-- Только отпусти со мной сына, прошу тебя! Я не выдержу разлуки.
-- Маленького Егора? Конечно, пусть едет с тобой. Такая мать как ты ему будет полезнее, чем такой отец как я. Твой муж?
-- Он примет его, - сказала Агата. - Спасибо тебе! Я даже не знаю, как благодарить...
-- Я придумал! - перебил её Всеслав и, вскочив с постели, оказался посередине комнаты. - Вот как мы поступим. Мы больше не будем спать друг с другом. Подождём и убедимся, что ты не беременна. Я лично напишу тебе грамоты. Помилование для твоего мужа за участие в войне на стороне Петра. Грамоту тебе, что ты будешь под особым покровительством. Это на всякий случай. И отдельную грамоту, в которой я признаю маленького Егора своим сыном без права на престол. Дарую ему казённое содержание до пятнадцати лет, пока он не поступит на военную или мирную службу. Ты пройдёшь таинство Приобщения Четырём Стихиям. Дом Михайловых тоже должен будет принять элаитство. Вот так. Через месяц я соберу армию и самых знатных людей на... Где бы мне их собрать? На Багровых полях! Это будет очень символично. Мы приплывём туда на ладье, все вместе. Там я оглашу манифест об окончании войны и наступлении мира. Потом попрошу у своей жены прощения за то, что изменял ей. Тебя с маленьким Егором посадим на ладью и вы отправитесь прямо к мужу. Ведь острог Михайловых где-то на слиянии Самала и Хили. По реке будет удобнее всего добраться. И быстрее. Да, точно! Вот так мы и поступим, это будет правильно, благородно и красиво. Люди любят такое. Возьму с собой Мишу Воробья, он всё запишет. Это будет прекрасное окончание хроники о моих походах. А Зиме я пока ничего не скажу. Это будет подарок. Что такое? Чего ты?
Агата смеялась, уткнув лицо в коленки.
-- Ты же голый! Вещаешь так вдохновенно и размахиваешь тут своим...
-- Ой, точно! - смутившийся державный князь принялся одеваться.
***
Тем же утром, после молитвы в городской бейте, Зима Строгова не вернулась в резиденцию державного князя. Она отправилась в домик Главного алима. Служанка проводила её на второй этаж, где в комнате жену государя уже ожидали. Помимо хозяина дома здесь были Лютогост, Волк Озеров, а также исправник Тайной стражи Трифон Кривин. Гости сидели в резных деревянных креслах, расставленных полукругом. Два кресла пустовали. Поздоровавшись, Зима заняла своё место.
-- Кого ещё ждём? - спросил Главный алим, указывая на одно, оставшееся свободным место.
-- Никого, - мрачно произнёс Лютогост. - Здесь должен был сидеть Харитон Волков. Он тоже был с нами. И всегда будет. Но Всеслав всё-таки сумел его прикончить.
-- Всё же князя Волкова убили сваяльцы, а не Всеслав, - заметил начальник Тайной стражи.
-- Мой брат полон дарований. Его враги гибнут без его участия.
-- Стоит признать, что государь очень тонко разыграл данную комбинацию.
-- А ведь я предупреждал Харитона, чтобы он был осторожнее, - Лютогост очень жалел молодого князя.
-- Ну а что он мог сделать? - спросил Волк Озеров. - Давайте признаем, никто из нас ничего не смог бы сделать.
-- Ладно, - отмахнулся Лютогост. - Зима, где Всеслав сейчас, он в резиденции?
-- Нет, опять у поблядушки своей ночевал. Значит скоро не будет. Завтракает он там же.
-- Поведение государя вызывает обоснованное сожаление, - осторожно начал Главный алим. - Он изменяет своей законной супруге с язычницей на глазах у всего города и всего государства. Он подставляет под смерть заслуженных князей, кровью доказавших свою преданность престолу. А то как державный князь поступил с Гвардией Элая, бросив её без помощи в сваяльских лесах, вообще является преступлением. Гвардейцы были истинными последователями и защитниками Единого. Они отреклись от всех земных благ ради защиты элаитства. Гвардейцы были почти святы, но он бросил их умирать. Ещё неизвестно кто нашептал ему в ухо такое решение. Его любовница из благоверов или может быть вообще, сам Разрушитель Гармонии, - при этих словах алим осенил себя охранительным знамением. - Меня, как духовного наставника Рустовесского государства очень печалит всё это. Скажите, Трифон, - обратился алим к исправнику Тайной стражи, - а почему Вы с нами?
-- Я всю жизнь служил Дому Строговых. Защищал интересы Рустовесского государства. С тех пор как я принял элаитство, я защищаю и Единого. И я признаю, что наш государь Всеслав одержал блестящую победу в войне. Но его последние поступки настораживают меня. Если он так поступает сейчас, то что будет дальше? Если его разум затуманится окончательно, то мы рискуем потерять все успехи, что были достигнуты в войне. А этого нельзя допускать. Слишком много людей погибло. Лютогост говорил со мной. Мы пришли к пониманию. Мы вместе воевали с ним на севере и хорошо знаем друг друга.
-- Позвольте я выскажусь, - заговорила Зима. - Мы все здесь не желаем новых смут и новых потрясений. Рустовесская земля истощена войной и нового кровопролития она не вынесет. Поэтому мы должны продумать как повлиять на моего мужа. Нужно убедить его в необходимости начинать мирное восстановление страны. Для начала пусть выгонит свою любовницу и перестанет раздражать народ. Мы, здесь присутствующие, должны придумать как убедить моего мужа.
-- Нужно действовать осторожно, - заметил Трифон Кривин.
-- Согласен, - присоединился к его мнению Волк Озеров. - Я видел как Всеслав действует в трудной ситуации. Да и все мы видели. Нельзя просто заявиться к нему и сказать: вот мы все такие, сделай как мы хотим. Он ответит, что со всем согласен, что так и сделает. А через какое-то время мы повиснем в петлях. А может и вообще будем вынуждены передавить друг друга.
-- Ты прав, Волк, - Зима кивнула головой. - Встретимся ещё, тайно. Обговорим всё без спешки и подробно. В конце концов мы ведь действуем на благо страны.
***
Спустя три недели Зиме и её союзникам пришлось собраться вновь. Всё это время они спокойно обсуждали как им поступить в сложившихся обстоятельствах. Мужчины даже шутили. Но сегодня в доме Главного алима воцарилась напряжённая тишина. Сильнее всех нервничала Зима Строгова. Она сжала руки в кулаки и смотрела на мужчин с тревогой и надеждой. Теперь от их решимости зависела её судьба, а также будущее детей. Да и судьба Рустовесского государства тоже. Если державный князь сможет учинить свою беззаконную глупость в отношении жены и детей, то какое ещё безумие поселится в его голове?
-- Пока мы с вами размышляли как нам поступить тихо и осторожно, - заговорила Зима, - мой муж тоже не терял времени даром.
-- Думаешь, он узнал о нашем объединении? - поинтересовался Волк.
-- Может узнал, может догадывается. Но в любом случае он уже действует. Лютогост, Волк, вы крупные полководцы в армии моего мужа. Что за большой смотр войск он назначил на послезавтра?
