лазразряды, хотя промахнуться по такому здоровенному демону было непросто. Ударившись оземь, я увидел странное оружие Веккмана, что едва ли не само закатилось мне в руку, и инстинктивно схватил его, бросив цепной меч. Поднявшись на ноги, я сделал несколько пробных взмахов. Жезл был до странности лёгким для своего размера, но он мог ранить громадную демоницу так, как не могло моё старое оружие, так что я принялся нащупывать руну активации и, не обнаружив таковой, понадеялся, что жезл включается сам, когда нужно.
— Убирайтесь отсюда! — Эмели взмахнула рукой, что у неё была размером с терминатора, пытаясь смахнуть Юргена, но тот в последний миг пригнулся, а распрямляясь умудрился ещё раз жахнуть из мельты. На этот раз обугленный кратер у демоницы на руке не зарос, а из раны потекла какая–то зловонная жижа.
— Сработало! — Крикнул я, потрясая жезлом павшего инквизитора как цепным мечом, ударил Эмели по ноге и вновь, к моему облегчению, частица её тела растворилась в Варпе, даже если всего на миг.
— Хорошо. — Эмберли подобралась к Веккману и взвалила его на плечо. Юрген же вскарабкался на возвышение, где лежали камни душ. Эта груда доходила ему почти до пояса, и я впервые осознал, как много здесь этих побрякушек — неудивительно, что Эмели набрала такую силу.
— Что делать дальше, сэр? — Спросил Юрген, что было довольно разумно в таких обстоятельствах.
— Попытайся не умереть. — Это была лишь наполовину шутка. Если ниспосланный ему Императором дар будет помогать нам, то Эмели это поймёт и осознает, что убить Юргена — её единственный шанс на спасение. Конечно, сперва ей придётся расправиться со мной, так что, скорее всего, концовки я так и не узнаю. Я взобрался на возвышение сам.
Эмели взвизгнула, когда аватар не дал ей прыгнуть к нам, схватив за хвост. От его кулаков валил дым и пар, демоническая плоть под железными пальцами обугливалась и пузырилась. Эмели резко развернулась и ударила в то, что должно было бы лицом конструкта, от чего тот пошатнулся.
— Что–то происходит. — Прокомментировал Юрген, в чьём голосе появилась озадаченность. Я рискнул бросить взгляд за спину, и почувствовал прилив оптимизма. Камни стали светиться ярче, свет прогонял захватившую их тьму, что начинала угасать. Медленно, но уверенно, даже почерневшие камни снова начинали сиять.
— Она слабеет! — Прокричала Эмберли, в чьём голосе мешались облегчение и неверие. Это была правда. Загадочное, ярко засиявшее оружие аватара прорубилось сквозь плоть и кости демона, а порождение Варпа било в ответ со всё большим отчаянием.
— Довольно! Довольно! — Завыла она. Потом громадная масса плоти рухнула на землю. Казалось, что из этой груды сочатся миазмы небытия, и извиваются как горячий воздух в пустыне — так сущность демона пыталась сбежать из гибнущего тела.
Но аватар оказался быстрее — он ударил бестелесную сущность своим оружием и бессловесный вопль боли и отчаяния пронесся по воздуху вокруг нас. Копьё эльдарского конструкта охватил нимб света, в котором была видна отчаянно борющаяся тень, которую будто бы втягивало внутрь оружия. Потом свет погас, и аватар замер в бдительной неподвижности.
— Это всё? — Спросил Юрген, и я с благодарностью выдохнул, только сейчас поняв, что уже долго не дышал, вознося безмолвные, но от того не менее пылкие благодарности Императору за наше спасение.
— Трон знает. — Сказал я, снова берясь за оружие. Эльдары кружили у нас над голосами — они прекратили стрелять, потому что стрелять больше было не во что, и призвали обратно копья.
— Осталось только прибраться. — Сказала Эмберли, когда рядом с нами опустился один из реактивных мотоциклов, с которого слез Семботен с адресованным нам уже знакомым выражением лёгкого презрения. Она подняла руку и заговорила на эльдарском.
— Говорите на вашем языке, пожалуйста. — Прервал её провидец. — Там будет гораздо проще, и не придётся потом всё объяснять.
— А у нас есть время на объяснения? — Спросил я, снова посмотрев в дыру в крыше и попытавшись сделать этот взгляд небрежным, а не испуганным. — Я как–то пытался дышать в вакууме, но повторять не хочется.
Едва эти слова вырвались у меня изо рта, как ветер улёгся, а брешь в потолке закрыло мерцающее силовое поле.
Семботен улыбнулся в мой манере, что у всех ассоциируется с эльдарами, и которую все ненавидят.
— У нас есть время. — Сказал он, и повернулся к Эмберли. — По крайней мере, на то, чтобы решить вопросы, которые нужно обсудить.
Примечание редактора:
По-видимому, обсуждения этих вопросов не вызвали у Каина достаточного интереса, потому что он не озаботился хоть что–то сказать о них. Мне пришлось положиться на другой, менее надежный источник, чтобы заполнить лакуны.
Выдержка из: «Эльдары: история их присутствия в сегментуме Ультима и некоторые размышления о возможных средствах их искоренения» Бальтазара Тромпа, 997.М41.
Триумф и трагедия явились рука об руку. Осознавая, что судьба вверенного ему мира висит на волоске, и решив, что его собственная жизнь — ничтожная цена за освобождение миллиардов, что верят в его защиту, губернатор Фульхер вознамерился раз и навсегда избавить Железоплавильню от эльдарской напасти. Как именно ему удалось связаться с их командирами и убедить их встретиться с ним, мы уже никогда не узнаем — но это ему удалось. Когда ксеносы-пираты дерзко явились в святая святых, в само поместье губернатора, без сомнений, ожидая получить всё, что пожелают, они получили лишь смерть.
Без сомнений, вдохновлённый идеей корабля-ловушки, что был в составе эскадры, в которой он сам прибыл на Небосклон, губернатор Фульхер спрятал в своей резиденции небольшую, но мощную термоядерную боеголовку, которую взорвал, стоило только командирам ксеносов ступить на порог его поместья.
Воздействие, что это оказало на эльдаров, было катастрофическим. Лишённые руководства и обезглавленные пираты бежали в пустоту, а их сородичи, что сражались на поверхности, поспешно отступили теми же таинственными путями, через которые попали на планету. Свободная от поползновений ксеносов система Железоплавильня — вечный памятник самопожертвованию её героя, губернатора Септима Фульхера.
Когда эльдары, по причинам, что мне так и не удалось понять, прекратили своё наступление и покинули систему, я ожидал, что на меня обрушится град неловких вопросов от обоих инквизиторов. К счастью, Веккману оказалось достаточно моих слов о том,
