с алтарем и Берном. Она же собиралась прожить этот день достойно, так почему все опять шло наперекосяк?
– Будьте прокляты, гребаные боги, – пробормотала она, стиснув зубы, и резко развернулась. Она не успела обдумать, что собирается сделать, как уже крепко обнимала Реми, а та обняла ее крепче в ответ. Руа чуть отстранилась и заглянула сестре в глаза: – Я люблю тебя, Реми. И мы очень скоро увидимся.
Она еще раз сжала сестру в объятиях и вышла.
– Я тоже люблю тебя, Руа. Береги себя.
Эхо дрожащего голоса Реми преследовало Руа, пока она шла через конюшню. Трясущимися руками она кое-как открыла дверцу кареты, Ренвик и Анерин забрались внутрь следом. Никто из них и не подумал сесть напротив – Руа посадили посередине, а король и ведьма прижались к ней по бокам. Они понимали, как ей было тяжело.
Ренвик опустил ладонь и переплел их пальцы. От ощущения его тепла дрожь в руках Руа почти прекратилась. Боги, она ведь сказала это вслух: она была Мхениссой. На мхенбике это означало «меч, защитник, защитник ведьм». И ее клинок – это продолжение магии ведьм, воля Руа и воля ведьм отныне связаны навечно. Она была Ведьминым клинком. Это была ее Судьба.
Карета дернулась, Руа ощутила судьбоносность этих слов всем телом. Анерин рядом глубоко зевнула. Усталость от долгого дня и бессонной ночи празднования овладела и ее телом, когда адреналин в ней иссяк.
– Мать Луна, как я устала, – промычала Анерин сквозь очередной зевок. Она вновь положила голову на плечо Руа, как во время путешествия в Ексшир. Ритмичное покачивание повозки убаюкивало.
– Я тоже, – пробормотала Руа. Голова все клонилась вперед, пока на лоб не легла мягкая ладонь Ренвика и прижала ее к своему плечу. Руа сонно хмыкнула и уткнулась лицом в его шею, растворившись в его запахе. Ренвик мягко усмехнулся и поцеловал ее в висок.
Карета, покачиваясь, спустилась с дороги, ведущей из дворца, и понеслась по улицам Ексшира. Руа не могла открыть глаза, да и в окно ей смотреть не хотелось. Горожане уже мирно спали в своих постелях, днем они отдыхали от ночных празднований. А для Руа ощущение кожи Ренвика и тепло его шеи было самым уютным в жизни. Но прежде чем окончательно провалиться в сон, она услышала тихий голос Анерин:
– Я горжусь тобой, Ру.
Руа и Анерин проснулись оттого, что Ренвик подскочил на своем месте. На улице было темно, они проспали весь день.
– Нет, нет, нет! – Его панический вопль растворился в холодном вечернем воздухе.
Замок Бруфдоран поглотил дым, адское пламя вырывалось из окон верхнего этажа. Руа и Анерин выскочили из кареты и помчались по снегу.
– Как я могла этого не Видеть? – Анерин смотрела на разрастающееся пламя.
Не раздумывая ни секунды, Руа подняла кучу снега с помощью красной магии и швырнула ее в окна. Паника мешала хорошенько прицелиться, но в первое окно снега насыпало достаточно, чтобы оранжевое пламя превратилось в черный дым. Руа перевела дыхание и повторила трюк со вторым. Ее разум напрягался сильнее, чем мышцы: магию истощала не тяжесть снега – Руа слишком сосредоточилась на том, чтобы удержать его и направить в нужное окно.
– Все живы? – Слух фейри издалека уловил голос Ренвика – он уже был перед замком.
– Да, хвала богам. – Руа узнала голос лорда Омерина, хотя она не отрывала взгляда от третьего окна, снова напрягая бицепсы, поднимая и разводя руки, чтобы подбросить снег вверх. Значит, внутри никого нет. Это стало для Руа облечением.
– Что произошло? – выдохнула Анерин.
– Мы думаем, что это был уголек от Огня фейри. – В голосе лорда звучало сомнение. – Но не знаем наверняка.
Снег осыпал последнюю комнату, и Руа, тяжело вздохнув, посмотрела на тех, кто собрался перед замком. В основном это были люди-слуги – они сгрудились вместе, все еще в рабочей одежде. Руа продолжила сканировать взглядом толпу, пока не остановилась на Фредерике: мальчик стоял рядом с матерью и с благоговением смотрел на Руа. Отлично, они были в безопасности.
Руа потрясла руками, будто только что таскала ящики, и медленно двинулась вокруг замка, следя за пламенем, вырывающимся из окон. Она дошла до дальней стороны здания и посмотрела вверх. Окна были по-прежнему целы и закрыты, лишь затянуты дымом, но, похоже, огонь погас.
– Здесь все в порядке, – крикнула она собравшимся у входа.
Вдруг позади раздался скрипучий голос:
– Нет, Мхенисса, не все.
Руа обернулась и увидела одиноко стоящую в стороне синюю ведьму. Когда Руа потянулась за Бессмертным клинком, ведьма подняла руку и откинула капюшон. Серебряные волосы выбились из-под мантии цвета индиго, хотя лицо ее казалось таким же юным, как у Руа. Она узнала язвительную ведьму из Рэвенпорта – Оникс.
– Я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред, Мхенисса, – проговорила она. – Я видела пламя и знала, что смогу поговорить с тобой наедине. Я здесь, чтобы предупредить тебя.
Руа оценивающе оглядела таинственную гостью.
– Предупредить о чем?
Из Рэвенпорта в Бруфдоран путь неблизкий, так что новость явно была важной.
– Руа? – С противоположной стороны замка донесся голос Анерин. – Ты в порядке?
Глаза Оникс расширились, она покачала головой.
– Я в порядке, – отозвалась Руа. – Просто проверяю, не тлеют ли где еще угольки.
Пока что этого достаточно, чтобы успокоить Анерин и Ренвика. Но Руа знала, что через пару минут кто-то из них решит обойти замок и найдет ее тут с этой ведьмой.
– Балорн Востемур – ужасный человек, но это не тот враг, против кого тебе нужно направить все свои силы. – Оникс смотрела вдаль, словно видела мысленным взором нечто совсем иное. – Наши видения меняются, и синие ведьмы тоже изменили свое решение. Мы поможем тебе снять проклятие Валорна.
Она достала из-под мантии толстую книгу в плотном кожаном переплете и протянула Руа. Та провела пальцами по символам на мхенбике и стиснула зубы.
– То есть книга заклинаний все это время была у вас? – Пальцы сжались на тяжелом фолианте. Ей пришлось отправиться в Ексшир только ради этой книги, а она все время была на Севере. – Зачем вы отдаете мне ее сейчас?
– Огастус Норвуд нашел способ затмить Видение синих ведьм. Я не знаю, как… но все, что я вижу, – это…
– Фиолетовая тень, – прошептала Руа, и Оникс посмотрела на нее.
– Значит, ваши ведьмы видят то же самое, – пробормотала она. – И, в отличие от короля Севера, я понятия не имею, почему не могу видеть будущее
