не сдавай меня. Вдруг оштрафуют.
«Запрещается применять дар против других студентов или персонала», — припомнил правило из брошюры. Можно ли было расценить его действия как направленные «против других учеников», было непонятно. Но парень, видимо, не хотел рисковать.
— Ладно, располагайся человек-червяк. И рассказывай, кто ты, что ты, и как докатился до жизни такой.
Он смущённо посмотрел на меня, будто оценивая, заводить дружбу со мной или нет. Затем вздохнул, уселся в кресло и начал рассказывать.
Дар — штука уникальная.
И без рассказов Шена можно было догадаться, что проявляется он не у всех. Зато некоторые его слова пролили свет на то, откуда он берётся.
Давным-давно в далёкой-далёкой галактике… Вернее, давным-давно где-то в этих краях начало происходить странное. Стали появляться «разломы» и «червоточины». Из разломов лезла всякая кровожадная нечисть из параллельных миров, а червоточины провоцировали различные аномалии. Но всё во вселенной всегда находится в балансе, и поэтому у некоторых людей открылись способности, благодаря которым они спасли мир от нашествия потусторонних монстров и сохранили целостность своего измерения.
И когда воцарился мир, один из героев предрёк, что всё это может повториться. И в день, когда Равновесию вновь начнёт грозить опасность, у избранных потомков былых героев проявятся способности, чтобы предотвратить гибель мира во второй раз.
По крайней мере, так гласила легенда, передававшаяся из уст в уста и из летописи в летопись.
Или как минимум тот её вид, который помнил Шен. У него самого дар проявился в тот же день, когда ему исполнилось восемнадцать (как и у многих других учеников, если верить слухам). Восемнадцатилетние считается здесь крайне важной датой — переходом во взрослую жизнь. У нас оно тоже крайне ценно, но по большей части потому, что по достижении этого возраста можно спокойно покупать горячительные напитки, устраиваться на работу без каких-либо сложностей и формально самостоятельно отвечать за себя, например, больше не прося родителей подписать разрешение на поездку куда-либо. По крайней мере, мне по достижении этого возраста стало намного проще участвовать в соревнованиях, требующих дальних поездок.
Ох, взрослая жизнь! Такая желанная и такая беспощадная.
В этом мире к делу взросления подходили ещё куда более серьёзно. Возможно, это было связано с легендами о Героях, которые «достигнув дня мужества» должны начать раскрывать свой потенциал. Много веков все опасались, что наступит день, когда новым Героям придётся встать на защиту человечества, но при этом каждый в душе мечтал, что в его венах течёт кровь тех самых защитников и дар проявит себя, открывая огромные перспективы. Но годы шли, один век перетекал в другой, затем в следующий и так далее, далее, далее… Многие в итоге вообще перестали верить, что этот день когда-нибудь наступит.
Сам Шен тоже читал дар сказкой ровно до того момента, пока не чихнул. Чихнул так смачно, что шея вытянулась, изгибаясь крюком, а уши растянулись в стороны. Тогда он решил, что останется таким навсегда, но вскоре понял, что это не проклятье, а дар. И теперь он в числе избранных.
Что интересно, в этом мире важнее даже не сам день рождения, как день совершеннолетия, а год. Есть даже общая дата празднования «взрослости», в которую обычно устраивают карнавалы, где чествуют тех, кому формально пока восемнадцать ещё даже не стукнуло.
И поэтому набор студентов, как пояснил Шен, будет длиться по мере раскрытия дара, так что пустующие комнаты общежития будут постепенно заполняться новичками, у которых дар ещё не успел проявиться, но обязательно проявится.
После всех этих рассказов о супергероях и предназначении мне всю ночь снилась какая-то чушь. И сами герои, и разломы, и червоточины, и даже монстры, из-за которых проснулся ни свет ни заря в холодном поту. Как-то очень реалистично всё это воплотилось во снах, будто всю жизнь знал про эти легенды, фанател от Героев и мечтал стать одним из них.
Не успев ещё смыть остатки ночных кошмаров бодрящей холодной водой, услышал, что из основной комнаты доносится звук телевизора, который я не включал. Насторожился, не проделки ли это Шена, ведь он мог опять без приглашения влезть в комнату. Но на деле оказалось, что экран зажёгся по таймеру и вывел приветливое изображение маскота — машущего лапкой чёрного кота, исполнявшего функции будильника и координатора. Под ним мелькала кнопка, позволяющая отключить пробуждающий звонок, на которую я поспешил нажать. Сбоку от кота висел колокольчик уведомлений с сообщениями для просмотра. На браслете отражалось всё то же самое — экраны дублировали друг друга.
Я начал открывать письма одно за другим.
«Вам начислено ежедневное пособие в 10 монет, которые вы можете потратить на питание и доступ к обучающим сервисам, а также центрам отдыха и досуга. За них можно приобрести канцтовары и прочие необходимые принадлежности. Расходуйте разумно, пособие начисляется раз в сутки».
«Приглашаем проследовать в столовую для первого завтрака в нашей Школе. Расположение столовой, как и других важных объектов, отмечено на карте, которую вы можете изучить в своём браслете».
«В 12:00 объявляется общий сбор студентов на стадионе. Будьте причёсаны и нарядны, вас будут снимать скрытые камеры». Сообщение завершалось подмигивающим смайликом.
В дверь постучали.
Как и ожидалось, на пороге стоял Шен, ещё вчера предложивший держаться вместе.
На завтрак мы отправились вдвоём, быстро отыскав столовую, которая делилась по цветовым зонам. В каждом секторе были свои блюда, свои цены и меню. Никто не запрещал пройти в золотую зону, но ценник там был для нас непомерным — около тридцати монет за порцию на одного.
В чёрном секторе всё было попроще и подешевле: начиная с меню и заканчивая убранством помещения. Простые столы, простые стулья, минимум декора. Сытная порция яичницы с беконом, пончик с повидлом и кофе с молоком обошлись ровно в три монеты.
Если с обедом и ужином всё окажется в той же ценовой категории, то на карманные расходы останется лишь одна монета. Шена это нисколько не смутило, так как вкусная еда интересовала его куда больше, чем любые развлечения или потребность что-то купить.
Размазав по пухлой щеке глазурь с пончика, он доверительно прошептал:
— Только ради местной кухни готов учиться здесь и спасать мир! Никогда ещё так плотно не завтракал.
— А ты не из самой обеспеченной семьи, как я погляжу? — спросил напрямую.
Шен, нисколько не смутившись, с усмешкой ответил:
— Чёрных браслетов из богатых семей не бывает. Мы не только самые бедные, но ещё и, как
