— Замечательное изобретение, — похвалил зеркало и кусочек неизвестного металла Ойсин. — Итак, ты предлагаешь нам открыть тебе этот свиток — или книгу — к нашей общей выгоде. А почему нас? И кто такие «они», коих ты опасаешься более тайных посланцев Стеклянной Башни?
— Вот уж не думал, что услышу этот вопрос, — с недоброй хитринкой улыбнулся Дубтах. — Я-то считал, что воины Ордена не будут лицемерить гам, где это бесполезно. Что ж, я отвечу. Кто такие «они»? А кто век за веком оплетает мир сетью своего Плана? Кто шаг за шагом проникает к самым сокровенным тайнам древности и захватывает их одну за одной? Кому, наконец, нужно то, что мы теперь почти нашли?
— И кому же? — Ллейр не понимал, знает ли Ойсин правду, говоря так, или же нет. Однако Дубтаха, видимо, это мало интересовало.
— Орден, — был ответ. — Кто еще так уверен в себе, чтобы думать о бессмертии? Кто еще настолько могуч, чтобы одолеть лабиринт Най-Брэнил? Кто еще мог знать о том, что лежит в библиотеке, не входя в нее? Почему вы?! А кто же еще?
— Так зачем ты говоришь нам это? — вмешался Ллейр. — Если мы воины Ордена, и ты не хочешь допустить, чтобы мы завладели рукописью — или чем там еще, — зачем говорить нам все это?
— Затем, — на сей раз совершенно хладнокровно, безо всяких гримас, изрек верховный, — что вы не принадлежите Ордену.
— Ты ошибаешься… — начал было Ойсин.
— Нет, — сказал Дубтах, так будто железный браслет наручника захлопнул на запястье у Ойсина, да и у Ллейра заодно. — Кто же сунулся бы в библиотеку, зная, что я здесь хозяин? Да еще и на моих глазах? Зачем тогда было дурачить принца? Зачем вообще было искать книгу, когда Кондла вынес бы ее вам на серебряном блюде? Когда Орден действовал своими руками? Этого не было. Наконец, что вы знаете об Ордене? Кто-нибудь из вас слышал о нем до того, как вышел на берег Най-Брэнил?
— Орден не может ошибаться, — возразил Ойсин. — Или мы, или принц Кондла. Кто-то должен был взять книгу первым и наверняка.
— Чушь, — покачал головой Дубтах. — Вы не знали, что ищете. Еще раз повторяю: я слышал, что вы говорили в соседней комнате. Итак: вы находите книгу — и можете забирать ее. Лишь бы она не попала к Ордену. Я отпускаю вас с острова, а уж с принцем справлюсь сам.
— Зачем же ты посылал за рыцарями Ордена? — насмешливо сказал Ллейр. — Ты сам запутался, Дубтах. Сначала ты говоришь, что мы — из Ордена, и потому нашли книгу. Потом — что мы понятия об Ордене не имеем. Потом отдаешь нам книгу, не зная, что с нами станется. И при этом ждешь гостей от Ордена. Не слишком ли?
— Нет, — все так же твердо и уверенно рек слепой. — Я вызвал рыцарей, чтобы они отыскали мне книгу, и дабы при этом схватить их. Но это была бы слишком опасная игра. Орден силен, и все войско Най-Брэнил может не устоять, если рыцари Ордена возьмутся за дело. Можно убить принца, но книга останется. И здесь попадаетесь вы. Кто будет искать в Океане двух мореходов-бродяг? Кто станет думать, что Дубтах вручил книгу им? Остров останется цел, Орден не получит книги.
— А ты останешься при власти? — попытался поддеть жреца Ллейр.
Разговор теперь вел Ллейр, Ойсин же странно замолчал. Он снова что-то обдумывал.
— Останусь, ибо моя власть праведна, — нимало не смутился Дубтах.
— Не проще ли уничтожить книгу? — осведомился Ллейр.
— Тогда надо жечь всю библиотеку. Я не знаю, где книга. Вы можете найти ее. И еще: ни одна книга Най-Брэнил не будет уничтожена. И ни одна не покинет остров, кроме этой единственной. Нет ничего глупее, чем пытаться уничтожить то, что было написано, ибо сие — то же самое, что пытаться воспротивиться промыслу богов: от его полноты не убудет, и жгущий книгу заслуживает осмеяния и порицания. Но столь же глупо искать в книгах новое откровение, либо норовить вывести новое на основании книг: все сказано, и можно лишь хранить сказанное, поступая угодно богам, ибо свидетельствуя тем самым их истинность. Орден возомнил, будто его План пересоздаст мир лучше, нежели создали боги. Орден неустанно расследует, измышляет, толкует. Ордену нужно бессмертие, дабы постигнуть пределы бесконечного, как то могут боги. «Нет», — говорю я. Орден не получит вожделенного. Вы же… Что ж, пробуйте! Но говорю: ни силы вашей, ни многих других не достанет, чтобы понять смысл того, в чем спрессованы тысячелетия. Ничего не уразумеете вы, и никого не вразумите, и останетесь, как прежде, нищи. А Орден пускай рыщет по всему Океану! Поймать ли ему тех, кто сумел во тьме незнания одолеть барьеры Най-Брэнил, и во тьме бессветия пройти лабиринт его библиотеки, да еще знает при этом, что за ними охотятся? Нет, вечными призраками будете скитаться вы с этой книгой, не в силах ни постигнуть ее, ни расстаться с нею, тем самым еще раз утверждая истинность речей богов и слабость человеков.
— Доводы твои, конечно, блестящи, — не уступал Ллейр. — Только у меня есть вещь посильнее слов — мой меч. Те полтора десятка стражников — уж не ты ли их подослал, чтобы проверить нас на крепость?
— Я, — бесстрастно кивнул Дубтах. — Они сами жаждали потехи, а войны я им предоставить не мог. Чем рубить друг друга во хмелю или на богопротивном ристалище, лучше пускай умрут в честном бою и твердой памяти. Что и случилось. Я их не убивал, я был лишь средством.
— А сам ты не боишься? Меч ведь при мне, — Ллейр потянулся к черену, чтобы вытащить клинок и продемонстрировать Дубтаху шипение меча, выходящего из ножен.
— Не тянись за мечом. Я верю, что он при тебе, — остановил Дубтах. — Меня ты убить можешь, но тогда вы не сумеете выйти отселе. Та комната — с «редкостными» книгами — откуда вы давеча вошли сюда, ныне далеко. Только я знаю механизм библиотеки. Войти в лабиринт — это полдела. Попробуй выйти! — Старик тихо засмеялся. — Это действительно смешно, понеже парадоксально, хоть я и не люблю парадоксов, — пояснил он. — Прямой путь — путь символа…
— Прямее некуда, — проворчал неслышно себе под нос Ллейр, но слепец уловил все!
Ага, ты понял! — воскликнул он. — Именно! Прямой путь, или путь «туда», если угодно, — путь символа, погоня за смыслом неясного. Обратный путь — путь веса и числа, путь расчета и механики. Ты и твой спутник мыслите текстами, но не числами, и владеете пером и мечом, но не рычагами! Символ не даст вам ничего, и вы пропадете здесь, что не нужно ни вам, ни мне.
— Но довольно препираться, — резко заключил тут Дубтах. — Если я вас не убедил, вам же хуже: я не отпущу вас с острова, и Бренн решит все по-моему.
— А существует ли книга? — прибег к последнему доводу Ллейр. Ойсин продолжал молчать. — Может, ее и нет, и она лишь плод больной фантазии, уж не знаю, чьей прежде: твоей или принца?
