некий праздничный напиток, более пьянящий?
Селеста должна знать. Вельможи все пялились, когда Айсла проходила мимо, выискивая в толпе подругу. Той нигде не было видно. Может, она уже покинула торжество. Может, не смогла найти Айслу и решила проверить ее комнату.
«Пора уходить», – решила дикая.
Она пробыла на Кармеле достаточно долго, чтобы соблюсти правила. Да и напиток хорошенько ударил в голову.
Когда Айсла поднялась по лестнице замка и ступила в его коридоры, мир вокруг начал покачиваться. Или это она шаталась. Ей было жарко, слишком жарко, нелепый наряд прилипал к телу, словно патока. Айсла стянула цветочную корону, и та шлепнулась на пол. Сорвала с шеи лепестки, которые душили, мешали вдохнуть. Все это платье было… чересчур. Айсла отстегнула накидку, которая тоже упала у нее за спиной, и сразу же ощутила себя много лучше. Свободнее. Дикой.
Она представила, как ее охрана обнаружит обрывки платья, и рассмеялась.
Все тревоги испарились, словно пузырьки шампанского. Ни один страх не задерживался в голове дольше пары мгновений; даже если она очень старалась, они все ускользали, словно ужи.
Улыбаясь, Айсла принялась обдирать лепестки.
– Бьюсь об заклад, цветок еще никогда не срывал сам себя, – произнесла она в пустоту, а потом, снова рассмеявшись, сдернула нижний слой и с облегчением через него переступила.
Айсла обернулась и обнаружила, что стоит посреди незнакомого коридора. Неужели проскочила мимо комнаты? Слишком увлеклась уничтожением платья, что не заметила? Она пожала плечами и продолжила шагать, распутывая себя, пока подол цветочного платья не поднялся до середины бедра, оставляя за собой шлейф из лепестков. Айсла шла до тех пор, пока не уткнулась в тупик. Она хмуро уставилась в стенку – и резко обернулась на звук голоса.
– Айсла?
Она расплылась в слишком уж широкой улыбке, по венам так же быстро, как вино, разлилось воодушевление.
– Оро! – обрадовалась Айсла.
Его мнимое предательство казалось ей бесконечно далеким. Она помнила лишь то, что должна быть с ним милой и надеяться, вдруг он сдержит обещание. Айсла направилась к королю, ступая босыми ногами по лепесткам. Должно быть, где-то уже успела разуться. Она посмеялась над собственной догадкой, а потом, едва держась на ногах, приподнялась на цыпочки и щелкнула его по короне.
Оро удивленно заморгал. Потом нахмурился.
– С тобой все в порядке?
Айсла закатила глаза.
– Ты всегда такой злой… почему? Ты вообще когда-нибудь улыбаешься?
Да. Он ей уже улыбался – всего лишь раз.
Пока Айсла стояла на цыпочках, земля вдруг ушла из-под ее ног, словно кто-то выдернул оттуда коврик. Прежде чем она успела упасть, Оро схватил ее за локоть, удержал. И тут же отпустил.
Айсла мрачно на него уставилась.
– Я не ядовитая, знаешь ли, – заявила она, снова закатив глаза для большей убедительности.
Затем развернулась и пошла по коридору обратно, покачиваясь под музыку, которая будто играла у нее изнутри.
– Я провожу тебя в комнату… если хочешь? – спросил Оро.
Айсла пожала плечами.
– Ну ладно. Я как раз туда и собиралась… но коридоры переменились.
Она уставилась на короля, ожидая объяснений, но тот посмотрел так, будто дикая сказала сущую нелепицу. Айсла заморгала, совершенно не понимая, что не так.
Внезапно Оро встревожился.
– Ты что, пила муть?
Айсла восторженно закивала. Так вот как называлось то вино! Она что-то мурлыкала. Нет, Айсла пела. Открыла рот, и голос заполнил все коридоры. Айсле понравилось то, как он отражался от стен, и она запела еще громче.
Дикая еще никогда не чувствовала себя такой живой… будто ее горло, руки, лицо пылают огнем и сияют, трепеща.
Почему Терра и Поппи не позволяли ей таких удовольствий?
Айсла не догадывалась, что бормочет почти все свои мысли вслух, пока Оро не уточнил:
– Твои опекунши?
К счастью для Айслы, которая не запоминала ни коридоров, ни поворотов, ее вел Оро. Она кивнула.
– А у тебя такие были?
Он помолчал.
– Нет. Я не должен был стать правителем, королем. Они были у брата.
