Довольно долго мы перебирали, кого, и наконец решили послать тех самых офицеров с ЦАОК а на их же ПРП , о которых докладывал командир курсантской батареи.
Проверив как идут дела в нашем расположении, я направился к нашему штабу, и уже подходя, услышал как Едрихин принимает доклад судя по произнесенным им позывным — от Валентира. Подождав пока майор закончит и отдаст необходимые распоряжения, вопросительно посмотрел на начальника штаба. Правильно поняв меня, Александр Сергеевич сообщил: — Валентир только что доложил, что наблюдает массированный налет немецкой авиации в районе между Владимиром-Волынским и Когильным, а также сообщил, что огнем из КПВТ сбил авиаразведчика. Фотооборудование очевидно цело — во всяком случае внешних повреждений нет.
—Отлично! Там может быть ценная информация для нас. Пошли фотограмметриста с курсантами на машине, пусть привезут это все сюда и попробуют разобраться. Да! Машину пусть возьмут — «Шишигу» кухонную, она не такая заметная, да и жрет меньше, у нас теперь снабжения нет, экономить надо!
—Сейчас распоряжусь! — покатав карандаш между пальцами, и покусав нижнюю губу НШ продолжил. — Николай Макарович, я вот что подумал: Отец вспоминал, что в первый день, с утра их на марше бомбили немцы нещадно, как раз на дороге от летних лагерей в Когильно на Владимир-Волынский. Получается, что сейчас именно его дивизия выдвигается к границе, а немцы этому всячески мешают...
—Скорей всего, именно так...
—Может поможем нашим предкам, хотя бы одной «Шилкой», а?
Мне сразу стала понятна мысль майора, он хотел очень сильно помочь в первую очередь именно своему отцу, и это было правильно и предельно понятно мне.
—А что одна «Шилка» сделает Александр Сергеевич? Попугает? Ну собьет она пяток, так остальные ее прикончат! Посылай сразу пару «Шилок», и комбата-один Тышкевича и добавь еще один ПРП из ЦАОКа.
Вмиг повеселевший Едрихин мгновенно спросил: — Разрешите выполнять?
—Выполняй!
Пока Едрихин бодро и энергично отдавал распоряжения, готовя к выходу небольшую колонну, я думал над докладом лейтенанта Джулая о пропавших следах нашего дивизиона на поляне. Какой все-таки произошел катаклизм в природе, что нас так незаметно перенесло на сорок лет назад? Пока я размышлял над этим вопросом, начштаба подошел ко мне за раскладной стол, где я расположился, и с довольным видом доложил: — Товарищ подполковник, колонна сформирована, задача поставлена, позывные, частоты оговорены, и пять минут назад отправлены для выполнения задания.
—Понятно. А чего ты такой довольный? Словно в параде на Красной площади лично принимаешь участие? — Улыбка мгновенно слетела с лица Едрихина, и он не задумываясь ответил: — А я почти уверен в том, что не состоится тот самый кровавый бой у моего отца, после которого он в двадцать лет стал белый как лунь, и вспоминая его даже через сорок лет, он говорить не может — только мычит. Он мне как-то сказал, что за всю войну не было больше такого страшного боя.
— Извини, я таких подробностей не знал!
Собираясь уже уходить из штаба по, как уже стало обычным, срочным и безотлагательным делам, поступил доклад от Скороходова о том, что он на станции Сенкевичевка обнаружены снаряды. В том числе есть и наш калибр, а также сто пятидесяти двух миллиметровые и семидесяти шести миллиметровые. От этого сообщения я не на шутку разволновался, тылов то у нас нет, снабжать некому. Что найдем сами, тем и будем воевать!
—Александр Сергеевич, надо срочно все вывозить! Наших запасов хватит на пару часов хорошего боя, поэтому давай организуй автотранспорт!
—Сколько их!
—Скороходов докладывает, что наших пятьсот ящиков, и других приблизительно два раза по столько же.
—В нашем дивизионе все машины и так под снарядами, у зенитчиков я три машины отправил на склад, который обнаружил Негурица, у нас машин свободных нет, только у Аграновича десять "Уралов", а еще надо людей на погрузку.
—Вот у Аграновича, людей и технику и возьми!
