
– А с кем они имеют дело? – осторожно спросил Ху Фэйцинь.
Ему интересно было послушать Ху Вэя, тот относился к нему снисходительно, вечно тыкал носом в очевидное, как молочного лисёнка. Кем или чем он его видел?
Ху Вэй ответил суховато:
– С богом. Пора напомнить им о настоящей иерархии трёх миров.
– Ну, – задумчиво протянул Ху Фэйцинь, – иногда мне кажется, что все эти иерархии и яйца выеденного не стоят.
– Это ещё почему? – нахмурился Ху Вэй.
– Я ведь Лисий бог, так?
– Хм… так.
– Меня слушаются все лисы, даже твой отец, так?
– К чему ты клонишь?
– А к тому, что единственный, кто меня не слушает, – это ты.
– Тьфу, а я-то думал, что-то путное скажет… – пробормотал Ху Вэй.
Ху Фэйцинь свёл брови у переносицы:
– На что это ты намекаешь? Что я несу чушь?
– Как обычно, – кивнул Ху Вэй. – Но если ты настаиваешь… Я не считаю тебя богом, как остальные лисы. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы так считать. Я знал тебя ещё Куцехвостом. Повышение в ранге – как шкура после линьки: причесали, прилизали – гладенькая!
Ху Фэйцинь поджал губы, скрывая разочарование. Значит, сладу с ним не будет…
Ху Вэй толкнул Ху Фэйциня к кровати:
– Ложись спать.
Ху Фэйцинь даже удивился, что после такого дня решено было отправиться ко сну без вечерней медитации, но и спорить не стал. Ху Вэй опустился на подоконник, глаза его перебегали с предмета на предмет, он о чём-то сосредоточенно размышлял. Ху Фэйцинь незаметно для себя задремал.
Ху Вэю было о чём подумать, и он думал до часа, пока в небе не засеребрилась луна. Тогда он слез с подоконника, подошёл к Ху Фэйциню и встряхнул его за плечо. Тот разлепил глаза, недовольно поглядел на нарушителя сна.
– Вставай, – велел Ху Вэй, – покажу тебе кое-что.
– А обязательно ночью? – недовольно спросил Ху Фэйцинь и так зевнул, что чуть не вывихнул челюсть.
– Обязательно, – категорично сказал Ху Вэй.
Ху Фэйцинь вздохнул. И что хорошего в том, чтобы быть Лисьим богом, если не можешь справиться даже с одним назойливым лисом?
[216] Девять священных лисьих источников
Ху Фэйцинь плёлся за Ху Вэем, беспрестанно зевая и протирая глаза. Если он сильно отставал, Ху Вэй брал его за руку и тащил. Привёл он его на самые окраины поместья, к постройке, которую Ху Фэйцинь не сразу разглядел: её окружал густой клубящийся туман, только конёк крыши торчал и флагшток. Воздух здесь пах иначе. Ху Фэйцинь едва не чихнул, Ху Вэй зажал ему нос пальцами.
