class="p1">Агония.
После все превратилось в размытые, спутанные картинки.
Горло пересохло, из меня вырвался стон, но из-за боли он быстро оборвался. В животе ощущалась такая сильная резь, будто в желудке находилась бритва.
Казалось, я пробиралась через грязь, стараясь изо всех сил разлепить веки. Из-за очередного стона я закрыла глаза, голова раскалывалась от света, льющегося комнату.
– Мастер рыбка! Ты проснулась.
Голос Опи заставил меня снова открыть глаза.
Он встал на цыпочки и заглянул прямо мне в глаз.
– О, дерьмово выглядишь.
И чувствую себя так же.
Пииииск.
Битзи лежала в рюкзаке на подушке рядом с моей головой, опустив уши, а на мордочке блуждала странная улыбка.
Очаровательная, но тревожная.
Кстати, о тревоге…
Сегодня Опи сделал боди из чулка в сеточку, на поясе были шарики – явно предназначенные для удовольствия, – а на нижней части тела леопардовый принт. На Битзи красовался леопардовый чокер.
– Ты в порядке, рыбка?
У меня не было сил разговаривать, я попыталась сесть. Тошнота подкатила к горлу, и я стала дышать через нос. Осмотрев себя, я увидела, что на мне только трусы и бинты, покрывающие бо2льшую часть моего тела от груди до бедер. На повязках в некоторых местах виднелись темно-красные пятна.
Я лежала под одеялом, а под головой находилась подушка – я обнаружила себя на жестком деревянном столе, где друг Уорика меня оперировал. Повсюду были разбросаны травы, зелья, чашки с жидкостью, медицинские инструменты, окровавленные тряпки и марли. Я осторожно осмотрела комнату. Единственным источником света были два окна наверху, впускавшие тусклый утренний свет.
Дом был полностью деревянным. Низкие потолки, маленькие окна. Казалось, мы частично находились под землей. В комнате царила уютная уединенная атмосфера. Можно было считать помещение просторным, но в нем располагались балки и крупная мебель. У каждой стены стоял шкаф. Полки и стол были завалены книгами, растениями, склянками, мисками и разным хламом – все это и создавало ощущение, что в комнате мало места.
Мое внимание привлекло тихое похрапывание. Я посмотрела в сторону камина. Огонь погас, на одном из кресел, вытянув ноги и откинув голову назад, крепко спал Уорик. Мне потребовалось мгновение, чтобы осознать – даже во сне он находился настороже. Готовый сорваться с места, если что-нибудь произойдет.
За ним, по другую сторону камина, я приметила занавешенный дверной проем – скорее всего, там находился хозяин дома. Промелькнуло воспоминание. Я почти ничего не могла вспомнить, кроме голоса. Чувственного. Сексуального.
Я повернулась, заметив еще одну дверь, ведущую в маленькую грязную кухню. Весь дом, вероятно, был размером с мою спальню и ванную в штабе вооруженных сил людей.
– Это место такое… обжитое, – подал голос Опи, привлекая мое внимание. Он извивался, будто у него чесалась кожа. – В смысле я не хочу здесь убираться. – По выражению его лица я бы сказала обратное. – Так неприятно и грязно. Я не имею ничего против этого. Каждому свое, верно? Но… – выдохнул он, проводя руками по каштановой бороде, – мне-то какая разница, если ему нравится жить в грязи? – Он закатил глаза. – Древесные фейри. – И покачал головой так, будто это все объясняло.
В голове мелькнуло более четкое воспоминание о хозяине дома, который меня спас: кристально-зеленые глаза, волосы медового оттенка и поразительные черты лица.
– Ты, видимо, любишь находиться на грани смерти, рыбка. – Опи прошелся вдоль стола, раскладывая предметы по категориям, не в силах бороться со своей природой. – Я чувствовал запах крови за много километров.
Я смотрела на своих друзей, даже не удосужившись спросить, как они меня нашли. Они могли следовать за моим «запахом», где бы я ни находилась. Но, судя по их нарядам, пришли они от Китти.
Битзи радостно пищала, касаясь пальцами моего лица. Она улыбалась мне, и это меня чертовски пугало.
– Что, черт возьми, с ней не так?
Я хмыкнула, каждое слово и движение причиняли боль. С каждой прошедшей секундой агония все больше терзала мое тело.
– Не так?
Опи посмотрел на нас.
– Она улыбается мне… и не выводит меня из себя. – Я моргнула, когда Битзи счастливо вздохнула, блаженная улыбка не сходила с ее мордочки, длинные пальцы изогнулись в воздухе, словно она могла дотронуться до него. – Она… она что, под кайфом?
– Ой. Верно. Вероятно, съела что-то из этих банок.
Опи продолжил раскладывать предметы на столе.
Я фыркнула, когда Битзи попыталась ухватиться за пустоту.
– Отлично, ты проснулась.
При звуке чувственного голоса я повернулась и приподнялась на локти – из задней комнаты неторопливо вышел потрясающий мужчина. Его спутанные, волнистые, светлые до плеч волосы обрамляли ярко-зеленые глаза и скулы.
Черт. Он был о-о-очень красивым.
Уорик вскочил, выхватив из-за пояса пистолет, и направил его на мужчину.
– Черт возьми, Уорик. Не стреляй, пока я хотя бы чай не попью. – Мужчина зевнул, подняв руку. – Ты сильно взвинчен.
Уорик посмотрел на друга, затем на меня, что-то пробормотал и скрылся за дверью, из которой только что появился зеленоглазый мужчина.
– К сожалению, я даже не могу винить его в том, что он в дурном настроении по утрам.
Мужчина подмигнул мне, и сексуальная энергия обрушилась на меня.
– Древесные фейри, – пробормотала я себе под нос, словно это все объясняло. Мой опыт общения с ними у Киллиана подсказывал, что такова их сущность. Трудно противостоять их магии, которую они выпускали в воздух, особенно сейчас, когда на мужчине были лишь светло-коричневые хлопковые штаны. Он потер свою голую грудь и сексуально улыбнулся.
– Рад видеть, что ты проснулась. Хотя и немного удивлен.
– Почему?
Мой голос сорвался.
Мужчина остановился передо мной.
– После того, через что ты прошла? Даже фейри не просыпаются неделями. – Он нахмурился, осматривая меня. – Сказать честно, я не надеялся, что ты переживешь эту ночь.
– Похоже, меня трудно убить.
– Похоже на то. – Уголок его рта приподнялся, мужчина посмотрел на меня своими ярко-зелеными глазами. – Эш.
– Брексли.
– О, я знаю. – Он многозначительно улыбнулся, а затем посмотрел на конец стола, и его брови поползли вверх. Проследив взглядом, я увидела, что Опи засунул ноги в пухлые ватные шарики и смотрит на них так, будто они писк моды.
– Я что, только что унаследовал переодетую уборщицу?
Опи повернул голову и посмотрел на Эша, открыл рот, а затем закрыл. Его грудь вздымалась, а щеки приобрели пурпурный оттенок.
О-о-о.
– Как вы смеете, сэр, – возмущенно фыркнул Опи, уперев руки в шарики. – Я вам не уборщица!
Я попыталась скрыть улыбку. Меня развеселило, что именно эта часть фразы оскорбила Опи.
– Ты домовой, – Эш жестом подозвал его, – хотя нормальные домовые обычно не показываются на глаза и не носят