—Есть! А старшим пойдет дивизионный тыловик — это по его части.
—Боюсь там будет страшная суматоха, надо еще кого-то ему в помощь дать.
—Кого Николай Макарович, все офицеры на перечет…
—Бревнича.
—Кого??? — Едрихин от удивления натурально выпучил на меня глаза.
—Фу-ты! Замполита нашего Домнича. ВПУ(военно-политическое училище), которое он оканчивал между прочим, как раз готовило замполитов для частей тыла. Он мне как-то рассказывал как они бухучет зубрили.
—Ты смотри… Не знал.
Развернувшись, я пошел прочь от штаба дивизиона, а Едрихин, отловив нашего замполита,начал ставить ему задачу, и оглянувшись увидел как они почти бегом направляются в батарею артучилища. Через пять минут я услышал как начали заводится моторы, и машины с курсантами в кузовах потянулись за "Шилкой", которая шла в голове колонны.
Подойдя к штабу через четверть часа, увидел как Едрихин снял с головы полевую фуражку, и вытер платком вспотевшую голову. При этом мелькнула начинающая лысина — профессиональная примета офицеров служивших в войсках после войны. Сколько уже было говорено о том, что полевую форму для офицерского состава надо менять. И что? Воз поныне там! Те офицеры, кто побывал в ДРА, рассказывали, что по слухам — что-то делается, но реально, никаких сдвижек нет.
—Я тут вот что подумал Макарыч, как хорошо, что есть у нас в ЗИПе моей КШМки сменный модуль с таблицами стрельб для снарядов военного и послевоенного выпуска, а то сосали бы лапу со всей своей техникой!
—Ну не со всей Александр Сергеевич! Кое что бы работало по прежнему, но твоя КШМка с вычислительным устройством была бы бесполезна, и все САУ с закрытых позиций эффективно стрелять бы не смогли — факт! Наши заряды ведь начинены другими порохами, которые, кстати сделаны на основе немецких баллистных порохов…
—Да... А как я плевался в душе, когда во время твоего отпуска, с третьей батареей сидел неделю на полигоне и проверял модуль на соответствие таблицам. Ведь тогда я просто использовал эту возможность для того, чтобы подтянуть отстающую батарею. Кстати капитан Избаш — очень грамотный офицер, я думаю, что он за год сделал бы свою батарею лучшей в округе...
—Согласен. Ведь мы в училище были одновзводниками. Не побоюсь сказать, что в училище он был первым по успеваемости, вот только характер сильно ершистый. Из-за него и страдал все время, если бы он был хоть немного уравновешенней, был бы давно генералом или на генеральской должности, поверь мне...
—Мне кажется, что в условиях ведения боевых действий, такие характеры наиболее востребованы. Ведь сейчас исход любого боя зависит от таких людей, которые в первую очередь стремятся его выиграть, сохранив при этом своих людей и технику и в последнюю очередь думают, что подумает о них начальство!
—Николай Макарович, давай-ка лучше подумаем о техническом обеспечении нашего войска. Тылов у нас здесь пока не предвидится, поэтому, как я понимаю нам надо надеяться только на себя.
—Александр Сергеевич, а не забегаешь ли ты немного вперед?
—Как сказать, как сказать...
—Пойми правильно, мы еще толком не знаем где мы находимся, что вокруг, а ты о техобеспечении уже печешься.
—А как же не печься, когда жаренный петух в ж...у клюнет, надо будет на ходу что-то придумывать, импровизировать, голову ломать...
—Ну и что, ты предлагаешь?
—Для начала собрать под одной рукой все "летучки", которые у нас есть.
—И для этого ты так издалека начинал?
—Нет, я предлагаю, кроме "летучек" в ремонтное подразделение включить отделение ОРиР наших зенитчиков и артмастерскую которую нам придали на время учений из ремроты.
—А ее за каким хреном в общий котел отдавать, она же кроме как ремонтировать орудия ни к чему не приспособлена!
—Не скажи, Николай Макарович, не скажи! Там такое оборудование стоит, которого нет ни в одной нашей "летучке".
—То есть, ты предлагаешь сформировать ремонтный взвод, наподобие ремроты в полку?
