Лиора удивленно приподняла бровь.
– Это капитан "Авори" – уточнила Са-тин. – Девиз гласит: "Капитан покидает своё судно последним", а Рикша его ещё не покинул и бродит до сих пор между переборок. Необходимо даровать его душе покой и перерождение.
– Флаг в руки, – поморщилась Лиора. – Ноги моей там больше не будет.
– Да, я тебя понимаю. Капитану всегда нравились красивые девушки. Ладно, давайте прекратим пустые разговоры, – предложила Са-тин и махнула рукой маленьким твихау. – Ин-чжан дэчкэ тайки-ки! Вонья очек таванья!
Аборигены засуетились. Группа из десяти особей побежала вдоль берега, остальные выстроились в две колонны, словно почетный конвой. Впрочем, так и было. Один из аборигенов засеменил к Майку, видимо сочтя его за главного.
– Тахинья! – пропищал он и дернул того за руку.
– Я сам пойду, – ответил ему Майк.
– Правильное решение, – согласилась Са-тин. – Они не сделают вам ничего плохого. Их деревенька находится, как вы говорите, в… двух километрах отсюда. Расслабьтесь, всё самое страшное уже позади.
– А что будет дальше? – спросила Лиора, сложив руки.
– Всё зависит от вашей смелости и готовности работать на благо всех, – Са-тин очаровательно улыбнулась. – Ступайте. Вы заслужили долгожданный отдых.
Деревенька твихау состояла из десятка низеньких круглых хижин, в беспорядке построенных на опушке леса. Глинобитные стены, скреплённые гибкими прутьями, плетёные конусы-крыши. Ни частокола, ни рва, ни улиц. Лишь притоптанная трава между хижинами указывала пути передвижения аборигенов. Это могло означать полное единение с природой, которая не могла навредить чадам своим, свободу от предрассудков, границ и условностей.
За короткий промежуток времени Са-тин познакомила людей с бытом местных обитателей. Да, чем дальше от дома, тем страннее обычаи и интереснее жизнь обитателей чужих планет.
У твихау всё было общее. Каждый из аборигенов мог войти в хижину к своему соплеменнику, взять у него любую вещь и оставить у себя. У них не было каких-либо ценностей, за которые надлежало бороться. У них не было семей – дети воспитывались всей общиной, так как никто не знал от кого они. Женщина твихау могла совокупиться с любым понравившимся мужчиной, следующим вечером – с другим, после чего вернуться в хижину к первому, и это не вызывало каких-либо разногласий внутри общины. Все негативные эмоции, которые так или иначе были связаны с разрешением вопросов собственности, владения женщиной или защитой своего потомства, не имели места в жизни твихау. История твихау не знала ни войн, ни насилия. Всё оружие, которое было у них – заострённые палки-копья, костяные топорики – использовались только против хищников, которые могли им угрожать, но никогда не было обращено против соплеменников.Если деревне угрожала опасность, вся община одновременно, не сговариваясь, вставала к копью и, словно единый организм, отбивала атаку хищника.
Твихау не верили в духов. Они знали – после смерти тело превращается в прах, который питает почву, а почва питает растения. Если на месте захоронения выросло дерево или куст, они никогда не будут срублены. Ведь это их перевоплотившийся брат по крови, обретший новую плоть и новую жизнь. За такими растениями ухаживали, удобряли, такие растения всячески охранялись от травоядных животных, которые могли съесть или повредить их. Под защитой твихау такие растения могли достигнуть невероятных размеров. Са-тин указала на такие деревья. Огромные гиганты, они врастали в поднебесье, раскинув свои широкие увесистые лапы.
Несложно догадаться, учитывая всё вышесказанное, что официального самоуправления у аборигенов тоже не было. Проблемы решались очень легко. Один твихау шёл к другому, и вместе они решали проблему. Как – не важно,цель оправдывает средства. Впрочем, средства подбирались опять-таки ненасильственные.
Корабль наррату сел в горной долине в нескольких десятках километров от деревни. Твихау видели метеор высоко в небесах и, по-видимому, решили, что свершилось пришествие мессии в их мир. Однако едва стройная фигура колдуньи показалась меж деревьев, как все мужчины дружно построились в каре, выставив копья. Что сделала тогда Са-тин, колдунья умолчала, скрыв это под завесой тайны. Впрочем, результат не заставил себя долго ждать. Вот уже полтора года по местному времени она живёт в деревне и держит аборигенов за личных пажей.
К новоприбывшим иноплеменникам твихау отнеслись благосклонно. Отчасти потому, что Са-тин не проявила негативного отношения к ним. Гостей проводили в деревню, где Лиора, Майк и Вика были накормлены и получили в своё распоряжение одну из хижин. Тоон же отбыл в хижину к Са-тин. Наконец-то Лиора смогла помыться. У ригмейки ею было истребовано также зеркало, и теперь красавица-Лиора выглядела именно так, как она хотела, чтобы себя таковой считать. Сразу же после того, как убедилась в этом, она запрыгнула в ванну к своему второму пилоту и выжала из него остатки сил в страстном, неукротимом сексе.
В то время, как молодые люди снимали стресс, Са-тин с дюжиной аборигенов на лодке прибыла к "Авори" и поднялась на борт. Всё оружие, оставленное на верхней палубе, было загружено в лодку, после чего, оставив твихау на страже, Са-тин спустилась внутрь корабля. Вика, сидевшая в это время на берегу, видела всё и позже в деталях рассказала Майку и Лиоре. Если верить её словам, из недр корабля послышался громкий хлопок, корпус его содрогнулся, а в стороны разошлись круговые волны. Сидевшие в пришвартованной лодке твихау нисколько не испугались, словно колдунья не раз проводила подобные обряды в их присутствии. После завершения всех "процедур" Са-тин спустилась в лодку и отбыла на берег.
Вечером, когда на небе одна за другой стали загораться звёзды, а лес чёрной тенью навис над равниной, вся община собралась у костра. Пламя полыхало на помосте, сооружённом из костей местных животных так, чтобы не обжечь траву. Изредка один из твихау подбрасывал в костёр хворост. Сидя в первом ряду, склонив голову на плечо Майка, Лиора смогла насчитать более трёх десятков взрослых особей, не считая детёнышей – их количество определить не удалось, поскольку они попросту не могли усидеть на месте и, играя, бегали друг за другом вокруг. Колдунья стояла рядом. Она провела некий обряд: вздымая руки и дрожа всем телом, она взывала к небесам на непонятном ригмейском языке. В костре, в самом центре пламени стояла чаша, наполненнаямерцающей серебристой жидкостью. Са-тин длинными щипцами достала чашу и протянула её Майку.
– Пей, – приказала она.
Майк боязливо потрогал пальцем края чаши, боясь обжечься, а затем взял обеими руками и испил. После него настала очередь Лиоры.
