Вульф подвинулся и жестом пригласил их присесть рядом с ним у костра. Эльфы молча опустились на землю, настороженно оглядываясь на окружающих их воинов. Поскольку их пока не отпускали на свободу, они никак не могли решить, освободились ли они, наконец, от ига рабства, или просто сменили своих хозяев.
— Кто вы такие? — задал Вульф вопрос.
— Я — Альфир, — проговорил эльф голосом, исполненным гордости и даже величия, — а это сестра моя, Альфина.
Эльфийка едва заметно кивнула головой, глядя Вульфу прямо в глаза. Яркий свет костра плясал в ее прозрачных зрачках и придавал ее коже оттенок начищенного до блеска серебра. Похоже, долгие годы рабства в логове карликов не сломили ее духа, как и не погубили ее достоинства.
— Благодарим вас за то, что вызволили нас из этого ужаса, — произнесла она, и Вульфу показалось, будто он разговаривает с княгиней. — Все эти годы мы не теряли веру и надежду на освобождение. Однако мы никак не думали, что нас спасут люди из Мидгарта.
— Как вы попали к Фьялару? — спросил Вульф.
Альфина потупила взор, когда картины печальных событий вновь всплыли в ее памяти.
— Дикие орды карликов и темных эльфов вторглись в наши земли несколько месяцев назад, — промолвил Альфир и в его голосе засквозила глубокая горечь, — Гномы, которых мы считали своими друзьями и союзниками, отвернулись от нас в решающий момент, оставив нас один на один с полчищами злобных тварей. Наш отец — конунг Лесистых Берегов, пал в битве, когда враги пришли в наши земли. Наши гарты были сожжены, все жители убиты. Лишь нас двоих взяли в плен и увезли сюда, в этот сумрачный мир карликов. Здесь нас продали в рабство Фьялару, который давно мечтал приобрести рабов — эльфов, но был слишком труслив, чтобы отправиться в поход на Светлый Альфхейм самому.
Альфир замолчал и опустил взгляд. Вульф не требовал продолжения. Он знал, что последовало за этим пленением — долгие дни и ночи издевательств, унижений и избиений. Недаром карлики пользовались дурной славой даже в Мидгарте, где их не особенно часто можно встретить.
— Остался ли кто-нибудь в живых из них? — спросила эльфийка с надеждой, кивая в сторону замка Фьялара.
Вульф покачал головой и сказал:
— Прости. Если бы я знал, то приберег бы парочку карликов для вас.
Альфина ничего не ответила. Она смотрела в костер и перед суровым взором ее прозрачных глаз проносились картины ужасной мести, которую она столько вожделела в неволе, и которую ей так и не удалось осуществить.
— Что ж, мы все равно вам очень благодарны, — сказала она после некоторого молчания, — скоро мы вернемся сюда, и тогда взвоет вся карликовая порода, когда эльфийские стрелы пронзят их тела, а спины их вождей украсят кровавые орлы.
Вульф хотел было спросить, когда они планировали осуществить набег на земли карликов, но вдруг подскочил, как ужаленный.
— Постойте-ка, — взволновано сказал он, — Вы сказали, карлики вторглись в ваши земли?
Эльфы кивнули.
— Карлики отсюда, из Темного Альфхейма?!
— Да, это так, — ответствовал Альфир, немного удивленный волнением, с которым Вульф задавал вопросы.
— Значит и они в состоянии открывать врата, разделяющие миры! — воскликнул Вульф.
— Не все, конечно, — поправила его Альфина, — но многие их колдуны способны на такое. Для нас, эльфов, это также не составляет особого труда. Я сама, к примеру, могла бы это сделать, не наложи Фьялар на меня своих заклятий.
— Ты колдунья?! — удивился Сигурд.
— И ты можешь открыть врата в Мидгарт? — Вульф даже приподнялся от волнения.
Эльфийка кивнула, слегка смущенная таким бурным допросом.
— Я могла бы, но на мне заклятья Фьялара, — сказала она.
— Фьялар мертв! — сказала ей Сигрун. — И с ним исчезли его чары. По крайней мере, одно из них.
— Да нет, раз уж он мертв, значит, и все его колдовство ушло вместе с ним, — обрадовано произнесла Альфина, и в первый раз за долгие месяцы ее лицо озарилось улыбкой. — Значит, мы скоро сможем вернуться домой! Но мне понадобится кое-что для такой серьезной волшбы. Это, прежде всего сила — мне нужно отдохнуть и вернуть себе магические силы. А также некоторые предметы…
— Ты сможешь вернуть нас в Мидгарт? — спросил Вульф.
— В Мидгарт?
Эльфийка задумалась, а ее брат спросил:
— Как же вас угораздило очутиться тут, в этом проклятом мире?
Вульф рассказал им о кознях ётунов и о том, как те забросили их в Темный Альфхейм, как они повстречали колдуна Винки, который оказался братом Фьялара, а также о том, зачем они проникли в его замок.
— Так значит Кровь мудрейшего Квасира у вас? — с удивлением спросил Альфир.
Вульф гордо кивнул, а эльфы ошарашено переглянулись, словно не верили своим ушам. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, после чего Альфина повернулась к Вульфу и тихим, дрожащим голосом произнесла:
— Вы не понимаете, ЧТО оказалось в ваших руках!
— Это древняя реликвия Асов и Ванов, — ответил Вульф.
— Реликвия, говоришь? — Альфина начала задыхаться от охватившего ее волнения, — Это божественная влага! — воскликнула она, — В ней — частицы богов и богинь, в ней частицы их могущества. Любой самый жалкий знахарь способен стать полубогом, испей он хоть каплю этой Крови! Там столько сейдра, что…
Альфина запнулась, пытаясь выдумать подходящее сравнение, а Альфир сказал:
— Это почти что, и есть сам сейдр в его чистом виде!
— Ну и ну! — пробормотал Вульф, качая головой и глядя на своего брата. Ему и в голову не приходило, что Кровь Квасира могла обладать такими свойствами и быть столь важной для колдунов. Теперь ему стало ясно, почему она была так нужна Галару, и почему она взывала к нему, Вульфу, каким-то необъяснимым чувством, которое невозможно было сравнить ни с каким другим. «Пожалуй, я слишком поторопился, собравшись отдавать Кровь этому лжецу», — подумал он.
— Что ж, теперь уж Галар точно ничего не получит, — решил он.
— Ни в коем случае! — поддержал его Альфир. — Эта вещь слишком ценная, чтобы отдавать ее в руки такому отвратительному созданию, как Галар. Уж он-то точно не станет использовать ее в благих целях.
— Если я получу одну лишь единственную каплю этой Крови, то я смогу в течение ближайшего месяца ходить из мира в мир, как будто из дома в дом, — заявила эльфийка. — И вы все сможете отправиться в Мидгарт прямо сейчас!
Собравшиеся вокруг воины возбужденно загалдели, обрадованные такой возможностью, а Вульф в раздумье посмотрел на Сигурда, а затем на Сиггейрера и, в конце концов, его взгляд остановился на Сигрун.
