class="empty-line"/>
В трактире я полюбовался парочкой служанок с очень необычной внешностью, да и в замечательных нарядах. Невысокие и ладные девушки, в лицах которых проглядывало что-то от монголоидной расы, щеголяли в коротких юбках, еще и хвосты к ним прикрепив. Одна кошачий, а другая лисий.
Когда я постарался с ними познакомиться, то они мне прямо заявили, что такие вещи не к ним. Вон, в городе есть места специальные. Что? Не пускают? Ну это твои проблемы. Нас пускают. Хотя… Ну, сейчас тоже не пускают, но раньше пускали…
И хозяин трактира при этом смотрел на меня очень неодобрительно, так что я даже заподозрил, что девчонки его родственницы. Но что ж делать. Я допоздна засиделся в зале и послушал пение барда, очень красивое, хоть и на непонятном мне языке. Причем убивался парень в основном ради меня, как единственного задержавшегося в зале посетителя, так что пришлось дать ему половинную серебряную монету за старание. Заодно потрепался с разносчицами, но как ни старался узнать что-нибудь интересное про эту страну, так ничего и не услышал. Нет, они не умолкали, но все разговоры были совершенно пустыми.
Уже после полуночи я поднялся в комнату, и вскоре обе девчонки втащили бадью с водой, которая заняла чуть не все тесное пространство. А дальше слово за слово, и мы все трое в этой бадье и оказались. В тесноте, да не в обиде, хотя дальше тисканий дело не зашло. Через полчаса девчонки быстро оделись и унесли бадью, и я думал, что программа на этом закончена, но нет, вскоре обе тайком прокрались ко мне. Причем одна несла корзину с едой, а вторая свернутый матрас уже с постельным бельем.
Постелили на полу, потому что кровать была узкая и жутко скрипучая, а дальше я стал думать, как мне их через пару часов выпроводить. Но как-то увлекся, а потом и сам не заметил как уснул. Проснулся уже после рассвета, чего сам от себя не ожидал. А еще не ожидал, что я оказался между двумя зверушками — кошкой и лисой.
Да и результат оказался вполне ожидаемый. Я-то был полон жизненных сил и никакого вампирьего голода не ощущал, а вот оборотницы лежали пушистыми ковриками, и на попытки разбудить их не реагировали. Но хоть дышали. Тут уже я крепко задумался.
В первый раз я вытянул энергию, можно сказать, по полной. Так-то все уже отработано. Если час контакта, то жертва почувствует только небольшую слабость. Если два часа, то слабость будет уже не так-то просто объяснить. Но если разово, то ничего. За четыре часа вытяну уже столько, что девушка будет с трудом ходить. Это все, конечно, индивидуально и сильно зависит от собственной силы и тренированности жертвы.
У этих девчонок энергии похоже было немало, но и контакт оказался очень долгим, вытянув жизненные силы по максимуму.
И что делать-то? Что, что… Только ждать пока мои гостьи наберутся сил и смогут хотя бы проснуться. А тут снизу еще и вопли хозяина донеслись. Сначала он орал на местном, а затем к нему пришел кто-то и стал спрашивать, что случилось, уже по-русски. Хозяин проорал, что две паршивки куда-то сбежали.
Гость сказал, что поколдует, и потребовал принести ему ношенную нестиранную одежду обеих. Таковой не нашлось, но трактирщик набрал шерсти, как он сказал. Колдун повозился и сообщил, что обе живы, но где-то спят.
Хозяин еще долго орал, а затем отправился сам готовить трактир к открытию, долго и изобретательно понося непослушных служанок.
А я все сидел и ждал. Девушки же в образе здоровенных кошки и лисы дрыхли, а на попытки разбудить только с боку на бок переворачивались. И эти зверушки были как раз по размеру девушек, поэтому гораздо крупнее оригинальных животных, конечно же.
Только в обед мне удалось их растолкать, причем обеих разом. Те сразу заметили перевалившее зенит солнце за окном, посмотрели на меня, а затем накинулись с руганью. Через пару минут успокоились, обернулись людьми и принялись одеваться, попутно наперегонки доедая остатки ужина и стеная, что им конец.
— Да что такое? — удивился я. — Ну со всеми бывает.
— Ты лучше объясни, почему мы вырубились аж до обеда? — возмущалась кошка.
— Да! И сейчас еле ноги переставляем, — подхватила лисичка.
Имен своих они мне так и не назвали, хотя я не раз спрашивал, но девчонки каждый раз умело переводили разговор на другое. Так что для меня они теперь стали кошкой и лисой. Вот я вместо ответа и спросил этих оборотниц.
— Это вы мне скажите, почему я сам вырубился, хотя и не планировал, с такими-то красотками.
И тут девушки замялись, а затем кошка предложила:
— Давай так, ты нам расскажешь, что ты с нами сделал, а мы тебе, что мы с тобой.
— Давайте, — махнул рукой я. — Только вы первые.
— Эх… — вздохнула лисичка. — Мы маги, как ты мог догадаться. Мы умеем усыплять.
— В кровати?
— Где угодно. Раньше мы хулиганили много. Усыпляли горожан, пробирались в дома и творили шутки.
— Какие.
— Всякие… — пожала плечами лиса. — Могли стены исписать. Могли кровать с человеком на крышу затащить. Могли в крупу краски подмешать… безвредной. Десятника стражи один раз сонным на рыночную площадь вынесли. Но чаще всего лица разрисовывали.
— В общем, нас поймали и отправили на перевоспитание, — вздохнула кошка. — Но сам понимаешь… Влетит нам неслабо за сегодня. Хозяин будет в бешенстве. Теперь ты рассказывай!
— Постойте, — покачал пальцем я. — А меня зачем усыпили?
— Ну так… — замялась лиса.
— Мелочи, — подхватила кошка.
— Ну? — не собирался отступать я.
Девушки показали на баночки и кисточки, которые стояли и лежали у стены, а я все это богатство и не заметил под накрывшим его одеялом, и со вздохом стали объяснять:
— Разрисовать тебя хотели. Думали как раз к утру справимся.
— И всего-то? — усмехнулся я.
— Эту краску примерно год фиг смоешь, — хмыкнула лиса. — Ну пусть не год, но пару месяцев точно.
— А мы бы такое нарисовали! — даже покраснела, но не смогла удержаться от хвастовства кошка.
Я порадовался, что избежал участи стать холстом для двух озорных девчонок, а затем вспомнил, что и сам отчасти художник, и достал из сумки карандаши и измятый листок бумаги. Грустно осмотрел его и
