такой минимальной инерцией, как ЭЛИС. Он просто прекращал движение вперед, как нарисованный. И это было восхитительно. Это было сверх человеческого понимания.
И впервые, глядя на чужой полет, Майрис понял, чего он хотел бы добиться на службе. За какие-то несколько секунд невероятных кульбитов он осознал, чем раньше являлись его полеты. Жалкой игрой и попыткой научить держаться в воздушной среде. Но те самолеты, и те симуляторы не давали ему понять главного - что не нужно было учиться держаться в воздухе. Нужно было учиться в нем жить. Как это мог новый самолет, казалось слившийся с воздушным потоком в единое целое. Он не прорезал его, а управлял им. Изменял поток в своем направление и нес в себе Пилота как наездника. Этот самолет был «живее» всех предыдущих, и тут Майрис поймал себя на мысли, что он готов сделать все, чтобы «приручить» его. Чтобы тот показал ему, что ощущает небесный житель в родной стихии. И Майрису не требовалось смотреть на Дэниела, чтобы догадаться, о чем думает напарник. Парень просто знал, что их мысли схожи, потому что сам он понял, что так долго пытался ему внушить друг.
Хорошая это все-таки машина, но чужая. Словно бы и для людей сделанная, слишком умная для простой техники. Вот стою я сейчас рядом с ней, глажу по матовому боку и не понимаю, что же мне в ней не нравится.
Вокруг тишина пустого ангара. Пилотов я распустил по комнатам на день изучать теорию, офицеров занял проверкой всех поступивших самолетов, а сам... А что сам? Стою рядом с грудой супернавороченного металлолома и не понимаю, что же мне в ней не нравится.
Вроде бы система интеграции привычная, скорость отзывчивости чуть выше, но это и лучше. Никаких закрытых кодов не вижу, вся программная часть у меня как на ладони, но не испытываю я к самолету доверия. Может все дело в шибко умном автопилоте?
Конструкторы, конечно, уверяли, что он активируется только при потере контакта с Пилотом, но кто его знает. Не люблю автопилоты. А то даже пожертвовал бы здоровьем и совершил пробный полет...
Вдруг мой передатчик залился нервозной трелью, отчего меня ударило током от обшивки самолета.
- У вас поразительная особенность, капитан, ловить меня в самых дальних закоулках Базы, - надевая передатчик на ухо, отвечаю я на вызов, потирая пострадавшую руку о бедро.
- Командир! Срочное сообщение из Акила Моры! - с паникой вещают мне оттуда. - База подверглась атаке!
Нахлынувшее было у меня ироничное настроение как ветром сдуло. Одевая перчатки, я, не раздумывая, быстрым шагом направился к выходу из ангара.
- Уже иду к вам, - отвечаю я на ходу. - Есть еще информация?
- Да! - капитан чуть понизил тон, - Они только сейчас смогли выйти на связь. Но находятся под обстрелом уже около часа.
Я не сдержался и выругался в ответ.
- И до сих пор держатся?!
- Как могут...
За ворота ангара я вылетел почти бегом. Жестом показал своему водителю заводить машину и, забравшись в сидение, громко хлопнул дверцей. Молодой лейтенант аж подпрыгнул на месте, но без лишних вопросов тронулся вперед.
- К штабу, - махнул я ему, а потом продолжил капитану в передатчик, - Уже отправили им ответный сигнал? Выслали ближайшую группу перехватчиков?
- Никак нет, сэр! - снова запаниковал капитан. - Обратная связь невозможна! А отправлять группу не имеем права, пока не будет изве...
- Понял! Сейчас буду, - бросил я напоследок и отключился.
А водитель гнал так, что даже мне мало не показалось. Ох, не прогадал я с парнем! Ни разу не подвел и лишнего не спрашивал. Хотя вижу, как перепугался. В руль вцепился, так что костяшки побелели. Чего же ты, парень, боишься? Не тебе угрожает опасность и даже не мне сейчас. На кону сейчас чужие жизни, но ты-то этого не знаешь. Или может быть, я тебя напугал? Так я же держу себя под контролем... или нет?
Во двор штаба мы буквально влетели. Парень не стал сбавлять скорость перед небольшим порожком, и наша машина бойко скакнула вверх. Будь у нее крыша, я бы «наградил» водителя парой эпитетов за отбитую голову. А так я молча покинул машину и поспешил к дверям штаба, где меня
