это твой раб, это вообще чужой крепостной. Но сейчас это давно забыто и отвергнуто, и рабство, и крепостной право. Никому разумному даже в голову не придет делить сейчас мир на хозяев и рабов. Но вещи, материя — это все люди продолжали делить на «твое», «мое» и еще чье-то. Хотя на самом деле никому и ничего не принадлежало, и принадлежать не могло. Не было ни «твоих», ни «моих», ни «его» протонов и нейтронов. Маркс просто описал эти человеческие иллюзии и условности, дал некоторым названия, проанализировал как они возникают, и к чему приводят. И дал человечеству выход — отказаться от иллюзий и фантазий, обратить внимание на себя, на человека, на общество, а не на вещи, которыми они окружены. Мир балансировал на краешке ножа, причем ножа иллюзорного. И все могло обрушиться в любой момент.
Тогда бы нашествие Чингисхана, сражение при Ватерлоо и обе Мировые войны показались бы детскими шалостями. При дальнейшем развитии технологий — за судьбу человеческой цивилизации никто бы не дал и ломаного гроша. Именно поэтому Марат называл себя коммунистом и большевиком. Он всей своей яростной душой хотел оставить детям и потомкам не иллюзии, не условности, готовые в секунду сгинуть в пламени — но реальный мир, прочный, понятный, простой и сложный одновременно.
Эх, очень хочется почувствовать приятную гладкую тяжесть топора в руке. С ним надежно. С ним хотя бы ясно, что следующему будет проще. Какому следующему? Любому другому. Какая разница, особенно Марату, который будет лежать в желудках этих тварей? Любой-другой-следующий, кто придет после него, обнаружит, что противников стало на пять-десять-двадцать меньше.
Но что это? В руке тяжесть, именно та тяжесть, которую так хочется чувствовать. Топор?
Да, топор. Марат чуть не заорал от радости. Как? Да неважно как! Главное, что он может вызвать топор в своей руке. Кинуть, а потом обратно… Потерять — и снова вернуть. Обалденно. Круто.
Вот это подарочек! Ай, спасибо, неведомые специалисты по тестам разумных существ. Может это как раз и есть главный тест — почувствовать, как это здорово управлять материей волей разума? И амулет этот, темноэнергетический, Марат уже прекрасно понимал — вовсе не простой. Силы, которые предположительно в нем находятся — могут быть просто ошеломительными. Ну не может такая штука быть банальным артефактом типа +1 к ловкости. Какая, к хреням, ловкость? Ловкость это вообще набор всевозможных характеристик.
Между тем темнеет. Судя по тому, что небо затянуто тучами в три слоя — ночь будет хоть глаз выколи. Интересно, эти твари спят? Хорошо бы им надо было спать. Э! Эй! Вы чего?! Мелкие заразы сбивались в кучу, складывали свои ноги, клали головы на землю и тела соседей, и явно рассчитывали завалиться на боковую прямо под деревом Марата. Ага, сейчас, размечтались.
Одно из правил штурмовика — всегда иди в атаку. Атакуй, если ты обороняешься. Ты в окружении? Прекрасно, атаковать можно в любом направлении. Марат тщательно прицелился, мягко качнул правую руку, широко размахнулся и послал топор в ближайшего, вольготно разлегшегося ящера.
«Кидай точно, кидай сильно, и при этом не свались с дерева» — девиз сегодняшнего вечера. Топор вошел ящерице в брюхо. Лезвием. Тварь вскочила, и даже не засвистела, а затрубила. Ранение не смертельное… по крайней мере несколько ближайших часов не смертельное. А там уж — как микробы и прочие мелкие болезнетворные организмы захотят. Хотя нет оснований полагать, что организм ящера не справится с воспалением даже такой раны. У них, у некоторых, по крайней мере — хвост целиком может отваливаться — и ничего, нормально, живут. Но приятно причинить ущерб противнику? Очень приятно…
— Я весь внимание! — сказал Марат, а потом издал самый громкий, самый неприятный звук который мог издавать человек (по мнению Марата). Визг испуганной девочки.
Получилось неплохо. Вся стая вскочила. Видимо — проняло. Будем надеяться, что этот визг не даст им нормально отдохнуть. Мяса то они сожрали немало. Крохотный мозг требует равновесия и капельку покоя. При этом визги маленьких девочек могут привлечь других хищников, и стая, которая легко валит чудовище похожее на тираннозавра, еще хоть немного сократиться.
Но уже через час крики, которые издавал Марат каждые десять минут, перестали тревожить стаю. Они расположились кругом, радиусом примерно метров двадцать, вне пределов досягаемости бросков этой сверкающей крутящейся штуки, которая регулярно прилетала с дерева, на котором расположилось вкусно пахнущее мясо.
Стемнело действительно так, что вытянутую руку не видно. Обычным зрением. Но у Марат есть способность — видеть невидимое. Сейчас он в полной мере оценил какую полезную вещь выбрал. Да, руку не видно, но он видит ее все равно. В контурах, без цвета. Не зеленоватым, и не красноватым сиянием, как через прибор ночного видения. Нет, просто он может различать оттенки черного. Без всякого света, разум просто понимает, что вот этот черный цвет немного плотнее чем вон тот. Удивительное ощущение. И к нему надо привыкнуть.
А как видят ящеры? Понятно, что они видят, и очень хорошо. Может быть, даже как змеи чувствуют контуры тепла, инфракрасное излучение. Вроде, они довольно плохо слышат. Чтобы проверить, необходимо спустится. Напасть. Марат не сомневался, что нападать надо. Надо добраться до Круга Переноса. Сегодня ночью. Если соперник-человек мертв, то Круг его перенесет. Это будет хорошо. А вот если он останется на дереве… у этой своры запас мяса на неделю, воды вокруг достаточно. Ничего хорошего он на этом дереве не высидит. Один на один с оружием он сильней любого ящера. А темнота — это просто отсутствие фотонов. Странно это дело, боятся отсутствия фотонов. При этом Марат явно должен слышать лучше зверюг. А уж видит в темноте однозначно лучше их. Если у них нет инфракрасного зрения — то дело у завриков швах.
Вокруг капало, что-то шуршало, что-то скрипело, жужжало. Лес жил своей ночной жизнью. Заврики сопели, ворочались, время от времени кто-то поднимал зубастую голову, явно вглядываясь в темноту, ничего особо не видя, так как Марат, стоявший на земле у ствола дерева, так и остался незамеченным.
Как не хочется отходить от спасительного ствола. Хочется стать тенью, и незаметно проскользнуть мимо отдыхающих ящериц, беззвучно добежать до Круга Переноса.
Но нет, надо нападать. Надо хотя бы понять: видят ли твари в темноте? Если они бросятся на него сейчас — он просто снова взберется на дерево.
В левой руке Марата рюкзак, будет использоваться как щит. В правой — топор. Марат широко размахнулся, и
