Стефан Корджи - Ночные клинки

Ана, казалось, сейчас потеряет рассудок. Ее неудержимо тянуло туда, вниз, к пылающему сердцу. А что если это капкан? С этими всемогущими магами ухо надо держать востро. Иначе они тебя быстро… за решетку и в зверинец. Да еще и крокодилью пасть приделают.

— Чего вы беситесь? — недоумевал Хашдад. — Мало ли что кому привидится. Мне вот, например, ничего не видится. Так что ж теперь мне делать?

Конан не ответил. Бесконечный коридор уходил вдаль. Идти по нему можно было долго, очень долго — но что бы это дало?

Видение меж тем потускнело. Но потускнело не просто так. Казалось, кто-то громадной метлой хочет смести прочь все его лохмотья — в то время как изображение отчаянно сопротивляется.

И тут Конан решился. Судя по всему, у них впервые появился выбор — либо идти дальше по коридору, либо попытаться прорваться в подземелья. Посмотрим, что скажут здешние хозяева!

— Идем вниз, Ана, — негромко сказал киммериец оборотню. Леопард стрелой сорвался с места, ринувшись к ничем не примечательной двери шагах в двадцати от них.

— Лестница вниз начинается здесь, — услышал северянин лихорадочный шепот зверя.

И тут же начались неприятности. Дверь оказалась заперта, и стоило Конану со всей силы всадить в нее меч, как из разруба брызнул искрящийся поток пламени — вход охраняло заклинание.

— Кром! — взревел киммериец. — Опять эти проклятые шутки!

В ярости он ткнул в дверь эфесом, Раздался тяжкий скрежет, словно неведомая сила выдирала из камня намертво врезанные в него железные петли. Сноп искр исчез; дверь окуталась удушливым серым дымом. Чихая и кашляя, люди поспешно отскочили; Ана смешно трясла головой и отфыркивалась.

Однако серебряный шар сделал свое дело. Охранявшее дверь чародейство было разрушено. Створки превратились в жалкую груду обгорелых досок.

За порогом и впрямь оказалась лестница, ведущая вниз. Грубые каменные ступени, сильно стертые тысячами и тысячами ног, отполированные бесчисленными касавшимися их руками. Света здесь уже не было.

Оттуда, из глубины, сплошным потоком шел жаркий и сухой воздух, словно там, в неведомых подземельях, вовсю пылали громадные кузнечные горны.

Воздух замерцал. Тусклое серебристое свечение разливалось перед ними; идти стало трудно — они словно бы брели по грудь в вязкой глине. И все же путь им пока ничего не преграждало — ни падающих с потолка решеток, ни смыкающихся каменных губ-давителей… Обычные защитные устройства, коими изобиловал любой хайборийский замок, здесь отсутствовали. Может, потому, что этой лестницей ходили только свои?..

Или же Конан сейчас шел именно туда, куда хотели. Ночные Клинки.

Лиджена безостановочно шла на юг. Заклятие Пелия поддерживало в ней силы, девушка не нуждалась ни в сне, ни в еде, ни в питье. Раскаленная пустыня была ей нипочем. Влажные леса, по колено утопавшие в застойных теплых болотах, кишащих отравными гадами — тоже. Она брела и брела, проваливаясь то по пояс, то по самую грудь, скользкие водные твари ордами бросались к ней, однако, нечувствительная к яду, Лиджена просто рвала в кровавые клочья длинные извивающиеся тела, швыряла их прочь — пожива для пожирателей падали — и шла дальше.

Она одолела леса. Вложенное разумом мага знание помогло девушке отыскать дорогу к цитадели Ночных Клинков. Взметнувшиеся перед ней розовые башни означали для Лиджены только одно — она сможет наконец найти Конана, и ее служба окончится.

Она шла по дороге, ровным и быстрым шагом, обгоняя неспешно тащивишеся повозки, запряженные волами. Чернокожие погонщики с изумлением и страхом взирали ей вслед — но, чувствуя Печать своих жестоких хозяев, не дерзнули ни заговорить с путницей ни, тем более, заступить ей дорогу. Кое-кто раболепно кланялся ей — она не отвечала, не поворачивала головы, что лишь усиливало общий ужас. Слух о том, что идет Белая Дева, полетел по лесным деревенькам, где обитали многочисленные данники Ордена…

У парадных ворот дворца Лиджена на миг приостановилась. Она чувствовала себя необычно сильной. Здесь, вблизи от самого Пелия, наложившего свое заклинание, чары были особенно мощны. Сейчас девушка могла, наверное, пройти сквозь каменную стену и даже не заметить. Но человеческое, никуда не исчезнувшее, разумеется, направило ее к воротам…

Каменная лестница вывела Конана, Хашдада и Ану в просторный купольный зал. Он был расположен не слишком глубоко — свод его выложили руки каменщиков, а не проточили подземные воды. В зале царил тот же самый яркий, невесть откуда льющийся свет. Вдоль стен, по круту стояли резные скамьи черного камня, Стены покрывали мозаики — насколько успел понять Конан, картины посвящены были прославлению некоего божества, показу его триумфов над бесчисленными и непонятно какого происхождения врагами. В середине зала, как и положено в любом уважающем себя храме, имелся алтарь — здоровенная отполированная каменная глыба сложной формы, чем-то напоминавшая раковину улитки. Высотой эта раковина была в два добрых человеческих роста. Наверх, к овальному углублению, вела спиральная каменная лестница.

— Там они приканчивают жертвы, — шепнула Ана.

— А почему они пропустили нас так далеко? — шепотом осведомился Конан. — Как ты полагаешь, что они могли замыслить?

— Ночные Клинки очень любят острые и кровавые развлечения, — еле слышно отозвалась Ана. — Я помню… меня стравили с пятью пленниками… а до этого не кормили три дня… Я помню смех… они смотрели, как я… ox!.. пожираю людей… и смеялись…

— Развлечения… — прорычал Конан, покрепче стискивая меч. — Посмотрим еще, во что им обойдутся эти развлечения!

В дальнем конце зала в стене виднелся широкий черный проем. Оттуда медленно и лениво выплывали вьющиеся ленты голубого дымка. Ана внезапно задрожала вся, от усов до кончика хвоста.

— Там! Это — там! Сердце — там! Оно зовет меня! Зовет! Зовет!..

Совладать с собой девушка-оборотень на сей раз не смогла. Конан рухнул ей на спину, обхватывая шею могучими руками, пригибая, к полу мохнатую голову — напрасно. Даже его исполинская сила не могла здесь помочь. С легкостью стряхнув его руки, Ана стремительными упругими прыжками устремилась вперед, к разверстой пасти черного тоннеля — и пропала из глаз.

И тут началось самое веселое. Контуры черных скамей дрогнули, начав таять и расплываться. Каждая из них оказалась группой тесно сжавшихся друг с другом воинов. Заблестели доспехи. Широкие наконечники копий наклонились, приняв боевое положение. Конан и Хашдад оказались в плотном кольце.

Но этого было мало. За спинами копейщиков появились лучники. Вскоре на северянина и его спутника было нацелено никак не меньше полусотни смертоносных наконечников. Киммериец услышал, как Хашдад легонько вздохнул.