Но даже для нее это оказался громадный подвиг. Когда Баба Яга наконец добралась до верхушки стены, она запыхалась от изнеможения, а по лицу ее градом катился пот.
Она промокала лоб банданой, когда мужской голос произнес:
— Одна из твоих тварей прибыла, демон.
— Не из моих, — ответил механический голос.
— Мне ее убить?
— Ты фанатик, и твои иллюзорные верования сделают ее смерть ничего не значащей для тебя. Удовольствие от ее гибели принадлежит мне.
Пока они говорили, Баба Яга вытащила пробку из бутылки и принялась заталкивать бандану поглубже в горлышко.
— Я ужас и Древняя Ночь, — прохрипела она. На ладони у нее волшебным образом появился спичечный коробок. — Я неназываемый страх. Я та, кого нельзя задобрить. Если ты думаешь, что можешь убить меня, — что ж, попробуй.
— Все возможно с Божьей помощью. — Первый из говоривших держал в руках автомат, но не поднял его к плечу.
Баба Яга опознала его по одежде. Он являлся странником, адептом Белого Христа. Несомненно, он — именно тот, кого она искала. Белый Христос не пугал Бабу Ягу, ее не мог устрашить ни Красный Один, ни Черный Ваал. Она была стара, старше людской памяти, древнее языка и огня. Она сгустилась из мрака, который пришел прежде богов. Когда первая жертва была возложена на первый алтарь, она была там, чтобы умыкнуть ее у того, кому она предназначалась. Когда первая человекообразная обезьяна была убита своим завистливым братом, она направляла руку убийцы.
Странник стоял и смотрел, но ничего не делал. Подлинная опасность исходила от механического существа, припавшего к земле у его ног. Оно бросилось на Ягу размытой серебряной полосой.
Баба Яга тотчас подожгла заткнутую в бутылку тряпку. Она успеет. Демону потребуется добрых три четверти секунды, чтобы добраться до нее.
А затем она увернулась от твари и разбила бутылку о механическую спину.
Подземного владыку охватило пламя.
Пылая, он вертелся и пытался укусить Ягу металлическими челюстями. Но она знала один хитрый трюк, стоивший двух других. Она сунула пальцы в огонь и, ухватив человеко-волка за лодыжки, опрокинула его.
Владыка мог бы упасть на спину, но, поскольку борьба происходила на самом краю укрепления, он с долгим электронным воем полетел вниз вдоль Кремлевской стены. Когда пылающий владыка ударился о камни Красной площади, визг оборвался. Он продолжал гореть, но уже не двигался.
Баба Яга посмотрела на человека в черном.
— Ты странник, — заявила она. — Вас было трое.
— Нас по-прежнему трое.
— Неужели? — усмехнулась Яга и достала из кармана сгусток плоти. Она бросила его к ногам Кощея. — Я вырвала это у одного, по имени Чернобог. — Она сунула руку в другой карман. — На него я наткнулась случайно, и его было нелегко убить! Настолько трудно, что я просто обязана была взять побольше. Прежде чем умереть, он сказал мне, где я могу найти Сварожича. — Второй кусок мяса с мокрым шлепком присоединился к первому. — С ним я тоже повеселилась. И он, в свою очередь, сообщил мне, где искать тебя.
— Лживая дрянь! — крикнул Кощей. — Сварожич сделал себе операцию на мозге, чтобы обеспечить ненарушение клятвы молчания.
Баба Яга расхохоталась.
— Ты не представляешь, сколько информации можно передать жестами при наличии соответствующей мотивации.
Кощей успел сделать один выстрел, прежде чем Яга вырвала у него автомат. Затем, не мешкая, она скинула Кощея со стены вслед за подземным владыкой. Он попытался врезать ей кулаком в живот, но она тотчас уклонилась и, поднырнув под противника, умудрилась выдернуть из-под Кощея его собственные ноги. Он грохнулся плашмя на спину.
— Прояви каплю смелости, странник! Встань и сражайся. — Баба Яга три раза сильно наступила на лицо Кощея, и он принялся метаться, пытаясь избежать ее тяжелых ботинок. Наконец он поднялся и замер, пригнувшись, словно дикое животное. Кощей хрипло дышал, глаза его пылали двумя угольями в обрамлении черных как смоль волос.
— Патриарх Иаков боролся с ангелом, — произнес Кощей. — Видимо, моя судьба сразиться с тобой — и победить тебя.
— Сосчитай пальцы, странник. — Баба Яга раскрыла ладонь, где лежал свежеотсеченный мизинец.
Кощей пораженно уставился на свою кровоточащую кисть и с ревом бросился вперед.
Но Яга искусно увернулась, а потом обошла Кощея с другой стороны.
— Уже восемь! — прокаркала она.
Опустив голову, Кощей врезался в Бабу Ягу, осыпая ее ударами. Некоторые даже попадали в цель, но Яга опять взяла над врагом верх — прошмыгнула между ног Кощея и обрушила свои локти на его спину.
Он упал ничком.
— Шесть!
На сей раз Кощей поднялся медленнее. Он оглушено поднес к лицу трехпалые руки. Из четырех обрубков фонтанчиками била кровь.
— Сначала пальцы, потом каждое ухо, — произнесла Баба Яга нараспев, будто читала заклинание. — Нос, большие пальцы ног, затем самое дорогое.
У Кощея внутри что-то сломалось.
Он побежал.
Баба Яга погнала странника прочь. Она мчалась за ним мимо церквей и дворцов, пересекала площади и открытые пространства Кремля, время от времени повизгивая и покрикивая, чтобы он знал, что совсем недалеко. Вскоре они достигли южной стены. Кощея охватила слепая паника, и поэтому он самостоятельно загнал себя в ловушку. Яга преследовала его по лесистым склонам Тайницкого сада, пока он не налетел на преграду, и там уже некуда было бежать, только вперед, в Тайницкую башню.
Кощей не заметил слабых струек дыма, сочившихся из-под двери.
Кое-как орудуя покалеченной рукой, Кощей распахнул дверь и бросился внутрь.
Но открывшаяся створка обеспечила приток свежею кислорода к огню, тлевшему глубоко внизу. Обжигающие языки взмыли вверх, охватив странника целиком во мгновение ока. Крышу башни заволокло едким черным дымом.
Баба Яга не задержалась полюбоваться плодами своих трудов. Перемещаясь, как смерч, она пропала в ночи.
Зрелище завораживало и напоминало оперную постановку.
Но имелась и кода.
Уж в городе, свернув за угол, Баба Яга налетела на кого-то прямо под уличным фонарем. Раздался громкий женский визг. Но затем (что может показаться весьма странным) потенциальная жертва вцепилась в Бабу Ягу и пристально всмотрелась в ее лицо. Женщина недоуменно покачала головой, но продолжила изучать внешность чудовища.
— Аня? Это ты? — выдавила она спустя минуту или две. — А в университете решили, что ты умерла.
Позвоночник Бабы Яги будто током прошибло.
— Что?.. Как ты меня назвала?
— Аня, — повторила молодая женщина. Она выглядела безотчетно знакомой. Лицо у нее было крайне озабоченное. — Анна Александровна Пепсиколова. Ты даже не помнишь, кто ты?
