силах, которыми он владеет, о благотворительных проектах, которыми занимается, о сделках, которые заключает.
Она не ответила, и Аид продолжил:
– Если ты мне позволишь, я хотел бы обучать тебя по-другому. Я оставлю магию Гекате и вместо этого помогу тебе изучить силы богов.
Персефона подняла брови:
– Правда?
– Я сделаю все что угодно, чтобы защитить тебя, – ответил он. – И раз ты не соглашаешься оставаться в подземном царстве, это будет альтернативой.
Богиня улыбнулась ему:
– Прости, что я ушла.
– Я тебя не виню. Это мало чем отличается от того, что сделал я, когда забрал тебя на Лампри. Иногда очень сложно оставаться там, где ты переживаешь ужас.
Персефона тяжело сглотнула. Именно так все и было, и к тому же ощущения были слишком реальны.
– Ты злишься на меня? – прошептал Аид.
Персефона снова посмотрела на него:
– Нет. Я понимаю, что ты пытался сделать.
– Мне бы хотелось сказать тебе, что я защищу тебя от всех и всего. И я бы защитил. В стенах моего царства ты бы всегда была в безопасности, но я знаю, что ты хочешь сама себя защищать.
Она кивнула и в его взгляде увидела борьбу. Ему придется позволить ей страдать, чтобы она обрела могущество.
– Спасибо, – прошептала она.
Он слабо улыбнулся, а потом его взгляд сместился на экземпляр «Новостей Новых Афин» у нее на столе, и Аид помрачнел.
– Полагаю, ты это уже читал.
– Илиас прислал мне это сегодня утром, – кивнул Аид. – Тесей играет с огнем, и он это знает.
– Как думаешь, Зевс перейдет к действиям?
Когда Зевс в прошлый раз выступил против Триады, многие верующие смертные организовали охоту на ее членов. Проблема была в том, что не каждый человек, называвший себя безбожником, являлся членом Триады. И все же они были зверски убиты.
– Я не знаю, – признался он. – Не думаю, что мои братья видят в Триаде угрозу. А вот их связь с твоей матерью он считает опасной, потому и сосредоточился на ней.
– Что с ней будет, если Зевсу удастся ее найти?
– Если она прекратит нападки на верхний мир? Вероятно, ничего.
И она снова услышала голос Деметры:
«Последствия для богов? Нет, дочь, нет никаких последствий».
– Ты хочешь сказать, что убийство Тюхе сойдет ей с рук?
Аид не ответил.
– Она должна быть наказана, Аид.
– Она и будет. Когда-нибудь.
– Не только в Тартаре, Аид.
– Всему свое время, Персефона, – мягко ответил Аид, придвинув свои руки к ее ладоням, сжатым в кулаки. – Никто – ни боги, ни я, уж точно, – не воспрепятствуют твоему возмездию.
Наступило молчание, а потом Аид встал.
– Идем, – он переплел ее пальцы со своими и поднял на ноги.
Ее брови сошлись на переносице:
– Куда?
– Я лишь хотел тебя поцеловать, – он коснулся ее губ своими. Персефона ощутила, как пробудилась его магия, и они перенеслись. Отстранившись друг от друга, боги оказались посреди поляны в верхнем мире. Она была покрыта снегом и окружена частыми деревьями, скованными льдом. И все же здесь было прекрасно. Обернувшись, Персефона увидела здание – «Алкион». Его строительство еще продолжалось, перед ними был лишь скелет будущего строения, но уже было очевидно, что оно будет великолепно.
– Ох, – выдохнула Персефона.
– Жду не дождусь, когда смогу показать тебе его весной, – сказал Аид. – Ты оценишь сады вокруг.
– Мне уже очень нравится, – ответила она. – Даже сейчас.
Она взглянула на Аида, – его волосы и ресницы уже припорошил снег.
– Я тебя люблю.
Аид поцеловал ее, а потом повел по лабиринту, что должен был стать «Алкионом». Стены уже были воздвигнуты, между ними – гипсокартонные перегородки. Он называл каждую комнату, словно знал их расположение наизусть: ресепшен и столовая, общий зал и комнаты пациентов, кабинеты для разных видов терапии. Наконец, преодолев несколько пролетов лестницы, они вошли в помещение верхнего этажа. Это был огромный зал, окна которого выходили в сад, что должен был быть посвящен Лексе. Вдали Персефона видела туманные очертания Новых Афин. От зрелища захватывало дух.
– А что будет здесь? – поинтересовалась она.
– Твой офис, – ответил Аид.
– Мой? Но я…
– У меня есть свой кабинет на каждом предприятии, которым я владею, почему так не должно быть и у тебя? Даже если ты не будешь часто бывать здесь, мы найдем ему применение.
Персефона рассмеялась, и Аид улыбнулся в ответ. Мгновение они смотрели друг на друга. Между ними возникло напряжение, которое она хотела укрепить, – оно произрастало не из их гнева или отдаления, а чего-то более первобытного. Богиня чувствовала его внутри – притяжение настолько глубокое, что отдавалось болью в костях.
Она поежилась.
– Нам пора возвращаться, – произнес Аид.
Но никто из них не двинулся с места.
– Аид, – прошептала Персефона его имя. Приглашение. В следующую же секунду их губы сомкнулись. Аид прижался к ней, и богиня, прислонившись спиной к стене, ощутила внизу живота его отвердевший член. Его ладони обхватили ее запястья и пригвоздили их по бокам от ее головы.
– Ты нужна мне, – выдохнул он, проложив дорожку из поцелуев по ее щеке к шее. Опустив руки, он сжал пальцами ее ягодицы. Дыхание Персефоны ускорилось, пальцы вцепились в пуговицы его рубашки. Ей хотелось скорее ощутить прикосновение его жаркой кожи к своей.
– Сейчас же прекратите!
В нескольких футах от них появился Аполлон. Он выглядел раздраженным, словно это они ему помешали, а не наоборот. На нем была повседневная одежда: джинсы и белая рубашка-туника с кружевным V-образным вырезом. Свободно рассыпавшиеся кудри ниспадали ему на лоб.
– Уйди, Аполлон, – зарычал Аид, все еще касаясь губами шеи и ключицы Персефоны.
– Аид, – она сжала пальцами лацканы его пиджака.
– Ну, уж нетушки, лорд подземного царства, – ответил Аполлон. – У нас мероприятие.
Аид вздохнул – хотя его вздох был больше похож на рычание – и оторвался от Персефоны. Та, пытаясь отдышаться, поправила юбку и блузку.
– Что значит «у нас мероприятие»? – переспросила она.
– Сегодня открытие Панэллинских игр.
Она совершенно забыла про них. Сегодня должны были состояться гонки на колесницах.
– Но оно же только вечером, – возразила она.
– И что? Ты нужна мне прямо сейчас.
– Для чего?
– Да какая разница? – спросил он. – У нас…
– Не смей, – рявкнул Аид, и Аполлон захлопнул свой рот. – Она задала тебе вопрос, Аполлон. Отвечай на него.
Персефона взглянула на Аида, удивленная его словами.
Бог прищурил свои фиолетовые глаза, скрестив руки на груди.
– Я облажался. Мне нужна твоя помощь, – признался он, отведя от них яростный взгляд.
– Тебе нужна
