— В городе пожар?
— Десять минут назад сообщили, что толпа напала на винные склады. — Дорофеев стал серьезным.
— Винные склады? — Глаза Помпилио стали холодными-холодными. Он мгновенно просчитал ситуацию и сделал правильный вывод: — А они молодцы, не правда ли?
— Согласен, мессер, — вздохнул Дорофеев.
Еще несколько секунд Помпилио разглядывал столбы дыма, после чего перевел взгляд на город и вздохнул:
— У меня есть ощущение, Базза, что Генрих проиграет, даже одержав над Нестором победу. Проиграет, потому что ему некуда будет возвращаться.
* * *
«Я увидел совсем другой Альбург, Энди! Абсолютно другой!
Я увидел, что Альбург может быть опасным и коварным. В нем много золота и много зла. И порока, Энди, порока! У нашего тихого, похожего на прокисшее болото Альбурга на удивление порочная изнанка. В нем продают наркотики и предлагают себя малолетки. В нем полным-полно контрабандистов, а доблестная пограничная стража подкупается согласно прейскуранту. Здесь можно делать большие деньги и наслаждаться любыми, даже запретными, удовольствиями.
Альбург оказался омерзительной клоакой, мой дорогой Энди. Жаль, что я не узнал об этом раньше».
Из дневника Оливера А. Мерсы alh. d.
— Синьор, купите травы!
— Мальчик, я сегодня без лошади.
— Ха-ха-ха! Синьор большой шутник. А может, синьор ищет…
— Синьор ищет сделать, чтобы ты свалил. — Мерса отвесил приставучему торгашу легкий подзатыльник и с удовольствием огляделся: — Прекрасно! Просто прекрасно!
На взгляд Бабарского, в окружающей их помойке не было ничего примечательного, тем более — прекрасного, однако спорить с радостным алхимиком ИХ не стал. Пожал плечами и деловито потопал дальше, внимательно приглядывая за сохранностью поясной сумки.
Бабарский приказал алхимику одеться неприметно: простые штаны, грубые ботинки, тельник, лучше всего не очень чистый, другими словами сделать все, чтобы не выделяться в толпе завсегдатаев Хусса. Мерса подчинился, однако его неуемные восторги сводили маскировку на нет.
— Как думаешь, трава у него настоящая?
— Поговори с Галилеем, — недовольно пробурчал ИХ. — Но я бы не советовал.
— Говорить?
— Употреблять. Мессер не одобряет.
— А как же Галилей?
— Галилей вихель не курит, Галилей им дышит.
— А как мессер относится к пиву? — Алхимик с интересом посмотрел на очередную встретившуюся им таверну.
— Не в рабочее время.
— Это понятно.
— И рекомендует вино. Я с мессером согласен — вино полезнее. Красное, к примеру, хорошо действует на сердце, что для меня просто спасение. Я не рассказывал, как меня прихватило на Хамоке? Стояла ужасающая жара…
Какой-то забулдыга протаранил собой двери ближайшего кабака, вылетел, не удержался и распластался на грязной мостовой. Выскочившие следом вышибалы принялись деловито пинать его ногами.
— Прекрасно, прекрасно… — пробормотал Мерса. — Просто удивительно, что я до сих пор не бывал в Отлитом Хуссе. Здесь так весело.
— Пока у тебя есть деньги и ты никого не задираешь.
— И столько милых барышень…
Алхимик подмигнул выстроившимся на панели шлюхам и тут же получил не менее десятка предложений:
— Только для тебя, красавчик!
— Любое желание за пять марок, цепарь!
— За восемь марок можешь прийти с приятелем.
— Хочешь настоящий анданский поцелуй? Я умею.
— Чтоб меня в алкагест окунуло! Какие девочки!
— Ты, оказывается, любитель…
— Если жизнь не прожигать, она сгниёт, — хмыкнул Мерса. И вновь посмотрел на шлюх: — Как же я жил эти годы без Отлитого Хусса?
— Занимался самообразованием? — ехидно осведомился Бабарский. — Лучше бы уж женился.
— Ходил в Новый город, — честно ответил Мерса. — Я ходил, Энди на этот счет не парится. Там есть отличное заведение — «Смешливая Роза», но местные девочки выглядят интереснее.
— Лобковые манявки и триппер, — кисло сообщил ИХ. — Для особых ценителей припасена сымская гидра. Хочешь прослыть гидратиком?
— Неужели все так плохо?
— Иногда мне кажется, что я могу заразиться от одного их взгляда. Здоровье у меня хрупкое, нужно соблюдать осторожность.
Алхимик печально посмотрел на призывно улыбающихся красавиц: худеньких и грудастых, мясистых, с мощными бедрами и стройных, высоких и низеньких, привлекательных… У одной потекла тушь, но она этого не заметила, а товарки не подсказали. Вторая наложила слишком много крема и пудры: скрывает синяки. Третья шмыгает носом — верный признак гидры. Или простуды. Но гидра вернее.
— Девки без изъяна в портах большая редкость, — негромко продолжил Бабарский. — Цепари после Пустоты шизанутые, мяса ищут, как собаки. Слетают на берег и трахают все, что движется, не приглядываясь. Вот сутенеры и борзеют. А в городе расклады другие, там спокойнее.
— Теперь я понимаю, почему люди женятся.
— Значит, ты стал взрослым. — Бабарский свернул в переулок, но сразу же остановился, повернулся к Мерсе и очень серьезно поинтересовался: — Все помнишь, Олли?
— До последнего слова, — подтвердил алхимик.
Он понял, что его ждет последний инструктаж, а потому стер с лица ненужную улыбку.
— Внутри мы пробудем недолго — основная часть сделки свершится на улице. Ты молчишь и делаешь то, что я прикажу. Никакой отсебятины, здесь каждое слово слышат и оценивают. И не забывай оглядываться по сторонам, четыре глаза лучше двух.
— Если ты им настолько не доверяешь, то почему не пригласил в компанию парочку головорезов?
— Потому что парочка головорезов нас не спасет, Олли. Большой Флим входит в тройку главных, так что ребят у него вдоволь. Наша единственная надежда — гарантии Умного Зума и…
— И безобидная внешность, — перебил Бабарского алхимик. — Мы с Энди выглядим безопасными кретинами, я помню.
— Тебе, я смотрю, понравилось. — ИХ кашлянул, и Мерса понял, что суперкарго нервничает. — Итак, еще раз. Большой Флим привезет слитки загратийского казначейства, значит, на них должна стоять алхимическая метка…
— Которую я увижу с помощью шанского реактива и линзы Вристера.
— Не перебивай, — приказал Бабарский. — Наличие метки — отличная гарантия, однако есть вероятность, что Флим заплатил хорошему алхимику и тот разрисовал поддельные слитки. Это дешевле, чем отдавать настоящие. Поэтому нужно проверить один из слитков на подлинность.
— С помощью желтого кусаки и линзы Ухтомского.
А вот Мерса, к огромному своему удивлению, ни беспокойства, ни, тем более, страха не испытывал. Встреча с бандитами казалась ему приключением, одним из первых, что ожидали его на новой службе. Опасное приключение, вполне подходящее для романа, — два благородных мужа в окружении подлых разбойников, — но закончится оно, как и в романе, хорошо. В этом Оливер не сомневался.
