Однодневной Войны? — вырвалось у меня.
— Да, исчезло для всех, но ты… Ты особенный! И если тебе неподвластны наноиды, то вот колдовство тебе покорится. Ты станешь самым великим оммёдзи со времён Дзуна Танагачи. И поведешь моё войско в бой! А я научу тебя всему, что знаю. И поверь… знаю я немало…
Монстр-костолом заурчал в углу, словно подтверждая слова женщины, которая назвалась моей матерью. Его красные глаза вспыхнули упреждающим сигналом воздушного светофора, а потом он снова их прикрыл.
— Я особенный? — взвесил я слова на вкус. — А ведь я знал! Я всегда об этом говорил Кену, а он не верил! Всё талдычил мне про наноиды, про то, что надо научиться ими управлять и тогда можно в жизни многого добиться! А если вы научите меня этому колдовству… оммёдо! Тогда мне и наноиды будут не нужны! Ух! Я согласен! Когда же мы приступим к обучению?
— Наше обучение мы начнем с того, что ты прекратишь называть меня на «вы», а перейдёшь на «ты» и станешь называть меня мамой, — ласково улыбнулась Оива.
* * *
В кабинете императора России шло совещание. Помимо хозяина кабинета и обязательного Серебряного Лорда Изаму Такаги в креслах сидели Дзун Танагачи, Масаши Окамото, его отец Кичиро, Норобу, жена Изаму Кацуми Утида, её отец Кенджи, хинин Сибата со своей дочерью Сузу — повзрослевшей девочкой-предсказательницей, Шакко и глава преступного мира Мизуки Сато. Также присутствовали министры обороны, внутренних дел и службы безопасности.
Да, соседство главы преступного мира рядом с министром внутренних дел никого не смущала. Мизуки Сато, заняв место своего отца сначала в клане якудза, а потом и всего преступного сообщества, была тоже приглашена для участия в совещании. Серебряный Лорд лично поручился за королеву темной стороны человечества.
Сначала старые знакомые здоровались, узнавали, как дела друг у друга, а потом постепенно подходили к столу, где император общался со своими министрами.
— Ну что же, раз все собрались, тогда я могу считать наше заседание открытым? — произнес император, когда обмен приветствиями и любезностями подошел к концу.
— Мы давно не виделись, ваше величество, — почтительно произнес Норобу, отвесив вежливый поклон. — Благодарю вас за терпение. Наши уши готовы услышать всё, что вы произнесёте.
— На самом деле должен говорить не я, а Изаму, — император показал на Серебряного Лорда. — По его просьбе вас здесь собрали.
Изаму Такаги встал, откашлялся, окинул взглядом тех, с кем в своё время сотворил немало дел и пережил немало приключений. Он чуть улыбнулся, а потом стер улыбку с лица и произнес:
— Причина, по которой мы здесь собрались, очень важная. Многим из вас известно, что давным-давно для победы над духом комиссара Мацуды, я был вынужден попросить помощи у владычицы Дзигоку Оивы. Она согласилась предоставить свою помощь, но мне… мне пришлось взамен подарить своё семя.
Шакко не смогла удержаться от хихиканья, за что и получила грозный взгляд Изаму. Норобу и остальные хмуро посмотрели на неё. Даже жена Изаму, Кацуми Утида, и та осуждающе взглянула на рыжую кицунэ. Кацуми знала, что и она пожертвовала кровь в своё время, когда уколола палец о статуэтку Оивы. И что её кровь тоже участвовала в рождении двух детей.
— Да, были обстоятельства, — продолжил Изаму. — Оива использовала моё семя для своих целей и родила двух детей. После однодневной войны на Землю вышли силы Дзигоку. Мощные, могучие, злые и агрессивные, те самые, которые поселились на Радиоактивных Землях. Оива предложила мне сделку — двадцать лет относительно спокойной жизни взамен на смерти двух младенцев. Так как много людей погибло в результате ядерной атаки, то человечество не выдержало бы ещё одного удара. И этот удар стал бы сильнее в тысячи и тысячи раз… Не выжил бы никто…
— Изаму, переходи к тому, что ты обманул Оиву, — кашлянул Норобу.
— Да, мне пришлось сделать вид, что я хочу убить младенцев, но так как у самого не поднималась рука, то я отправил их с письмом к Норобу. Зная, как он бесится от одного прозвища…
— В общем, он обманул правительницу Дзигоку, а я получил на своё попечение двух сирот, — кашлянул Норобу. — Да, пришлось заменить их на двух умерших младенцев из городского морга, но судьба человечества того стоила. Чего ты так смотришь, Шакко? Младенцы умерли самостоятельно, а не по моей вине. Скажешь слово поперек, и кто-то получит по наглой рыжей морде!
— А я чего? Я вообще молчу, — тут же подняла руки Шакко.
— Так вот, Норобу вырастил моих детей… Да, моих детей, я не думаю от них отказываться. Они поступили в ряды Воинов Чести и начали обучение. Так получилось, что у одного из сыновей, у Кена, была невероятная предрасположенность к управлению наноидами, а вот у Шина… У него ничего подобного не наблюдалось. Для усиления боевых качеств Шина пришлось подстроить появление черного хроносалютема, который только создает огненный меч Сусаноо. Также для наблюдения за ним и снова усиления, был подарен фамильяр, в котором заключен дух Малыша Джона. Он обязан был присматривать за Шином и помогать тому в трудную минуту.
— Да, я лично передала дух своего жениха, прошу это учесть, — поддакнула Шакко.
Изаму вздохнул и продолжил:
— В процессе обучения им предстояло выйти за Стену. Но… В результате неудачного выхода за Стену пропал мой сын, Шин… По свидетельству очевидцев, его унес костолом. Даже Малыш был бессилен что-либо противостоять этому созданию. И вот… Шин пропал. А вместе с ним пропал и Малыш. Они не выходят на связь, а это может означать либо уничтожение, либо…
— Либо они попали в то место, где эту связь установить просто-напросто невозможно! — отчеканила Шакко.
— Благодарю за подсказку. Отчасти поэтому здесь находится Сузу. Дитя моё, скажи, к тебе вернулись способности оракула? — спросил Изаму у девушки с татуировкой веточки сакуры на щеке.
— Я могу предсказать погоду, — опустила Сузу глаза. — Могу сказать, какой будет зима или сохранить от падающего на голову кирпича, но… это максимум, что я могу сделать.
— Что же, это уже немало. Господин Танагачи, — Изаму повернулся к сидящему старцу, который был самым великим колдуном-оммёдзи в своё время. — Вы сможете помочь девушке найти Шина?
— То, что она может предсказывать — уже неплохо, — старик склонил седую голову. — Однако, понадобится какое-то время,
