глупец, – разозлился император. – Ты мог бы стать следующим императором после меня, но теперь я убью тебя.
И отец бросился на Шэня, замахиваясь Небесным мечом. Меч Байлуна и Сосуд в едином порыве подняли его руку, отбивая удар. Однако ликовать было рано: на помощь отцу пришли сотни мечей, сплетенных светлой ци.
Шэнь напрягся: дело было плохо.
Уворачиваясь от мечей, Шэнь намеренно упал. Он начала отползать назад, только отбиваясь от атак. В какой-то момент он парировал удар Небесного меча так, чтобы тот вонзился рядом с Сюанцином и Чживэй.
И это сделало свое дело.
В следующую секунду Сюанцин взбесился. Он поднялся на ноги: в его лбу загорелся красный знак бессмертного. Взмахнув рукой, он обездвижил императора. У того на лице отобразилась крайняя степень удивления.
Шэнь не стал терять времени, он подскочил к отцу и вонзил в самое сердце меч Байлуна. В эту же секунду он ощутил грусть и растерянность: он действительно убил своего отца… а в следующую секунду ему пришлось спасаться от огня.
Взявшийся из ниоткуда Дракон пытался спалить не только императора, но и Шэня.
Выпустив меч из рук, Шэнь перекатился к телу Чживэй, надеясь, что она станет его защитой. Сработало это или нет, он так и не узнал, потому что Дракон, спалив императора дотла, уже улетал.
Шэнь повернулся к Чживэй – она выглядела такой хрупкой и нежной, не было больше сурового взгляда, не было искушающий улыбки – только бездыханное тело. Он обнял ее, прижал к сердцу, при этом слегка отряхивая, словно прикосновения Сюанцина могли оставить на ней след.
– Господин… – неуверенно заговорил Хэлюя, прятавшийся до этого момента. Шэнь вздрогнул, уже успев позабыть о нем.
Поцеловав Чживэй в лоб, он повернулся к слуге:
– Слушай мое распоряжение, Хэлюй…
И, закончив с последними указаниями, Шэнь отправился следом за Драконом, что было совсем не сложно, ведь он оставил за собой выжженный след.
Дракон вовсе не оказался их спасением, и чуда, которого так долго ждали Темные, не произошло. Однако, определенно, он отвлек от битвы и светлых, и Темных, в одну секунду определяя себя как врага номер один.
Пролетая над ними, он полыхнул пламенем, выжигая одновременно обе воинствующие стороны. Светлые бросились защищаться от Дракона, заходящего на второй круг, и в их рядах образовалась ощутимая паника.
Лин Цзинь приказала Темным немедленно прикрыться щитом из воды Исцеляющего Источника. Те из них, кто обладал для этого необходимой силой, незамедлительно выполнили указ.
В следующие минуты место сражения превратилось в огненное пекло. Темные, светлые – все они пытались спасти свои жизни, потому что пламя Дракона не жалело никого.
Раздался душераздирающий рев, все резко задрали головы: светлая точка врезалась в Дракона.
– Шэнь, это Шэнь! – с облегчением произнесла Лин Цзинь и оглянулась в поисках Чживэй.
Шэнь применил какое-то заклинание, и Дракон завыл. Черная чешуя местами побелела, словно бы выгорела на солнце. Хвостом оттолкнув от себя Шэня, Дракон полетел прочь.
Тогда Чжао Шэнь опустился на землю, строго между светлыми и Темными и повернулся к своему генералу.
– Император был убит Драконом, – произнес он, совершенно не выглядя дурачком. – Наследный принц понес наказание за переворот…
Не успел он договорить, как генерал поклонился Шэню:
– Желаю долгих лет жизни, император Чжао Шэнь.
Воины света, верные своему генералу, тут же попадали на колени. Тогда Шэнь дал приказ подняться.
– Сражение окончено, – произнес он. – Вы должны вернуться назад и отвоевать Запретный город к моему возвращению.
Генерал лишь бросил взгляд в сторону Лин Цзинь, а затем сказал:
– Как прикажете.
В следующее мгновение светлые начали испаряться. Лин Цзинь смотрела на это и не верила своим глазам. Все закончилось! Все закончилось!
Она обернулась, чтобы обнять Чживэй, однако той нигде не было.
– Я, наследный принц и будущий император Чжао, обещаю, что отныне все Темные обретают статус свободных.
Лин Цзинь сосредоточилась на делах.
– Ты дашь нам земли. А любой, кто будет охотиться на Темных, понесет самое суровое наказание, – она вскинула меч, показывая, что настроена серьезно.
– Спустя все это время ты все еще не доверяешь мне, – с тоской в голосе произнес Шэнь.
– Я доверяла принцу Шэню… Но император Шэнь мне незнаком.
– Лин Цзинь, – голос его зазвучал искусительно сладко. – Я клянусь душой Лю Чживэй, что Темные отныне не будут вне закона.
Лин Цзинь медленно моргнула.
– Душой Лю Чживэй?..
Наступила пауза, которая объясняла то, что случилось, лучше тысячи слов.
– Ее убил император, и…
Шэнь тяжело сглотнул, явно не в силах договорить предложение.
– Нет! – воскликнул Сяо До.
– Где она? – спросила Лин Цзинь.
– Ее тело… Как будто испарилось. Магия Сосуда, наверное? Я не могу сейчас об этом говорить, Лин Цзинь.
Шэнь не знал, что Чживэй прибыла из другого мира. Неужели ее душа вернулась туда, откуда пришла? Счастлива ли она там? Вместо облегчения Лин Цзинь разозлилась. Как посмела Чживэй просто взять и покинуть их? Не сказав даже прощального слова!
Закончив самые первые переговоры между Темными и светлыми, Лин Цзинь и Чжао Шэнь поклонились друг другу уважительно, после чего тот ушел.
А Лин Цзинь осталась стоять посреди мертвых тел, учащенно моргая и отчаянно пытаясь сосредоточить на чем-то взгляд, но предательские слезы застилали глаза.
Со До взял ее за руку и поднес к губам.
– Все как в пророчестве, – в его голосе послышалась грусть. – Чживэй дала нам свободу и умерла.
– Ей бы это не понравилось, – попыталась улыбнуться Лин Цзинь, а затем прокричала в воздух: – Лю Чживэй!
И все Темные вторили ей.
Лю Чживэй погибла, отвоевав им мир и свободу.
* * *
– Господин, я сделал, что вы просили, – Хэлюй настороженно обратился к нему.
Шэнь прошел в свой дворец, достал один из свертков в шкафу, что активировал механизм. В стене открылся проход, Император Чжао Шэнь спустился в тайный подвал, который соединялся с системой подземных проходов.
Здесь было бы темно, если бы не золотой гроб, излучающий ослепляющее сияние.
Лю Чживэй лежала в нем такая спокойная, словно спала.
Шэнь склонился над ней, ласково проводя по щеке костяшками пальцев.
– Я победил, Чживэй. Я победил. И ты в моем дворце.
Спустя год
Ночь уже спустилась на Империю Чжао, и в доме господина Вэй все отошли ко сну. Служанки мирно посапывали в своей комнате. Все, кроме одной.
Она лежала на спине, прислушиваясь к дыханию своих подруг и дожидаясь момента, когда их сон станет глубоким. Вскоре, убедившись, что теперь будет безопасно подняться,
