Слуга шел первым. Прямоугольный в сечении коридор плавными изгибами вел к центру острова. Коридорный свод иногда уступал место просветам, своего рода окнам с видом на небо, сквозь которые внутрь вливался утренний свет. Вокруг безраздельно господствовал стиль «живая изгородь», еще его можно было поименовать «плетенкой». И стены, и свод, и пол – все скручено, сплетено из древесных стволов. Лишь одни стволы толще, другие тоньше. Лишь где-то желтеют, а то и коричневеют одни голые стволы, где-то стена курчавится декоративной листвой, где-то свисают плоды, среди которых попадаются и узнаваемые (вон лимон, мандарин, а это груша, разве что черного цвета и миниатюрного размера), где-то вместо плинтусов пущены цветы такой яркости и пестроты, что в глазах начинало рябить.
Они прошли мимо комнаты, в центре которой зияло круглое отверстие, а в нем голубела океанская вода. Вокруг бассейна переплелись гибкие лозы, приняв формы кресел, столиков, диванчиков. Помещение смахивало на комнату отдыха и одновременно на хранилище, потому что на полках, столиках, даже на полу хранилось множество предметов маловразумительного назначения. Взгляд ухватил свисающий с потолка на кашпо из тонких лоз снежный ком (или нечто на него похожее), из которого ежовыми иголками торчали какие-то палочки разной длины со светящимися кончиками. На одной из полок два диска, вроде бы эбонитовые, таинственным образом вращались над камнем яйцевидной формы и матовой белизны. Возле дверного проема стоял высокий сиреневый цилиндр. Стоило Сварогу бросить на него взгляд, и сиреневое нутро пронзили серебристые змейки всполохов… В комнате было еще на что посмотреть, но они уже прошли мимо. Уж не древние ли предметы тут расставлены, до которых люди с Блуждающих Островов, если верить легендам и преданиям, сами не свои?
По Блуждающему Острову его ведут или не по Блуждающему, а шаур-то за поясом. Беззаботные обитатели «корзины» не поинтересовались, есть ли у Сварога при себе оружие. Не озаботило их также наличие-отсутствие оружия у четырех десятков людей. А ведь доведись – озлобленные люди, которым теперь-то действительно совсем нечего терять, изрубят деревянные стенки в щепы. Даже голыми руками. Что это, беспечность или самоуверенность? Знак благорасположенности или островитяне ничего и никого не боятся? Или они наивные добряки, которые даже предположить не могут в людях черную неблагодарность и злобу? Что-то плохо верится…
Пришли. Сделалось ясным и без торжественного объявления слуги. Впрочем, слуга ни слова не произнес, пропустил Сварога и остался за дверью. В очередной раз раскрутилась штора, закрывая проем. Только на этот раз дверь с проемом не срасталась, просто повисла.
Довольно большой зал, в котором очутился Сварог, украшали витые колонны из толстых стволов, поднимающиеся от пола до потолка. По желобам, прикрепленным к стенам, бежала вода, стекала из желоба в желоб, из отверстий в желобах капала в чаши и прямо на пол. В нишах стояли фарфоровые и металлические вазы, увитые тонкими стеблями. А в одну из ниш был помещен прозрачный, похожий на рыбий, пузырь. Из трубчатого стебля, напоминающего бамбуковый, в него тонкой струей лилась янтарная жидкость, отвода вроде бы не имелось, однако жидкости в заполненном на треть пузыре не прибавлялось.
Проходя мимо желтого в черных и золотых прожилках конуса, стоявшего на невысокой и, разумеется, плетеной тумбе, Сварог ощутил тепло в нагрудном кармашке. Ага, вот и рубин ожил. Если гикорат нагревается (можно не сомневаться, и пульсирует багровым светом), значит, конус – не что иное, как древний предмет. «И что с того? – спросил Сварог сам себя. – Да пока что ничего, собственно говоря, разве что зарубка на будущее».
Полукруглый свод не смыкался над центром зала, оставляя широкую дорогу дневного света. Под открытым небом восседал в кресле еще один обитатель острова, и вот его-то уж никак нельзя было заподозрить в принадлежности к лакейскому племени. Одна расшитая золотом (узор состоял из птиц, стеблей и листьев), безукоризненной белизны туника чего стоила. А еще возьмите надменность взгляда, высокомерно вздернутый подбородок, сидит по-хозяйски развалясь, пальцы унизаны перстнями и кольцами, украшений нет только на мизинцах. Какой, к чертям, слуга…
Молодой, лет тридцати, высокий, худощавый, на белой коже лица будто тушью нарисованы тонкие бакенбарды, переходящие в такую же тонкую, едва намеченную «эспаньолку». Оторвать от плетеного кресла задницу хозяин не соизволил, видимо, считал гостя себе не ровней. Лишь приподнял руку; явно незнакомую с физическим трудом, шевельнул тонким пальчиком.
– Садитесь. – Палец указал на кресло напротив.
Сварог сел. Мы не гордые, зато ужасно хитрые. Для начала во всем разберемся, просечем, кто ты у нас такой, что из себя корчишь и по какому праву, разыграем тихого, а потом уже будем кипятиться в благородном гневе оскорбленного дворянина: «Да ты знаешь, кто перед тобой, щенок! Встать, когда разговариваешь с королем Хелльстада!» И так далее.
Сварог сел. Кресло оказалось неожиданно мягким, словно не из прутьев сплетено, а из поролона. Граф Гэйр положил руки на широкие подлокотники, выжидательно посмотрел на принимающую сторону. Островитянин в свою очередь, улыбаясь и наклонив голову, пристально рассматривал своего визави – так же он, очевидно, рассматривает и новые поступления в коллекции древних предметов…
– Необычный тип лица, – наконец заговорил хозяин-барин. – Необычна и защита вашей ауры. У людей подобного я не встречал. Даже те, кто называл себя колдунами, не могли сопротивляться посылам. Да, бесспорно сильная магия. Меня это убедило, что вы тот, кто нам нужен.
«Нам, – подумал Сварог, – значит, ты что-то вроде представителя. Хотя такой и о себе способен говорить во множественном числе». Также Сварог отметил, что кресло не низкое, в нем не утопаешь и потому из него легко при необходимости стартовать.
– Не пора ли вам, любезнейший, представиться, – напомнил Сварог. – Вы позвали меня в гости, я оказал вам честь.
– Признаться, задали вы нам задачку. Таких проблем не возникало со времен Перламутрового Танца. – Похоже, господин в расшитой золотом тунике даже не вслушивался в то, что говорил собеседник. – Да, да…
Он задумчиво наморщил лоб, крутя перстень на пальце.
– Ну ничего, теперь ваши способности обретут достойного ювелира и получат подходящую огранку.
Сварог и дернуться не успел. Слишком внезапно и молниеносно все произошло. Множество тонких и гибких прутьев вылетело одновременно и отовсюду. Они захлестнули руки, прочно примотав к подлокотникам, опутали ноги, ремнями сдавили грудь и живот. Чертовы побеги обвили и горло.
