— Конечно, — сказала Аска. — Мы созданы по образу и подобию божьему, — она снова вспомнила о тех видениях и вздрогнула. Боги в образе людей… — Он пытался внушить тебе, что ты ничего не значишь, потому что вселенная огромна, а ты такой маленький. Я тоже видела эту ерунду. Огромная вселенная подарила нам самую большую площадку для игр. И однажды мы будем гулять среди звезд.
— Если сперва не умрем, — Синдзи облокотился на перила и смотрел на волны. — Мы чуть не умерли.
— Но мы же не умерли. И как ты победил то, во что Рахаб пытался заставить нас поверить?
— Я не хотел, чтобы ты и Рей погибли. Чтобы мои… — Синдзи заколебался, часть его боялась, что если он скажет эти слова вслух, то все может исчезнуть. — У меня есть друзья. Вы все… очень важны для меня, — он чуточку покраснел. К счастью, Аска или не заметила это, или не стала комментировать.
— Ты тоже значишь многое для меня, Синдзи. — она на мгновение задумалась. — Ты слышал о боге по имени Гхатанавоа? Или Йвогва? Или… — она не могла ясно вспомнить другие имена.
— Нет, — ответил Синдзи. — Хотя звучит знакомо. Почему ты спрашиваешь?
— Я… — "Может, это просто галлюцинация, — подумала Аска. — В этом нет никакого смысла… и еще… храм, очевидно, построили для жертвоприношения существу, жившему под ним. Но он не мог быть таким старым, если его создали пришельцы. Все очень сомнительно". — Ничего… не обращай внимания.
* * *
Синдзи едва отдышался от объятий Мисато.
— Уф…
— Я рада, что вы все живы! — сказала Мисато. — Мы уже думали, что вы погибли.
Она, Аска и Синдзи направлялись из доков к машине Мисато.
— Кацураги-сан, мне надо с вами поговорит позднее, — сказала Аска.
— Хорошо. А сейчас… как насчет сочного бифштекса? Это надо отпраздновать.
— Звучит здорово! — сказала Аска. — Могу я пригласить Кадзи?
— Это будет семейный обед, — подмигнула Мисато.
— Тогда, мам, как насчет моих карманных денег? — рассмеялся Синдзи.
— NERV уже платит вам сто тысяч йен в неделю, — ответила Мисато. — А мне еще НУЖНА моя зарплата.
— Они платят нам? — переспросил Синдзи.
— Да. Прямо на твой банковский счет.
— У меня есть банковский счет?
— Ты прочитал все, что я дала тебе?
— Ну… Я прочитал брошюру "Добро пожаловать в NERV" и "Проблема пингвинов"… — после недолгого размышления он снова спросил. — Так у меня есть деньги?
— Залезай в машину. Я расскажу тебе об этом по дороге домой.
— Я… У меня есть деньги?
* * *
Кадзи остановился перед домом Рей.
— Приехали.
— Вы живете один? — спросила Рей, пока забирала свою сумку с одеждой.
— Да, — он удивленно моргнул.
— Всегда?
— Нет, когда я был маленький, то жил со своими родителями. Потом несколько раз у меня были соседи по комнате. Один семестр я провел у Мисато на диване. Ну, тогда я не… во всяком случае. Устала жить одна?
"Интересно, почему они заставляют бедного ребенка жить в одиночестве", — подумал Кадзи.
Рей вышла из машины.
— Мне надо спать.
Он моргнул.
— Я хотел сказать… может, тебе нужна соседка по комнате или еще что-нибудь?
"Может быть, у Мисато найдется комната для нее, — подумал Кадзи. — Детям нужен кто-то, кто может, по крайней мере, притворяться родителем. Но с другой стороны, может, Майя будет лучшим вариантом.
Рей повернулась к нему.
— Что-нибудь. Спасибо, Кадзи-сан.
— Не стоит благодарностей.
Он смотрел, как Рей направляется к зданию. "Она не должна жить одна, — думал он. — Может ей переехать к Майе или еще кому-нибудь. Или к Мисато, хотя в ее квартире уже трое. Девочка в ее возрасте не должна жить одна. Это могло вызвать проблемы. Особенно если некоторые слухи о ней были правдой".
* * *
— Жаль, мы не можем пропустить следующего, — сказал Фуюцуки.
— Жаль, мы не можем НАЙТИ следующего, — ответил Гендо. — Они могут спустить его с цепи почти где угодно.
— Где угодно, эти люди не обратили внимание на несколько монолитов.
— Расстояние между ними достаточно большое… они могут уже быть в месте, которое мы все знаем, — сказал Гендо. — И Поларис не заметит ничего, до тех пор, пока они не используют их, — он машинально постучал по подбородку. — И еще ситуация с Рей.
— Это должно случиться рано или поздно. Но по сравнению с ДАГОНом, у нее все хорошо, — сказал Фуюцуки. — Подозреваю, ДАГОН никогда не заработает вовремя. Для Рей понадобились годы соответствующих тренировок, чтобы поддерживать баланс. И даже этого может быть не достаточно. У объекта ДАГОН в лучшем случае будет несколько дней. Только их функций недостаточно для нашего выживания.
— И теперь она рискует потерять баланс. У нас будет три слабых связи вместо двух. До тех пор пока ДАГОН преуспеет…
— ЕСЛИ ДАГОН преуспеет.
Гендо хмуро посмотрел на Фуюцуки.
— Когда ДАГОН добьется успеха, мы можем пересмотреть, но до тех пор… она должна изучать свою человеческую сторону, если не сможет сохранить баланс. Потому что если она склонится к другому пути…
— Мы можем легко закончить с одним пилотом или ни с кем взамен трех, — сказал Фуюцуки. — Как ты намерен поступить?
— Мне надо подумать, — сказал Гендо. — Гораздо легче уничтожить невинность, чем создать ее.
* * *
Мисато расположилась за столиком в небольшом, уютном баре. Обычно она бывала здесь с Рицуко, но сегодня ее подруга оказалась занята. Конечно, она могла провести вечер с Кадзи… Ха! Не дождется! Поэтому Мисато решила провести вечер в одиночестве, дабы успокоить нервы и отдохнуть после лихорадочного рабочего дня. Конечно, гигантские монстры являлись наиболее стрессовой частью ее работы, но копание в бумагах зачастую доказывало обратное.
— Эй, Джимми.
— Хей, Мисато. Что будешь пить?
— Мартини с яйцом. Не взболтанный.
— Один момент.
Мгновение спустя, Мисато держала свой мартини в руках, смотря безучастно в окно на силуэты зданий, проступающих на фоне неба. Тихий говор посетителей постепенно стих, отойдя на второй план, и она осталась наедине с мартини и силуэтами вечернего города. Но этот миг отрешенности от всего земного длился не долго, прерванный зазвучавшей песней.
We've got stars directing our fate
And we're praying it's not too late
Cos we know we're falling from grace
Millennium
And when we come we always come too late
I often think that we were born to hate
Get up and see the sarcasm in my eyes
Мисато очнулась от созерцания города и посмотрела в угол, где стояло старое, потрепанное пианино. За ним сидел ничем не примечательный с виду человек, с настолько обыкновенной и не запоминающейся внешностью, что мог затеряться в любой толпе. Мисато вгляделась повнимательнее. Кажется, в чертах его лица есть намек на средне-восточное происхождение.