– Ну и кем тогда ты думал, что станешь? – слова так легко слетели с языка, что Айсла невольно удивилась, почему же ей всегда так трудно что-либо у Оро спросить.
– Я возглавлял наши армии.
Айсла встала как вкопанная. Уперла руки в бедра.
– Ты командовал армиями Лайтларка?
Она ожидала, что он мрачно зыркнет, но нет. Оро просто кивнул.
Впрочем, все логично. Вот почему он так хорош в дуэлях. Айсла снова зашагала, но уже медленнее. Оро подстроился под ее темп.
– Поэтому ты его ненавидишь?
Он, казалось, понял, что Айсла имела в виду Грима. Она слышала о былом чине сумрачного, но Терра никогда не упоминала в его ключе Оро. Ей стало интересно – почему? Может, сама не знала? Айсла предположила, что репутацию короля солярианцев и все, что было до проклятий, уничтожили события после них.
– Мы потеряли многих воинов, – сказал Оро. – И мне не нравилось, как он сражался.
Больше правитель ничего не объяснил, и они оказались у нужной двери.
– С тобой все будет хорошо? – спросил король.
Он бросил взгляд через плечо, проверяя, на месте ли стражники. Те всю дорогу следовали за ними, а теперь встали у стен, охраняя входы в коридор.
Айсла кивнула.
– Все будет хорошо.
Однако едва Оро повернулся, чтобы уйти, она схватила его за запястье.
– Погоди. У меня еще так много вопросов. Зайдешь?
Судя по выражению лица короля, этого ему хотелось меньше всего, но Айслу его настрой не смутил.
– Я приготовлю чай! – добавила она и вошла в комнату.
Оро по ее настоянию все-таки шагнул следом. Он согрел немного воды, и Айсла нашла мешочек со специями и цветами диких, чтобы сделать свой любимый напиток, который называла «желтая пчела».
– Почему желтая пчела? – поинтересовался Оро, прежде чем сделать глоток.
Чай ему, казалось, пришелся по душе.
Айсла плюхнулась рядом на диван и пожала плечами.
– Растение, на котором растут эти цветы, всегда кишело пчелами, – пояснила она. – Вечно меня жалили, по меньшей мере раза три за подход, когда я собирала их для чая. Но оно того стоило.
Оро бросил на нее странный взгляд.
– Ты плохо спишь, да? – вдруг спросила Айсла, подаваясь к нему и с прищуром изучая синеву под глазами.
Дикая ожидала, что он, как раньше, пропустит вопрос мимо ушей, однако Оро ответил:
– Да. Уже давно.
– Почему? – голос Айслы прозвучал на удивление мягко.
Без привычного осуждения, как всегда было с Оро.
Король перевел взгляд на дерево – спелые и набухшие плоды такие тяжелые, что ветви склонялись к земле.
– Меня гложет слишком много вины, – тихо произнес он. – Не дает спать.
Вина. Слово было прекрасно ей знакомо.
– Как ты меня нашел? – вдруг спросила Айсла.
Ту ночь она помнила осколками, словно разбитое зеркало.
– В коридоре? Шел по следу из лепестков.
Айсла покачала головой.
– Нет… тогда.
В лесу острова Луны.
Воздух вдруг стал прохладным, неподвижным, и Айсла тихо замурлыкала, чтобы его разогнать.
– Услышал птицу, – ответил Оро. – Вот так и нашел. Я последовал за птицей.
«Тупая птица», – подумала Айсла. Та самая, из-за которой ее чуть не прикончили. Ну хоть какую-то принесла пользу.
На Айслу вдруг накатила усталость, силы утекали так же легко, как сыпались лепестки платья. Веки отяжелели, и Айсла улыбнулась. Она легла прямиком Оро на ногу. От выпитого закружилась голова, отчего Айсла застонала.
– У меня в голове мед, – сообщила она, потому что именно так ей и казалось.
Оро рассмеялся, и это было так удивительно, что Айсле отчаянно захотелось открыть глаза и убедиться, взаправду ли все случилось.
Айсла проснулась в тепле. Вино все еще туманило разум, но это уже была скорее дымка после пронесшейся бури. Айсла вспоминала празднество по кусочкам. Вот за ней заходила Селеста. Вот она заметила стражников. Выпила вино. Отправилась в замок. Шла, срывая с себя платье.
Айсла распахнула глаза.
Она лежала щекой на коленях Оро. Он сидел, откинувшись на спинку, точно так же, как в памяти Айслы.
Вот только король спал.
Что же, проклятье
